Сравните это с недавней зимней Олимпиадой в Сочи…
«С замом Собчака по социальным вопросам Виталием Мутко, который курировал Игры, мы сотрудничали очень плотно, – вспоминал впоследствии в петербургской прессе бывший президент АООТ „Игры доброй воли-94“ Сергей Ершов, – и в нынешних успехах „Зенита“ есть, наверное, тоже заслуга Игр доброй воли. Увлечение спортивным менеджментом, думаю, у Мутко началось именно тогда».
После Игр доброй воли. А. А. Собчак, Г. С. Орлов, В. А. Фетисов. Москва. Кремль. 1994 г.
Многим памятно, как сделали пробный пуск воды в бассейне СКА, где должны были продолжить соревнования по плаванию, и вода пошла желтоватая. Ночью на дачу к Анатолию Собчаку приехал Виталий Мутко, который курировал в правительстве города подготовку к Играм, и они с Собчаком, как вспоминала в прессе спустя много лет Людмила Борисовна Нарусова, отправились смотреть трубы. «Оказалось, что желтоватый оттенок у воды не из-за ржавых труб, а из-за того, что она проходит через торфяники. И наутро Анатолий Собчак и Алексей Кудрин совершали показательный заплыв – под камеры, в присутствии журналистов, чтобы доказать, что вода совершенно безопасна».
Организация и проведение Игр доброй воли настолько впечатлили президента Международного олимпийского комитета Хуана Антонио Самаранча, что тот публично произнес: «Под Собчака мы Олимпиаду дадим»… (А Петербург претендовал на проведение Олимпийский игр в 2004 году, но после ухода Анатолия Александровича с поста мэра города эта идея уже всерьёз никем не рассматривалась…)
Прекрасно помню церемонию открытия Игр, бюджет которой составил 6 млрд рублей (доллар США стоил в июле 1994 года чуть больше 2 тысяч рублей. Таким образом, вся церемония обошлась почти в 3 млн долларов – очень большие деньги по тем временам, когда и сто долларов в месяц считались вполне приличной зарплатой)…
23 июля. Жаркий день, солнечно. Стадион им. С. М. Кирова практически заполнен зрителями, многие пришли с детьми, люди ярко одеты, у всех праздничное настроение. На открытие приехал Б. Н. Ельцин…
Девиз Игр доброй воли 1994 года – «Объединяя лучших мира».
Помню, в один из соревновательных дней мы сидим на стадионе «Петровский», смотрим с А. А. Собчаком выступления легкоатлетов. Бежит Карл Льюис, готовится прыгать Сергей Бубка (впрочем, из-за порывистого ветра, грозившего прыгунам травмами, он снялся с соревнований, так и не совершив ни одной попытки) – действительно, все лучшие!
Молодой Паша Садырин
Воодушевлённый успехом Игр, Анатолий Александрович обращается ко мне:
– Геннадий, что нужно сделать, чтобы в городе был большой футбол? Чтобы «Зенит» вернулся в высшую лигу и на него ходили?
Я ответил:
– Надо возвращать Павла Садырина.
И рассказал, как тот покинул команду, как несправедливо с ним обошлись в 1987 году…
За пять минут до финального свистка… 21 ноября 1984 г. П. Ф. Садырин и Н. Н. Озеров
В июне 1987 года должно было состояться заседание спорткомитета Ленинграда. Его тема – итоги первого круга чемпионата страны, неутешительные для «Зенита»: недавний чемпион СССР идёт на предпоследнем месте. Мы приехали с Эрнестом Серебренниковым снимать репортаж о заседании Спорткомитета и за полчаса до его начала узнали о письме игроков с требованием отставки Садырина: мне его показал один из игроков. Сразу стало понятно, что грянет сенсация… Я тут же сказал режиссёру Эрнесту Серебренникову: будет «бомба». И он дал команду операторам, чтобы снимали Садырина крупным планом…
Я был уверен, что Павел Фёдорович преодолеет с командой этот кризис: авторитет его был очень велик. И после обнародования письма его не стали увольнять. Наоборот, ему был предоставлен кредит доверия, с тем чтобы он навёл порядок в команде.
После истории с письмом в Смольный пригласили меня и ещё нескольких спортивных журналистов (Михаил Эстерлис из «Ленинградской правды», Юрий Коршак из «Смены»; Кирилл Набутов и я представляли телевидение). Это было что-то вроде мозгового штурма, как сказали бы сейчас. Заведующая отделом пропаганды Галина Ивановна Баринова, курировавшая спорт, сказала нам: «Спорткомитет предлагает вместо Садырина старшим тренером „Зенита“ назначить Станислава Завидонова. Что вы думаете?» Каждый из присутствующих высказался, в том числе и я. В целом мы были единодушны: «Садырина – оставить, а Завидонова сделать помощником». После этого в Смольном Садырину дали карт-бланш на то, чтобы он убрал из команды всех, кого сочтёт нужным.
Вскоре Садырин на встрече с Бариновой заявил, что никого отчислять не будет: «Каждый из них мне дорог, вместе с ними я выиграл „золото“».
Но спустя некоторое время мне, как и некоторым другим, стала понятна ещё одна причина такого жеста: почему-то ни один из подписантов не предупредил Павла Фёдоровича о готовящейся акции, а ведь это весь состав команды. Трещина между тренером и игроками превратилась в пропасть, и если отчислять, то отчислять нужно было всех…
Из первой лиги – в высшую! Слева направо: Максим Боков, Сергей Попов, Дмитрий Хомуха, Олег Дмитриев в роли капитана, Денис Зубко
Тогда этот благородный поступок произвёл на меня сильнейшее впечатление. А вот спорткомитет города увидел в нём проявление слабости. Через несколько дней решением обкома КПСС Садырин был отстранён от должности старшего тренера…
Вспоминает мой коллега Эрнест Серебренников:
Когда в 1987 году игроки написали против Садырина письмо, в котором известили городской спорткомитет, что больше не хотят с ним работать, для него это было полнейшей неожиданностью. А в спорткомитете, судя по всему, об этом знали и к чему-то такому готовились. Некоторые полагают, что письмо вообще было инспирировано спорткомитетом. Говорят, что игроки были не столько против Садырина, сколько против его помощника Михаила Лохова и начальника команды Анатолия Матросова, которые однажды прилетели из турне команды по Японии с немалым багажом: мол, не по чину помощники Садырина везут… Негатив в «Зените» копился в течение нескольких послечемпионских лет. После победного сезона 1984 года команде было дано право приобрести несколько автомобилей «Волга». Тогда новые машины просто так было не купить – стояли в очереди; чтобы приобрести вне очереди, требовалось разрешение партийного начальства. И Садырин распорядился передать право на приобретение «Волги», которая должна была достаться нападающему Борису Чухлову, Михаилу Лохову. Мотивировалось это тем, что Лохов заслуженный человек, всю жизнь провёл в «Зените», сыграл за команду более 300 матчей – «а вы, ребята, на машины ещё заработаете…»
