На эту комедию последовал вскоре зловещий ответ, довольно точное повторение событий, которыми в Москве закончилась карьера первого супруга Марины. Около Пасхи в апреле 1614 года по городу распространился слух, что Заруцкий, пользуясь прибытием значительного подкрепления из казаков, задумал перебить всех подозрительных ему жителей. В среду на святой неделе вспыхнул бунт; после страшной резни Заруцкий вынужден был запереться в Кремле. Наступал конец.
Упорствуя в бессмысленном предприятии в Персии, доблестный авантюрист имел дерзость в это время отправить к Аббасу послов с проектом договора. В вознаграждение за немедленную помощь он предлагал шаху столицу своей астраханской империи. Но уже эта империя разрушалась всем составом. Терский воевода Петр Головин возбудил подозрения Заруцкого; но когда этот мнимый царь послал схватить его, жители отказались выдать чиновника и, возмущенные, перешли на сторону Михаила. Головин тотчас послал в Астрахань маленький отряд стрельцов в семьсот человек под начальством Василия Хохлова, а с его приближением к этому отряду присоединился Истерек со своими ногайцами.
Астраханский кремль
Находясь в открытой войне с жителями своей столицы, часто осаждаемый в крепости, служившей ему убежищем, Заруцкий не мог предотвратить такой поворот; астраханцы обезумели перед огнем его пушек; узнав о событии, они бросились все, мужчины, женщины и дети, вон из города и отдались под защиту Хохлова. Предупрежденный в свою очередь, Одоевский подходил усиленным маршем. Заруцкий и Марина, услыхав о его приближении, 12 мая 1613 года бежали вверх по течению Волги. Хохлов преследовал их, но настиг только несколько казаков и Варвару Казановскую, верную приближенную царицы. Сам Заруцкий с Мариной и ее сыном удачно добрались до моря, а затем, поднимаясь по реке Урал, собирались, говорят, пробраться в Персию. Беглецы нашли временный приют в казачьем городке на правом берегу этой реки. Но Одоевский скоро нашел их след и послал туда своих лучших стрельцов с Гордеем Пальчиковым и Севастьяном Онучиным. Им досталась честь захватить пленников, которым наверху придавали особое значение. Будучи осаждены, атаман Треня Ус и его товарищи выдали своих гостей.
Леон Ян Вычулковский. Марина Мнишек с сыном Иваном на Медвежьем острове на реке Яик. 1882 г.
Двадцать пятого июня 1614 года Заруцкий, Марина, маленький Иван и Николай де Мелло были направлены в Москву через Астрахань и Казань. Прочие монахи, по-видимому, разбежались раньше, а отец Фаддеи состоял, вероятно, в посольстве, отправленном недавно в Персию. Пленники путешествовали под сильным конвоем, который получил приказание в случае тревоги убить их, и можно догадаться, каким мучительным крестным путем оказался для Марины этот переезд.
Заруцкий умер в Москве на коле. Сына Марины, несмотря на его нежный возраст, повесили на той виселице, на которой в то же время искупил свои злодейства Федька Андронов. Относительно Марины сведения противоречивы. По русским известиям, она умерла с горя в тюрьме; польские летописцы думают, что ее там задушили или утопили подо льдом. У самборских бернардинцев сохранилось третье предание: Марину утопили вместе с отцом Антонием, который последнее время делил с нею заключение, а ее сын, переданный Сигизмунду и воспитанный заботами короля в иезуитской коллегии, пережил их, чтобы прозябать в безвестности; однако несомненно, что отца Антония не было при царице в дни ее кончины. Кармелит Джованни Фаддеи, по-видимому, вернулся в Испанию и принес туда новые известия о совершившейся драме; он рассказывал, что схваченные вместе с Мариной отец Мелло и Варвара Казановская, несмотря на жестокие пытки, отказались принять православие. Подробности, вероятно, навсегда останутся неизвестными.
Сандомирский воевода сошел в могилу, на целый год упредив смерть дочери; вся эта семья, появившаяся одно время в сиянии яркого света, тотчас и надолго скрылась в тени. Она вышла из нее при Иосифе Мнишеке, великом маршале двора и краковском кастеляне, т. е. первом чине государства при Августе III, в середине XVIII века. В наши дни один из последних представителей этой фамилии уступил московским музеям картины, грубо нарисованные, но крайне интересные, где изображены торжественные выходы Марины в Москве, ее въезд в столицу царей, ее свадьба и коронование. Изменившая своей родине по избытку гордости, честолюбивая подруга двух Дмитриев и Заруцкого не оставила в ней ни одного памятника своего мимолетного сияния.
Общий обзор
История Европы не знает другой революции, которая казалась бы столь бесплодной по своей развязке и по своим последствиям. В течение десяти лет эта революция расшатывала всю страну, заливала ее потоками крови и покрывала развалинами, но сама не внесла в народную жизнь ни одного нового начала, не указала нового пути ее будущему развитию. Она пронеслась разрушительным и бесплодным ураганом. Пройдя сквозь многие смены династий и политических и социальных порядков, Россия самодержавных царей путем этого длинного обхода вернулась к исходной точке. Обострившись до открытых столкновений, которые, казалось, коснулись всех основ совместного существования, борьба классов не выдвинула ни одной победоносной программы, выражавшей хотя бы частные интересы. Высшая аристократия ради защиты своих привилегий умела находить одни временные уловки, порождать и принимать искателей престола, прибегать к вмешательству иностранцев; она выставляла Дмитрия против Годуновых, шведов против поляков, продавалась всякому, кто больше сулил, в конце концов погрузилась в бездну вполне заслуженной непопулярности. Для московских бояр XVII века Смутное время имело те же последствия, как война Алой и Белой розы для английских баронов XV века. Но британская аристократия, действуя в интересах государства, вместе с ним восстала из общего бедствия. Себялюбивая политика московских олигархов довела их до непоправимой утраты не только привилегий, но и всякого общественного влияния.
Соучастник вреднейших уклонений с прямого пути, куда давали себя увлекать верхи общества, средний класс под конец восстановил свою честь, выступив на защиту национальной независимости и порядка; но, быстро запыхавшись в своем великодушном порыве, он не сумел сохранить и крупицы власти, которой было завладел. Эта власть словно жгла ему руки, так спешил он отделаться от нее отречением самым бескорыстным, но вместе с тем самым малодушным, обратившись к тому началу самодержавия, которое вернуло его в его рабское состояние.
Тотчас после борьбы, казалось, одни казаки, хотя и они не более других отличались в ней, имели вид победителей. Из людей вне закона, живших на окраине владений общества, которое извергло их из своей среды, они быстро перешли на ступень руководящего класса, заявив на Соборе 1613 года, что возвратили себе свои гражданские права. Но и они тоже скоро проявили неспособность создать идеал или хотя бы какое-нибудь подобие мысли о политической или социальной реформе. Они только восставали против всех форм порядка, чтобы впоследствии, жалким образом обнаружив свое нравственное бессилие, в звании смотрителей за каторжными, сделаться покорным орудием общего порабощения.
