– А как вы думаете, кто и почему мог убить Константина Вингрова? – спросил Гуров, уже заранее зная, что услышит в ответ.
Как он и предполагал, ответ Фырписа оказался обтекаемо-пафосным:
– Поднять руку на такого человека мог только конченый отморозок, без чести и совести, который заслуживает самого сурового наказания. А в том, что это убийство чисто политическое, у меня и членов нашей партии нет ни малейшего сомнения. Возможно, просматривается даже ближневосточный след.
– У вас есть какие-то предположения? – Последний пассаж очень заинтересовал Гурова.
– Скорее всего, к его убийству причастны проасадовские элементы из числа сотрудников сирийского посольства. Наша партия, приверженная либеральным ценностям, заняла позицию неприятия поддержки кровавого диктатора Башара Асада. Константин Вингров как член комитета по международным делам при рассмотрении вопроса об оказании помощи Асаду занял единственно верную позицию – он высказался о недопустимости поддержки убийцы собственного народа. Разумеется, представители правящей партии и якобы парламентской оппозиции протащили решение, выгодное тирану. Но мы все равно остались при своем особом мнении. Я думаю, история нас рассудит.
Выслушав этот выспренний спич, Лев пожал плечами:
– Но вообще-то Сирия на сегодня как бы наш союзник. На ее территории наша база ВМФ. Да и народ, как явствует из СМИ, во многих случаях идет в ополчения, противостоящие… гм… повстанцам. Впрочем, не будем углубляться в политические аспекты происходящего в Сирии. Пусть этим занимаются политики. Но если брать во внимание версию с «ближневосточным следом», то, может быть, имели место угрозы, слежка, какие-либо провокации?
– Кстати, слежка как раз за ним и велась! Да! – закивал Фырпис. – Раза два Константин Аркадьевич замечал следовавшую за ним белую машину – «ВАЗ» четырнадцатой модели. Учитывая возможные риски, мы порекомендовали ему обзавестись личной охраной. Но он, как настоящий, сильный мужик, считал, что это излишне. Вингров обычно останавливался в гостинице «Онтарио», так вот там он также видел некую брюнетку, следившую за ним. Брюнетку! А Ближний Восток – это вовсе не блондинки!
С серьезным видом предположив, что это могла быть тайная поклонница Вингрова (ну, раз он такой несравненный и непревзойденный!), Гуров задал еще несколько вопросов, после чего распростился, пообещав хозяину кабинета обязательно проинформировать его, как только в расследовании появятся первые реальные результаты.
Глава 4
Утром в Главк Гуров прибыл пораньше. Сегодня он собирался ехать в Ярославль, чтобы там, на месте, набрать информации о Вингрове. Открыв электронную почту, Лев нашел письмо, присланное операми райотдела, которые опрашивали соседей Капылина по месту его жительства. Как явствовало из него, Эдуард Капылин проживал в доме старинной, купеческой постройки по Малому Волжскому проезду, где занимал трехкомнатную квартиру, образованную из трех коммуналок с отдельным выходом во двор. Поселился он там несколько лет назад и вначале, по словам соседей, был тише воды ниже травы, но, постепенно обжившись, начал показывать свой не вполне добрососедский норов.
Выкупив три смежные коммуналки и объединив их в единые апартаменты, он наглухо отгородился от всех соседей. Следующим своим шагом Капылин, по сути, «приватизировал» общедомовой водопровод. Поскольку из магистрали в дом вода поступала плохо в силу износа и загрязненности подводящей трубы, Эдуард взялся заменить ее за свой счет. Возносившие ему хвалы пенсионерки очень скоро убедились в том, что их проблемы на самом деле были ему по барабану. После ремонта внутридомовую сеть Капылин подключил, но таким образом, что мог в любой момент отсечь ее от водоподачи, перекрыв кран, установленный прямо в его квартире, и все остальные тут же оставались без воды.
Свой «Лексус» он имел обыкновение ставить у соседнего, общего подъезда так, что в дом и из дома приходилось выбираться, протискиваясь между машиной и кирпичной стеной. Когда кто-то из жильцов то ли по нечаянности, то ли в отместку поцарапал дверцу лимузина, Эдуард почти на неделю перекрыл воду и открыл кран только тогда, когда морально сломленные жильцы собрали востребованную им сумму денег. Подписанные десятками человек петиции и коллективные хождения по всевозможным конторам успеха не имели – Капылин был словно заговоренным от любых претензий и исков.
Его смерть жильцы дома восприняли как праздник, как избавление от самодура и мучителя. Поэтому, отметили опера, круг подозреваемых исполнителей убийства мог быть достаточно широк. Впрочем, допросив всех, кто, по мнению оперов, мог решиться на подобный поступок, они не смогли выявить хотя бы одного, кто не имел бы алиби. Правда, и здесь не все было гладко. Как написал в заключении старший оперуполномоченный райотдела: «…Учитывая степень крайней неприязни жильцов дома к гр. Капылину, очень трудно надеяться на то, что кто-то из них не подтвердит алиби заведомому исполнителю убийства, даже располагая такой информацией».
Дочитав до конца, Гуров усмехнулся, вспомнив старинную поговорку: «Бог шельму метит». Не надо пакостить людям, злобствовать и глумиться над ними – рано или поздно это кончится очень плохо. «И на что он только рассчитывал, этот самозваный феодальчик? Неужто уверовал в свою абсолютную безнаказанность и дутое всемогущество? Недаром древние говорили, что если боги хотят наказать, то прежде всего лишают разума…»
Вот и Вингров, скорее всего, того же поля ягода. Что же все-таки связывало этих двоих – Вингрова и Капылина? Почему они были убиты один за другим в течение всего двух суток? Кто-то их искал и только теперь смог найти? Эти два события пока что задали лишь массу вопросов, не приоткрыв и на йоту своей истинной подоплеки. Не совсем понятно, почему убийца не разделался с Вингровым в Ярославле, неужели здесь это сделать было проще?
К тому же экспертам не удалось пока ответить и на самый главный вопрос – как именно были лишены жизни оба убитых? Патологоанатомы не смогли обнаружить вообще никаких следов насилия – у обоих просто остановилось сердце. Что это? Действие какого-то особого яда? Высоковольтный электрический разряд? Стоп! А вот это уже на что-то похоже… «Надо будет запросить специалистов, при каких условиях и каким образом удар током обычного электрошокера может повлечь смертельный исход…» – отметил про себя Гуров.
Вчера вечером он созванивался с Амбаром, изрядно постаревшим и погрузневшим за последние пару лет.
– Але! Чавой-то там? – в своей обычной манере откликнулся тот.
Узнав, что «Льваваныча» интересует загадочная смерть сразу двоих человек, к тому же весьма небедных, к тому же – не исключено! – «мотавших срок», Константин Бородкин обещал обязательно «пошевыряться», однако сразу же предупредил, что, по его внутреннему чутью, на богатые результаты рассчитывать не стоит.
– …Печенкой чую, Лев Иваныч, что мути в этом деле больше положенного, – резюмировал Амбар. – Копать придется много и долго.
Но Гуров знал это и без него. Еще бы не копать много и долго, коль оба убиенных если и не с «тройным дном», то уж с «двойным» – как минимум. Убийственно дохлое дело, никак не способное повысить настроение. Впрочем, внутренний настрой Льва и без того со вчерашнего дня был далеко не на подъеме.
