– Это ерунда. Скажи, когда мы вновь встретимся? В следующую субботу?
– Можно и раньше, это зависит от тебя.
– Понял. Вот это другой разговор. До связи, колючка!
– Розы колют тех, кто пытается сорвать их грубо, применяя силу. Тех же, кто обращается с ними нежно, как они того заслуживают, цветы одаривают прекрасным ароматом!
– Понятно! До чего вы, восточные люди, горазды на всякие философские рассуждения. Впрочем, из твоих уст мне это даже нравится. Но все! Отбой!
– Удачи тебе! Отбой!
Слейтер, отключив станцию, бросил ее на кровать. Выбил из пачки сигарету, закурил, выпуская дым на стекло окна. А лейтенант Асадулло в это время вызвал Довлатова:
– Господин полковник, начальник станции беспокоит.
– Что у тебя, Мехмед?
– Только что на связь выходил кто-то из американцев.
– Почему ты решил, что кто-то из американцев?
– Так переговоры велись из барака № 2.
– И с кем, неизвестно?
– К сожалению, неизвестно. Но разговаривали недолго, меньше минуты!
– Хорошо! Спасибо за информацию, лейтенант. Надеюсь, не требуется напоминать, что о выходе в эфир инструкторов не должен знать никто, а твой персонал обязан молчать?
– Не требуется, господин полковник!
В 9.20 кортеж Хикмата, состоящий из джипа, «УАЗа» и бронетранспортера, въехал на территорию лагеря. К командующему вооруженными силами так называемого Движения сопротивления советской оккупации Афганистана бегом направился Мустафа Балани. Встретил Хикмата прямо у джипа:
– Господин генерал…
Хикмат оборвал Балани:
– Не надо докладов, Мустафа. Вижу, уже за сутки сделано немало. Ты всегда мог организовать и службу, и работу!
– Спасибо, господин!
– Да мне-то за что? Где сержант Слейтер?
Балани огляделся, увидел идущего к штабной палатке командира американских инструкторов:
– Вон он, господин генерал.
Хикмат приказал:
– Значит, планируем рабочее время следующим образом: сначала я беседую один на один со Слейтером. Затем с Довлатовым. После чего проводим совещание. Короткое! И в завершение ставлю задачу относительно пленных. Все это время нас никто не должен слышать, тем более фиксировать разговор. Охрану удалишь! Достаточно будет моих людей, чтобы оцепить палатку. Вопросы?
Балани поклонился:
– Нет вопросов, господин генерал!
– Прекрасно! А вот и наш друг, господин Слейтер.
Сержант как раз подошел к Хикмату и Балани, поздоровавшись на восточный манер:
– Ассолом аллейкум, уважаемый господин генерал! Как ваши здоровье, дела, семья?
Хикмат улыбнулся:
– Ва аллейкум ассолом, Слейтер! У меня все хорошо. Как поживаете вы и ваши подчиненные?
– Прекрасно, господин генерал!
Главарь моджахедов указал на палатку:
– Пройдем, поговорим, сержант?
Хикмат и Слейтер скрылись в большой штабной палатке. Главарь моджахедов предложил командиру группы инструкторов присесть за рабочий стол:
– Итак, господин Слейтер, на вас вышла советская разведка, которая предложила вам за соответствующее вознаграждение оказать помощь в освобождении пленных, находящихся в развалинах крепости Бабер? Я ничего не путаю!
– Нет! Все было так, как вы сказали.
– И кто же выступил в роли разведчика?
– Дама легкого поведения, с которой я недавно встречаюсь в доме известного вам Фаруха.
Хикмат кивнул:
– Понятно! Как думаете, хозяин тайного борделя в курсе, кем является его шлюха?
– Думаю, нет! Фарух любит деньги, он готов нарушать законы, но с иностранной разведкой сотрудничать не стал бы. Если, конечно, русские раньше на чем-нибудь не зацепили Фаруха.
– В принципе я согласен с вами. Прошу вас, Слейтер, как можно подробнее описать свой разговор с разведчицей.
– Память у меня неплохая. Началось все с того…
Хикмат слушал внимательно, иногда вставляя в монолог сержанта уточняющие вопросы.
Слейтер закончил:
– В конце концов, поторговавшись, я дал свое согласие оказать помощь русским, естественно, если это окажется в моих силах. Деньги запросил сразу, вот только сомневаюсь, что русские заплатят мне до того, как будут получены первые обнадеживающие результаты работы согласно плану освобождения пленных.
Главарь моджахедов успокоил американца:
– Не волнуйтесь. На ваш счет уже поступила приличная сумма. Советы не пожалели денег.
– Да? Что ж, тем лучше!
– А генерал Робертсон знает о ваших делах с русскими?
– Нет, господин генерал.
Хикмат сделал вид, будто удивился:
– Почему? Разве вы не обязаны докладывать непосредственному начальству обо всем, что касается вас во время пребывания в другой стране да еще при выполнении секретного задания?
Слейтер со спокойным выражением лица посмотрел на Хикмата:
– Конечно, должен, но… сделай я это, то, во-первых, неизвестно, какой бы оказалась реакция Робертсона на мой контакт с советской разведкой, а значит, я вполне мог лишиться той суммы, которая, по вашим словам, уже переведена на мой счет. А во-вторых, если мой начальник дал согласие на участие в игре, то я не смог бы выбить с Балани сотню тысяч баксов.
Хикмат рассмеялся:
– Вы предприимчивый человек, Энди!
– Как все американцы.
– Не боитесь, что вашим счетом заинтересуется генерал Робертсон? Как объясните появление на нем крупных сумм?
– Сегодня он не успеет это сделать, а завтра их уже не будет в банке Пакистана. С Балани же мы рассчитаемся наличными.
– Ну, хорошо, русским, допустим, есть за что платить вам, уже одно то, что они практически заполучили в качестве агента инструктора особого лагеря, стоит немало, но за что вам должны платить мы? Ведь Балани получит деньги из штаба?
Сержант поднялся, прошелся по палатке, закурил сигарету, предварительно попросив на это разрешение Хикмата. Ответил:
– За то, господин генерал, что я обеспечиваю вам проведение акции возмездия.
И вновь главарь моджахедов сделал на лице удивленное выражение:
– О чем вы, Слейтер?
Сержант вздохнул:
– Вы вполне могли уничтожить пленных, когда они выходили на поверхность, дабы связаться с пилотами советских вертолетов. Но не сделали этого. Вы могли бы организовать их поиск в подземелье или перекрыть выходы из него, что привело бы к неминуемой гибели беглецов. Но вы и этого не делаете. Отсюда возникает предположение – эти русские нужны вам. Для чего? Для публичной казни? Но их не перед кем пока публично казнить. В целях начала формирования из этих пленных нового состава бойцов карательных или диверсионных отрядов? Вряд ли. Этих парней вы на себя работать не заставите. Так зачем они нужны вам? Причем очень нужны, так как для контроля над ними вы не только выделяете людей, но и подгоняете станцию радиотехнической разведки. Единственное, что объясняет ваши действия в отношении узников, это то, что вы желаете использовать их в качестве приманки для советских подразделений специального назначения с целью их дальнейшего уничтожения. Что позволит лично вам вернуть былой авторитет, несомненно ослабленный после событий минувшего четверга. Ну и отбить охоту у русских еще раз пытаться задеть лагерь. Однако в Пакистан русские больше не пойдут. Следовательно, вам необходимо вывести пленных в Афганистан. Но как это сделать? Они не пойдут по первому же призыву. Впрочем, не выйдут из казематов и при других попытках вытащить их оттуда. А вам очень нужна инсценировка побега этих русских. Я, при соблюдении определенных условий со стороны руководства лагеря и с учетом неожиданного контакта с русской разведкой, могу вывести беглецов в Афганистан. Разве подобная работа не стоит ста тысяч долларов?
