Даже в роли темноглазой она выглядела слабой и наивной.
– Спасибо, – поблагодарила Шаллан, беря один из глазированных фруктов на палочке. Поспешила прочь, пересекая поток людей, чтобы присоединиться к тем, кто шел по рынку в противоположном направлении.
– Узор? – прошептала она.
– Ммм. – Он прицепился к поле ее плаща на уровне колен.
– Следуй позади меня и наблюдай, не пойдет ли кто-то за мной, – велела Шаллан. – Справишься?
– Если пойдет – я увижу узор, – прогудел он и соскользнул на землю. На краткий миг в воздухе, между плащом и камнем, он превратился в темный клубок изогнутых линий, а потом исчез, как капля воды, упавшая в озеро.
Шаллан поспешила вместе с потоком людей, защищенной рукой сжимая кошель со сферами в кармане плаща, а в свободной неся фрукт на палочке. Она слишком хорошо помнила, как Ясна, нарочно выставляя напоказ свое богатство в Харбранте, выманила воров, – так дождевая вода притягивает лозы.
Девушка следовала в указанном направлении, и ее упоение свободой сменилось беспокойством. Свернув за угол и покинув рынок, она оказалась на улице, где было куда меньше народу. Может, торговка фруктами намеренно отправила Шаллан в ловушку, где ее с легкостью ограбят? Опустив голову, поспешила вперед. Она не могла духозаклинать, как Ясна, чтобы защитить себя. Вот же буря! Она не смогла даже ветки зажечь. И сомневалась, что способна преображать живые тела.
У нее было светоплетение, но веденка его уже использовала. А вот сможет ли сплести из света второй образ, одновременно с первым? И как вообще держится ее маска? Она должна была вытягивать свет из сфер. Шаллан едва не вытащила их, чтобы поглядеть, сколько еще осталось, и спохватилась в последний момент. Идиотка! Так беспокоилась о том, как бы не стать жертвой грабителей, что решила продемонстрировать полную пригоршню денег?
Девушка остановилась через два квартала. По этой улице все-таки кто-то шел – несколько людей в одежде рабочих направлялись домой, на отдых. Здания здесь, конечно, выглядели не такими красивыми, как на предыдущей улице.
– Сзади никого, – прогудел Узор у ее ног.
Шаллан подпрыгнула чуть ли не до крыш. Подняла к груди свободную руку, тяжело дыша. Она и в самом деле вообразила, будто сумеет внедриться в шайку убийц? Да собственный спрен заставляет ее вздрагивать!
«Тин сказала, что для меня не будет учителя лучше личного опыта, – подумала Шаллан. – Надо просто кое-как выдержать пару раз. Надеюсь, я привыкну к этому раньше, чем меня убьют».
– Идем дальше. Наше время истекает. – Она двинулась вперед, грызя фрукт. Он был и в самом деле хорош, хотя из-за тревоги Шаллан не могла им по-настоящему насладиться.
Улица с тавернами оказалась в пяти кварталах от рынка, а не в шести. Помятая карта Шаллан гласила, что место встречи – доходный дом напротив таверны, из окон которой лился синий свет.
Шаллан отбросила свою палочку с фруктом, приблизившись к дому. Он не мог быть старым – ничто в этих военных лагерях не могло быть старше пяти-шести лет, – но выглядел именно таким. Камни источены ветрами, оконные ставни местами покосились. Она удивилась, как Великая буря еще не сдула все здание.
Полностью осознавая, что может войти в логово белоспинника прямиком к ужину, Шаллан подошла и постучала. Дверь открыл темноглазый размером с валун, с бородой, подстриженной по рогоедскому обычаю. В его волосах и впрямь проступала рыжина.
Она едва сдерживалась, чтобы не переминаться с ноги на ногу, пока «привратник» ее рассматривал. Наконец он распахнул дверь и взмахом толстых пальцев велел входить. Шаллан не упустила из виду большой топор, прислоненный к стене рядом с ним и озаренный единственной тусклой буресветной лампой на стене. В ней, похоже, был всего один светлосколок.
Сделав глубокий вздох, Шаллан вошла.
В доме пахло плесенью. Она услышала, как где-то внутри капает вода: во время Великих бурь дожди неизменно находили любую дыру в крыше, и влага просачивалась, просачивалась и просачивалась до первого этажа. Охранник молчал, пока вел ее через холл. Пол был… деревянный. Шаллан казалось, что он вот-вот провалится. Доски стонали при каждом шаге. С хорошим камнем такого не бывало.
Охранник кивком указал на проем в стене, и Шаллан уставилась на простиравшуюся за ним тьму. Лестница. Вниз.
«Буря свидетельница, что я творю? Борюсь со своей робостью, вот что». Девушка посмотрела на громилу-охранника и, вскинув бровь, сказала, стараясь не показать тревогу:
– Вы тут с шиком угнездились, как я погляжу. И долго пришлось искать на Расколотых равнинах логово с такой жуткой лестницей?
Охранник улыбнулся, но не стал от этого менее пугающим.
– Ступеньки ведь не провалятся подо мной, верно? – уточнила Шаллан.
– Хорошие быть. – Охранник кивнул. Голос у него оказался на удивление высокий. – Он держать меня, а я сегодня иметь два завтрака. – Он похлопал себя по животу. – Вперед. Они тебя ждать.
Она вытащила сферу для освещения и начала спуск по лестнице. Каменные стены хранили следы топоров. Кто же так потрудился, чтобы выкопать подвал в гниющем доходном доме? Ответ нашелся, когда Шаллан заметила на стене несколько длинных полосок крема. Они слегка смахивали на потеки воска на свече и окаменели давным-давно.
«Эта дыра была здесь еще до прихода алети», – поняла она. Обустраивая свой лагерь, Себариаль построил это здание над уже существующим подвалом. Кратеры, в которых располагались военные лагеря, когда-то служили домом для людей. Других объяснений быть не могло. Кем они были? Давно исчезнувшими натанцами?
Лестница привела ее в пустую комнатку. До чего же странно обнаружить подвал в таком ветхом здании; обычно они были только в богатых домах, поскольку там шли на любые меры предосторожности, чтобы избежать затопления. Сбитая с толку веденка скрестила руки на груди, а потом один угол пола поднялся, и комнатку залило светом. Шаллан отпрянула, у нее перехватило дыхание. Часть каменного пола была фальшивой, там прятался люк.
У подвала был подвал. Она подошла к краю дыры и увидела лестницу, которая вела к красному ковру и свету, казавшемуся почти ослепительным после сумерек. Должно быть, за время Великой бури здесь скапливалось неимоверное количество воды.
Девушка ступила на лестницу и принялась спускаться, радуясь, что надела брюки. Люк закрылся, – видимо, у него имелся какой-то поворотный механизм.
Она спрыгнула на ковер и, повернувшись, обнаружила комнату, достойную дворца. В центре располагался длинный обеденный стол, на котором блистали хрустальные кубки с самосветами по бокам; их свет озарял помещение. Вдоль стен тянулись удобные полки с книгами и украшениями. Многие были в небольших стеклянных коробках. Какие-то трофеи?
Из полудюжины или около того людей ее внимание привлек один. С прямой спиной и волосами черными как сажа, он был одет в белое и стоял перед камином, в котором потрескивал огонь. Мужчина кого-то ей напомнил – человека из ее детства. Посланника, в чьих глазах притаилась улыбка, человека-загадку, который так много знал. «Два слепца ждали у края эпохи, размышляя о красоте…»
