Шаллан присела и перекатила тело матери на спину. В лицо ей глянул череп с выжженными глазами.
– Узор, почему она пыталась убить меня? – едва слышно произнесла девушка.
– Ммм…
– Все началось, когда она узнала, что я могу делать.
Вот теперь все вспомнилось. Прибытие матери с приятелем, которого Шаллан не знала, ссора с отцом. Вопли матери, ответные возгласы отца.
Мать сказала, что Шаллан… одна из них.
Ее отец вмешался. Знакомый матери выхватил нож, они с отцом начали драться, мужчина получил порез на руке. Кровь пролилась на ковер. Чужак победил в той схватке, в конце концов прижав хозяина к полу. Мать взяла нож и двинулась на Шаллан.
А потом…
Потом в руках Шаллан появился меч.
– Он позволил всем считать, что сам убил ее, – прошептала девушка. – Что он прикончил жену и ее любовника в приступе гнева, когда на самом деле их убила я. Отец солгал, чтобы защитить меня.
– Знаю.
– Этот секрет его уничтожил. Он уничтожил всю нашу семью.
– Знаю.
– Я тебя ненавижу, – прошептала она, глядя в мертвые глаза матери.
– Знаю, – тихонько прожужжал Узор. – В конце концов ты меня убьешь и отомстишь.
– Не нужна мне месть. Хочу мою семью.
Шаллан обняла себя за плечи, опустила голову и заплакала, а иллюзия превратилась в белый дым и исчезла, оставив веденку в пустой комнате.
«Рестарес, я лишь могу заключить, – поспешно писал Амарам, рисуя чернилами неуклюжие глифы, – что нам сопутствовал успех. Отчеты из армии Далинара показывают: Приносящих пустоту не только нашли, но и сразились с ними. Красные глаза, древние силы. Похоже, это они напустили на мир новую бурю».
Он поднял голову от блокнота и выглянул в окно. Его карета громыхала по дороге через лагерь Далинара. Все солдаты Холина отсутствовали, а оставшиеся охранники отправились руководить исходом населения. Репутация Амарама не помешала ему с легкостью проникнуть сюда.
Мужчина вернулся к письму и продолжил:
«Я не позволяю успеху вскружить мне голову. Многим предстоит погибнуть. Наше бремя, бремя Сынов Чести, таково изначально. Чтобы вернуть Вестников и восстановить главенство церкви мы должны ввергнуть мир в кризис.
И вот он начался – ужасный кризис. Вестники вернутся. Как могут они не вернуться, если мы столкнулись с такими проблемами? Но многие умрут. Очень многие. Да позаботится Налан о том, чтобы все это дело стоило таких потерь. Тем не менее вскоре у меня будут новые сведения. В следующий раз надеюсь написать письмо из Уритиру».
Карета остановилась, и Амарам распахнул дверь. Вручил письмо кучеру, Паме. Она взяла бумагу и принялась копаться в сумке в поисках даль-пера, чтобы отправить сообщение Рестаресу. Он мог бы это сделать сам, но даль-перо нельзя использовать во время движения.
Пама уничтожит бумаги, когда закончит. Амарам бросил короткий взгляд на сундуки в задней части кареты; в них содержался ценный груз, включавший все его карты, заметки и теории. Может, стоило поручить все это солдатам? Но приведи он сюда отряд в пятьдесят человек, это бы точно привлекло внимание, пусть кругом и царил хаос, так что Амарам приказал им ждать на равнинах.
Нужно спешить. Он решительным шагом направился прочь от кареты, накинув на голову капюшон плаща. В храме Далинара царила еще более безумная суета, чем в военном лагере, потому что многие в такое напряженное время шли к ревнителям. Амарам прошел мимо женщины, которая умоляла одного из них возжечь молитву за своего мужа, – тот сражался вместе в армии Далинара. Ревнитель все время повторял, что ей необходимо собрать вещи и присоединиться к одному из караванов, что направлялись к центру равнин.
Это происходило. Это на самом деле происходило! Сыны Чести наконец-то достигли своей цели. Гавилар бы ими гордился. Амарам ускорил шаг и отвернулся от ревнительницы, которая поспешила к нему, желая выяснить, в чем он нуждается. Она не успела заглянуть под капюшон и узнать его – ее внимание отвлекла пара испуганных подростков, которые жаловались, что их отец слишком стар для такого путешествия и умоляли жрецов помочь как-то его нести.
Амарам завернул за угол монастырского здания, где держали сумасшедших, и пробрался к дальней стене, почти к самому краю военного лагеря. Огляделся по сторонам и призвал клинок. Нескольких ударов хватит…
Что это было?
Он завертелся, уверенный, что слышал чьи-то шаги. Но никого не увидел. Это все игра теней. Амарам рассек стену и аккуратно выдавил из дыры каменный блок. Великий – Таленелат’Элин, Вестник войны собственной персоной – сидел в темной комнате, почти в той же позе, что и раньше. На самом краю кровати, ссутулившись, уронив голову.
– Почему они держат тебя в такой тьме? – проговорил Амарам, отпуская клинок. – Это и для простолюдина не годится, не говоря уже о таком, как ты. Я обсужу с Далинаром то, как с безумцами…
Нет, не обсудит. Далинар считает его убийцей. Амарам тяжело вздохнул. За возвращение Вестников придется заплатить, но, Йезерезе свидетель, утрата дружбы Далинара и впрямь суровая цена. Жаль, что несколько месяцев назад милосердие удержало его руку. Он ведь мог бы казнить того копейщика.
Амарам поспешил к Вестнику.
– Превеликий князь, нам пора идти.
Таленелат не пошевелился. Но он снова шептал. Те же самые вещи, что и раньше. Амарам не мог не вспомнить, как приходил сюда в последний раз в компании человека, который обманывал его, как одного из десяти дурней. Кто знал, что Далинар в преклонном возрасте сделался таким интриганом? Время их обоих изменило.
– Прошу, превеликий князь, – уговаривал Амарам, не без труда помогая Вестнику подняться на ноги. Таленелат был массивным, ростом с Амарама, но сложен как стена. Темно-коричневая кожа изумила Амарама при первой встрече – он предположил, хоть это было в каком-то смысле глупо, что все Вестники будут похожи на алети.
Темные глаза Вестника были, разумеется, чем-то вроде маскировки.
– Опустошение… – прошептал Таленелат.
– Да. Оно грядет. А с ним вернется и твоя слава. – Князь повлек Вестника к дыре в стене. – Мы должны доставить тебя в…
Рука Таленелата взметнулась перед его лицом.
Амарам вздрогнул и застыл, увидев кое-что в пальцах Вестника. Небольшой дротик с каплей прозрачной жидкости на кончике.
Князь перевел взгляд на дыру, сквозь которую в комнату лился солнечный свет. Стоявшая там маленькая фигурка резко выдохнула – к ее губам была прижата духовая трубка, верхнюю часть лица скрывала полумаска.
Другая рука Вестника взметнулась в мгновение ока и схватила дротик на лету, в каких-то дюймах от лица Амарама. Духокровники. Они не пытались убить Вестника.
Они стремились убить Амарама.
Великий князь вскрикнул и отвел руку в сторону, призывая клинок. Слишком медленно. Фигура в проеме перевела взгляд с него на Вестника и с тихим ругательством кинулась прочь. Амарам поспешил за ней, перепрыгнув через вывалившиеся из стены камни, но убийца двигался чересчур быстро.
