Прощайте. Нора».
Я несколько раз прочитал письмо. Бедная Нора! Она поторопилась. Если бы я успел сказать ей о том, что узнал от Люка, то, может быть, она была бы жива… И… она любила меня. Но теперь со всем этим кончено. Однако не все в письме Норы было для меня ясно. Быть может, ее отец объяснит мне.
Было уже утро. Я пошел к профессору Энгельбректу.
Он сидел в кабинете, погруженный в формулы. Увидев меня, профессор поднял голову от бумаг и спокойно спросил:
– Вы не видели моей дочери?
– С вашей дочерью… с мисс Элеонорой случилось большое несчастье, – сказал я. Энгельбрект побледнел.
– Что такое? Говорите!
Я молча положил на стол письмо Норы. Руки профессора заметно дрожали, но он старался овладеть собой. Прочитав письмо, он посмотрел на меня и глухо спросил:
– Что с ней?
Я рассказал о том, что произошло в пещере абсолютного холода. Я уже был почти спокоен.
Энгельбрект опустил голову и закрыл лицо руками. Так он просидел несколько минут. Я не нарушал молчания. Когда он отнял руки и поднял голову, я не узнал его лица – так оно изменилось и постарело.
Энгельбрект с трудом поднялся, пошатнулся и опять сел.
– Я убил ее…
Потом он вдруг с силой ударил по столу кулаком, и глаза его засверкали гневом.
– Бэйли убил ее!
Казалось, в Энгельбректе пробуждалась душа его предка.
– Идемте со мной к этому бандиту! – крикнул он.
– Один вопрос, профессор, – сказал я.
– Говорите, но скорее…
– Мисс Элеонора пишет, что, по вашим словам, Бэйли угрожал убить вас и ее, если вы решитесь уехать от него. Между тем мисс Элеонора говорила, что он не задерживал ее.
– Это была игра мистера Бэйли, игра на психологии. Он знал, что Нора не уедет без меня. Я же принужден был поддерживать в моей дочери иллюзию того, что она вольна уехать. Если бы она узнала о своей неволе, то положение всех нас осложнилось бы еще больше. Она почувствовала бы себя несчастной.
– Ну а если бы она все-таки решилась уехать?
– Мистер Бэйли не выпустил бы ее.
– Но почему же вы… не убили Бэйли?
– Я не раз думал об этом. Но убийство мистера Бэйли не изменило бы положения. Мистер Бэйли – только одно из звеньев преступной цепи. Вы знаете, из кого состоит все население городка, за исключением нескольких якутов чернорабочих? Из сыновей банкиров и тузов! И они не выпустили бы меня, если бы я убил Бэйли. Они убили бы меня и Нору. Они могли убить меня, а ее оставить в живых… Что было бы с ней? Бедная девочка, она была права: она связывала мне руки. Но если бы я знал, что Нора так поступит… Впрочем, теперь об этом поздно говорить. Да, мистер Бэйли шутить не любит. Со мной поступили бы точно так же, как с моими коллегами-профессорами, погибшими в Арктике. Их убили за то, что они не хотели повиноваться мистеру Бэйли.
Профессор начал шарить в ящике письменного стола.
– Черт возьми, куда девался мой револьвер? – Я хотел сказать, что еще Нора искала его и не могла найти, но промолчал. – Ну, обойдемся. Идемте, мистер Клименко.
– Что вы намерены делать? – спросил я.
– Поговорить по душам с мистером Бэйли…
Наш приход к Бэйли был не совсем удачным. Он уже сидел в кресле, а вокруг него сгруппировались его приближенные. Их было не менее десяти человек.
Увидя это зрелище, Энгельбрект нахмурился, но отступать было поздно.
– А, уважаемый профессор, как кстати! – сказал Бэйли. – Я только что хотел послать за вами. У нас тут маленький военный совет. Вот только голова моя еще плохо работает…
Бэйли замолчал и начал перебирать на лежавшем перед ним блюде блестящий бисер. Этот бисер был последним изобретением Энгельбректа – спрессованный воздух, заключенный в особые оболочки. В них воздух не испарялся в обыкновенной температуре и мог безопасно перевозиться. Только быстрое повышение температуры могло вызвать взрыв. Бэйли усиленно готовился к экспорту воздуха, считая вопрос о мире на предложенных им условиях предрешенным.
– Да, голова… – продолжал мистер Бэйли. – Непорядки в голове. Говоришь – и вдруг понесешь чепуху. Но это пройдет. Присядьте, сэр… – Меня Бэйли не пригласил сесть, он только покосился на меня, но не попросил удалиться.
– Я отказываюсь работать. Можете больше не считать меня в числе ваших служащих, – сказал Энгельбрект, продолжая стоять.
– От-ка-зываетесь?! – спросил Бэйли, и лицо его потемнело. – Что это значит, сэр?
– Это значит то, что я сказал.
– Здесь все значит только то, что я сказал, – ответил Бэйли уже гневно. – Вы забываетесь, мистер Энгельбрект. Если вы сейчас же…
– Довольно! – вдруг закричал Энгельбрект. – Я не хочу больше оставаться в этой бандитской шайке!
– Это бунт. Вы знаете, что угрожает вам?
– Мерзавец! – вдруг проревел Энгельбрект. – Ты убил мою дочь, ты ужасом наполнил землю, ты… ты… – И вдруг, подняв руки, Энгельбрект бросился на Бэйли и начал душить его.
От Энгельбректа этого никто не ожидал. Несколько мгновений клевреты Бэйли сидели как окаменелые, потом вдруг всей гурьбой набросились на профессора. Я поспешил ему на помощь. Поднялась невообразимая свалка. Энгельбрект был необычайно сильным человеком. Мои кулаки также работали исправно. Но врагов было больше. Они одолевали нас. Бэйли бежал за письменный стол и забаррикадировался стульями, управляя оттуда сражением.
От волнения он вновь начал бредить и исступленно выкрикивал:
– Долой! На Марс! На Луну… Конец мира! Сто тысяч фунтов стерлингов за грамм!
А Энгельбрект разбрасывал врагов, рвался к Бэйли и хрипел:
– Убью… растерзаю!
Силы наши истощались. Я крикнул Энгельбректу:
– Назад! Отступайте, или мы погибли…
Энгельбрект пришел немного в себя. Оглянувшись, он увидел, что положение безнадежно. Трое врагов валялись на полу, но остальные, вооружившись стульями, готовы были броситься в новую атаку.
В руках двоих уже сверкали дула автоматических револьверов.
Мы с Энгельбректом, бешено защищаясь, отступили к двери и побежали по коридору, преследуемые по пятам врагами. Завернув за угол, вскочили на площадку лифта, спустились этажом ниже. Еще несколько мгновений – и мы очутились недалеко от выводной трубы. Вход в нее оказался закрытым.
– Скорей! Сюда! – крикнул Энгельбрект, хорошо знавший расположение городка.
Глава 20
Обреченные
Мы вбежали в пещеру, смежную с трубой, и поспешили закрыть дверь.
Это было еще не оконченное отделкой помещение, в котором предполагалось хранить запасы сгущенного воздуха. Холодильники еще не были установлены, и в пещере была сносная температура. Временно здесь хранились запасные вагонетки и инструменты. Пещера не освещалась.
