Адолин не поддался на отчаянную провокацию. Он получил что хотел. Принц искал возможность достать предателя, и это – это может помочь. Сам Элит невысокого ранга, но служил Рутару, который все больше и больше действовал как правая рука Садеаса. Победа над ним позволит Адолину на шаг приблизиться к истинной цели. К дуэли с самим Садеасом.
Он повернулся и застыл как вкопанный. У него за спиной стоял мужчина – крепкого телосложения, с одутловатым лицом и курчавыми черными волосами. Красноватая кожа, нос сильно покраснел, на щеках виднелась сеть тонких вен. И руки солдата – невзирая на легкомысленный наряд, который, как с неохотой признался Адолин, был достаточно модным. Широкие брюки со вставками из темно-зеленого шелка, короткий открытый жакет в тон с рубашкой из жесткой ткани. Шарф на шее.
Тороль Садеас, великий князь, осколочник и тот самый человек, о котором Адолин думал, – тот, кого он ненавидел больше всех на свете.
– Еще одна дуэль, юный Адолин, – проговорил Садеас, глотнув вина. – Ты действительно задался целью опозориться на арене. Не устаю удивляться тому, что твой отец снял запрет на дуэли, – я ведь в самом деле считал, что для него это вопрос чести.
Адолин молча обогнул Садеаса, не доверяя себе в достаточной степени, чтобы сказать хоть слово этому человеку-угрю. Всего один взгляд – и на принца вновь нахлынули воспоминания о панике, которую он испытал, когда смотрел, как Садеас отступает с поля боя, бросая Адолина и его отца в одиночестве и в окружении.
Хавар, Перетом и Иламар – хорошие солдаты, добрые друзья – умерли в тот день. Они и еще шесть тысяч человек.
Садеас схватил Адолина за плечо, когда тот проходил мимо.
– Думай что хочешь, сынок, – прошептал великий князь, – но мой поступок должен был стать благодеянием для твоего отца. Острие меча для старого друга.
– Отпусти меня, – отчеканил Адолин.
– Если с возрастом ты потеряешь разум, то помолись Всемогущему, чтобы рядом оказались люди вроде меня, готовые подарить тебе хорошую смерть. Люди, что будут в достаточно степени заботливы, чтобы не хихикать, но придержать меч, на который ты упадешь.
– Садеас, я еще схвачу тебя за глотку, – прошипел Адолин. – Я буду сжимать и сжимать хватку, а потом воткну тебе кинжал в брюхо и поверну. Быстрая смерть слишком хороша для тебя.
– Ай-ай, – сказал Садеас с улыбкой. – Осторожнее. Тут полным-полно народа. Что, если кто-то слышал, как ты угрожаешь великому князю?
Как по-алетийски! Можно бросить союзника на поле боя, и все об этом узнают; но личное оскорбление – о, это просто немыслимо. Общество выражало в таких случаях недовольство. Длань Налана! Отец прав насчет их всех.
Адолин вывернулся из хватки Садеаса. Его следующие движения были инстинктивны: пальцы сжались в кулаки и он шагнул вперед, готовый врезать по этой ухмыляющейся самодовольной физиономии.
На плечо принца легла рука, вынудив его замереть.
– Светлорд Адолин, не думаю, что это мудрый шаг, – сказал негромкий, но суровый голос. Он напомнил об отце, хотя и был не того тембра. Принц Холин посмотрел на Амарама, который встал рядом с ним.
Высокий, с лицом точно высеченным из камня, светлорд Меридас Амарам был одним из немногих светлоглазых в зале, одетых в надлежащую форму. Как бы ни желал Адолин принарядиться сообразно моде, он все-таки осознавал важность военной формы как символа.
Адолин глубоко вздохнул и опустил кулак. Амарам кивнул Садеасу, развернул принца, взяв за плечо, и вместе с ним направился прочь от великого князя.
– Не позволяйте ему провоцировать себя, – негромко проговорил Амарам. – Он использует вас, чтобы поставить вашего отца в неудобное положение, если сможет.
Они шли через зал, полный болтающих придворных. Напитки и закуски разносили постоянно. Короткий перерыв в собрании превратился в полноценный званый обед. Неудивительно. Поскольку все важные светлоглазые собрались здесь, люди пожелали общаться и строить заговоры.
– Амарам, почему вы остаетесь на его стороне? – спросил Адолин.
– Он мой сюзерен.
– С вашим рангом можно самому выбирать себе сюзерена. Буреотец! Вы же теперь осколочник. Никто даже вопросов задавать не будет. Переходите в наш лагерь. Присоединяйтесь к отцу.
– Если я это сделаю, возникнет раскол, – тихо ответил Амарам. – Пока остаюсь с Садеасом, я могу помочь наводить мосты через разломы. Он мне доверяет. Как и ваш отец. Моя дружба с обоими – шаг к тому, чтобы удержать королевство от распада.
– Садеас вас предаст.
– Нет. Мы с великим князем Садеасом пришли к согласию.
– Мы тоже так считали. Потом он нас подставил.
Лицо Амарама сделалось отрешенным. Даже то, как он двигался, было образцом благопристойности: спина прямая, уважительные кивки тем, кто попадался навстречу. Безупречный светлоглазый генерал – блистательные способности, но никакого высокомерия. Меч, которым его великий князь может воспользоваться. Он провел бо́льшую часть войны, усердно тренируя новых солдат и посылая лучших к Садеасу, в то время как сам занимался охраной некоторых провинций Алеткара. Ролью Амарама объяснялась половина тех успехов, которых Садеас добился здесь, на Расколотых равнинах.
– Ваш отец – несгибаемый человек, – произнес Амарам. – Адолин, я не намекаю на то, что он мог бы стать другим, но это значит, что тот человек, каким стал Далинар, не сможет сотрудничать с великим князем Садеасом.
– А вы другой?
– Да.
Адолин фыркнул. Амарам был одним из лучших в королевстве, человеком с безукоризненной репутацией.
– Я в этом сомневаюсь.
– Мы с Садеасом согласны в том, что средства, избранные для достижения благородной цели, могут быть неприятными. С вашим отцом мы согласны в том, какой должна быть эта цель: лучший Алеткар, место, свободное от всех этих свар. Все дело в точке зрения…
Он продолжал говорить, но Адолин отвлекся. Принц наслушался таких речей от отца. Если Амарам начнет цитировать «Путь королей», он, наверное, закричит. По крайней мере…
Это еще кто?
Роскошные рыжие волосы. Ни единого черного локона! Стройная, такая не похожая на алетийских дам с их пышными формами. Шелковое синее платье, простое, но элегантное. Бледная кожа – почти шинская – и сообразные ей светло-синие глаза. Легкая россыпь веснушек под глазами придавала ее облику экзотический оттенок.
Молодая женщина словно скользила по залу. Адолин извернулся, устремив взгляд ей вслед. Она была такой необычной!
– Очи Эш! – протянул Амарам, посмеиваясь. – Опять за свое, да?
Принц оторвал взгляд от девушки.
– В смысле?
– Позволяешь своим глазам следить за каждой малышкой, что промелькнет рядом. Надо бы тебе успокоиться, сынок. Выбери одну. Твоя мать пришла бы в ужас, узнав, что ты все еще не женат.
