– А я, Далинар? – спросил Ройон.
– Ты должен возглавить своих людей и отвести их в безопасное место, – бросил Черный Шип. – Если таковое существует.
Ближайший шатер опять затрясся. Великий князь Холин нахмурился. Ткань двигалась не соответствуя порывам ветра. И он слышал… крики?
Полотно шатра треснуло, наружу вывалился Адолин и проехался по камням на спине. Его доспех истекал светом.
– Адолин! – закричал Далинар и бросился к сыну.
В броне юноши не хватало нескольких частей. Он посмотрел на отца, стиснув зубы; из носа у него текла кровь. Он что-то сказал, но ветер унес слова. Ни шлема, ни левого наруча, нагрудник кирасы треснул и едва держится, правая нога вся открыта. Кто мог сотворить такое с осколочником?
И вскоре Далинар узнает кто. Великий князь Холин прижал к себе сына, устремив взгляд на разгромленный шатер. Тот колыхался на ветру и рвался, пока мимо шел человек, за которым оставался клубящийся след из буресвета. Эти чуждые черты, белые одежды, прилипшие к телу из-за дождя, опущенная безволосая голова, тени, спрятавшие глаза, что лучились буресветом.
Тот, кто лишил жизни Гавилара. Сзет, Убийца в Белом.
Шаллан разбирала надписи на стене круглой комнаты в отчаянных поисках какого-то способа запустить Клятвенные врата.
У нее получится. Обязательно получится!
– Это все написано на Напеве зари, – пробормотала Инадара. – Я ничего не могу понять.
«Сияющие рыцари – ключ».
Разве не должно было хватить меча Ренарина?
– Каков узор? – прошептала она.
– Ммм… – ответил спрен. – Возможно, ты его не видишь, потому что находишься слишком близко? Как с Расколотыми равнинами?
Шаллан, поколебавшись, встала и прошла в центр комнаты, где изображения Сияющих рыцарей и их королевств встречались в одной точке.
– Светлорд Ренарин? – встревожилась Инадара. – С вами все в порядке? – Юный принц упал на колени и скорчился у стены.
– Я вижу! – в лихорадке воскликнул младший сын князя Холина, и его голос эхом отразился от сводов. Ревнители, изучавшие часть фрески, уставились на принца. – Я вижу будущее. Почему? Почему, Всемогущий? За что ты меня так проклял? – Он жалобно закричал, встал и чем-то с треском ударил по стене. Камень? Откуда он его взял? Схватив булыжник рукой в латной перчатке, Ренарин начал писать.
Потрясенная, Шаллан шагнула к нему. Последовательность цифр?
Все нули.
– Она пришла, – прошептал Ренарин. – Она пришла, она пришла, она пришла. Мы покойники. Мы покойники. Мы покойники…
Далинар стоял на коленях под небом, разваливавшимся на части, прижимая к себе сына. Дождь смыл кровь с лица Адолина, и парень моргнул, все еще в шоке от полученной трепки.
– Отец… – проговорил юноша.
Убийца спокойно шагнул вперед, он явно не торопился. Казалось, человек в белом скользит сквозь дождь.
– Сын, когда княжество станет твоим, – сказал Далинар, – не позволяй никому испортить себя. Не играй в их игры. Веди. Не будь ведомым.
– Отец! – крикнул Адолин, и в глазах у него прояснилось.
Далинар поднялся. Его старший сын рывком перевалился на четвереньки и попытался встать, но убийца сломал один из поножей, и двигаться оказалось почти невозможно. Юноша шлепнулся обратно в лужу.
– Адолин, тебя хорошо обучили, – продолжил Далинар, не сводя глаз с убийцы. – Ты лучше меня. Я тиран, которому пришлось измениться, чтобы стать кем-то другим. Но ты, ты был хорошим человеком с самого начала. Возглавь их, сын. Объедини их.
– Отец!
Далинар пошел прочь от Адолина. Вокруг письмоводительницы и адъютанты, и капитаны, и рядовые орали и суетились, пытаясь отыскать порядок в хаосе бури. Они последовали приказу Далинара о выводе войск, и большинство просто не заметило человека в белом.
Шинец замер в десяти шагах от Далинара. Ройон с бледным лицом и дрожащими губами попятился от них и закричал:
– Убийца! Убийца!
Ливень чуть ослабел. Это не очень-то обнадежило Далинара; красные молнии на горизонте никуда не делись. Неужели это… буревая стена росла на пути новой бури? Его потуги заткнуть паршенди оказались безуспешными.
Шинец не спешил атаковать. Он стоял напротив Черного Шипа – недвижный, с каменным лицом, по которому текла вода. Его спокойствие было неестественным.
Великий князь Холин был намного выше и шире в плечах. Невысокий мужчина в белом, с бледной кожей, по сравнению с ним казался юношей, почти подростком. Позади них вопли Ройона затерялись в общей суматохе. Однако мостовики все же услышали и окружили Далинара с копьями в руках.
– Парни, вы ничего не можете сделать, – отмахнулся от них Далинар. – Позвольте мне самому с ним сразиться.
«Десять ударов сердца».
– Почему? – спросил Черный Шип шинца, который по-прежнему стоял под дождем. – Почему ты убил моего брата? Они объяснили смысл своего приказа?
– Я Сзет-сын-сына-Валлано, – резко бросил его противник. – Неправедник из Шиновара. Я выполняю приказы хозяев и не прошу объяснений.
Великий князь изменил свое суждение. Этот человек не был спокоен. Он только казался таким, но когда говорил, то почти не разжимал челюсти, а глаза его были распахнуты слишком широко.
«Он безумен, – осознал Далинар. – Вот же буря!»
– Ты не обязан это делать, – произнес он вслух. – Если дело в деньгах…
– Что мне причитается, – заорал убийца, и от его лица полетели капли дождевой воды, из губ вырвался буресвет, – в конце концов станет моим! Все без остатка. Мне этого с головой хватит, камнеходец!
Сзет отвел руку в сторону, в ней появился осколочный клинок. Потом резко и пренебрежительно – будто попросту срезая кусочек хряща с порции мяса – он ринулся вперед и замахнулся на Далинара.
Черный Шип отбил его клинок собственным, упавшим в его поднятую руку.
Убийца покосился на оружие Далинара и улыбнулся тонкими губами, мельком показав зубы. Эта напряженная улыбка соответствовала одержимому взгляду и была одной из самых злобных, какие Далинару только доводилось видеть.
– Благодарю, – бросил убийца, – что длишь мои мучения, не умирая легко. – Он отпрянул и превратился в полыхающий белый факел.
А потом ринулся на Далинара с нечеловеческой быстротой.
Адолин выругался, стряхивая оцепенение. Вот буря, до чего же болит голова. Принц здорово ударился о камни, когда убийца швырнул его на землю.
Отец сражался с Сзетом. Слава Всемогущему, он прислушался к голосу разума и сковал себя узами с клинком несчастного безумца. Адолин стиснул зубы и ценой немалых усилий поднялся на ноги – со сломанным поножем это оказалось трудно. Хотя дождь прекратился, небо по-прежнему было темным. На западе молнии так часто сыпались на землю, что превратились в подобие красного водопада.
