Дросов вышел в приемную.
Лида сидела за столом. Что-то сосредоточенно печатала на старой пишущей машинке, прикусив кончик языка и заглядывая в мелко написанный лежащий сбоку лист бумаги.
Дросов присел на стул:
– Дела идут, контора пишет?
– Пишет, Сережа, пишет! А куда деваться? Отчеты кому-то составлять надо?
– Не пойму, какая разница начальству, как, каким образом мы проводим боевые операции. Главное – результат! Вот и отпиши, такого-то числа отряд «Карат-2» под командованием майора Дросова и оперативно-тактическая группа капитана Сергиенко убыли в район боевого применения – квадрат «Z»! Подготовили штурм. Но пленные подняли бунт. Воспользовавшись ситуацией, спецназ вступил в бой и разгромил особый лагерь мистера Фархади при активной поддержке вертолетов подполковника Красина. Пленные освобождены и доставлены к местам постоянной или временной дислокации. Все! А ты уже третий лист печатаешь! Даже я, участник тех событий, столько не написал бы.
Лида оторвалась от машинки, подняв глаза на Дросова:
– Товарищ майор, я очень вас прошу не мешать мне исполнять служебные обязанности.
– Бумажную волокиту ты называешь исполнением служебных обязанностей? Сама-то как думаешь, будут в Москве читать твой отчет? Или тамошние бюрократы благополучно отправят его дальше… в архив, где он и будет пылиться, пока не сгниет? Но ладно, ладно, не обижайся, я шучу. Ухожу. В восемь буду ждать у штаба.
Викторова кивнула:
– Хорошо! Ровно в восемь вечера у модуля. А пока действительно иди, отдыхай, Сережа!
– Есть, товарищ сержант сверхсрочной службы.
Майор игриво козырнул, вышел из приемной и направился в ангар, где находились бойцы подчиненного ему отряда специального назначения «Карат-2».
Генерал вылетел в Кабул.
Полковник Смирнов попросил Лиду прервать занятие и соединить его с командиром вертолетного полка, благо пункты связи, обеспечивающие операцию «Охота на призраков», еще не были сняты.
Красин ответил тут же:
– На связи!
– Нужна твоя помощь.
– Все, что в моих силах, а в чем проблема?
– В том, что происходит в районе квадрата «Z». Там, где недавно славно поработали твои орлы!
– Вот в чем дело? И что требуется от меня?
– Провести воздушную разведку отработанного объекта, а то к нам поступает интересная, но расплывчатая информация. Хотелось бы уточнить обстановку.
Подполковник сказал:
– Провести разведку – это можно, тем более приказа о содействии вам никто не отменял, но вы должны понимать, на этот раз воздушное пространство сопредельного государства мои пилоты нарушить не смогут!
– А этого и не требуется. Достаточно повисеть над перевалом, посмотреть, зафиксировать на фотокамеры то, что в действительности происходит на территории известного тебе объекта.
– Когда выслать вертолеты в квадрат «Z»?
– Немедленно, если это возможно!
Красин вздохнул:
– И почему у нас все всегда требуется немедленно?
– Так это возможно или нет?
– Возможно! Подниму звено «Ми-24» с теми экипажами, что уже работали там. Значит, лишь посмотреть на объект?
– Туда, Юрий Александрович, бандиты перебросили мобильную станцию радиотехнической разведки. Для чего – непонятно! Но душманы решили установить контроль над всеми радиопереговорами, которые могут иметь место в самом лагере и возле него. Это неспроста. Поэтому было бы неплохо, чтобы и твои ребята послушали там эфир на разных частотах, особенно на тех, что использовали моджахеды до нашего вмешательства в их деятельность!
Красин ответил:
– Сделаем! Оборудуем одну машину системой «Охват». Она зафиксирует переговоры на любой частоте, но только при условии, что духи будут использовать связь во время нахождения вертушек над перевалом. Это минут сорок, не более. Хотя в принципе, используя «Ми-8», можно посадить его и в Хайдарском проходе, обеспечив боевое охранение. Тогда систему радиоперехватов придется устанавливать на «Ми-8»!
– С этим делом, Юрий Александрович, определись сам.
– Понял, Евгений Дмитриевич. Часам к тринадцати ожидайте доклада.
– Жду! Конец связи!
– Конец!
Полковник передал трубку японской станции Викторовой:
– Передай постам обеспечения связи по линии «Верба» – «Ольха» – «Клен» приказ оставаться на месте до получения дополнительного распоряжения.
– Хорошо, Евгений Дмитриевич!
Смирнов присел на стул, на котором совсем недавно сидел Дросов, улыбнулся:
– Вечером свидание с майором?
Девушка зарделась:
– По-моему, товарищ полковник, это касается только нас с ним!
– Конечно, конечно! Разве я против? Держи!
Смирнов протянул помощнице ключи.
Викторова удивленно спросила:
– Что это?
– Как что? Ключи. Обычные ключи от обычной двери.
– Я вас не понимаю, Евгений Дмитриевич!
– Тут и понимать нечего… Вы с Сергеем не мальчик с девочкой, чтобы сидеть всю ночь на скамейке у штаба, держась за руки. Вы люди взрослые. И потом, зачем мозолить глаза посторонним? Воспользуйтесь моим отсеком.
– Я не собираюсь при первом же свидании ложиться с Дросовым в постель!
– Я что-нибудь сказал о постели?
– Нет, но…
– Бери ключи. Пригодятся – хорошо, нет – тоже не беда. Вернешь их мне утром.
Девушка, смущаясь, приняла ключи от отсека, расположенного в этом же штабном модуле. Доложила:
– Отчет об операции «Охота на призраков» готов!
– Отлично! Ты знаешь, что делать с ним!
– Вам надо подписать бумаги!
– Давай!
Расписавшись в отчете, полковник пошел к выходу. У двери остановился, обернулся:
– Знаешь, Лида, это, конечно, не мое дело, и сердцу не прикажешь, но Дросов настоящий мужик. С таким женщина как за бетонной стеной!
И, не дождавшись реакции на реплику, Смирнов покинул приемную.
Викторова сложила ладони в замок. Оперлась о него подбородком. Задумалась, глядя на ключи. Она уже знала, чем закончится ее предстоящая встреча с майором спецназа, и… ждала той минуты, когда увидит Сергея.
Территория особого лагеря подготовки моджахедов
недалеко от Чевара, Пакистан. 22 июня, суббота.
Группа бывших рабов казненного Рамазана Салакзая в пять часов утра поднялась на поверхность развалин древней крепости Бабер. Поднимались из подземелья осторожно, по одному. Первым из колодца вышел лейтенант Савельев и тут же спрятался за глиняной глыбой. Осмотрелся. Не заметив ничего подозрительного, подал сигнал товарищам, бросив в колодец камень. Вскоре вся группа находилась у каменной гряды. Расположились в линию, осматривая местность.
