Когда позже отец Лешки и Сашка, знаменитый нейрохирург Пашков-старший, выяснял обстоятельства дела, сыновья совершенно искренне говорили, что вставные бабкины зубы им совершенно не требовались. Им нужен был только стакан. Причем сухой стакан. А так как бабушка зачем-то налила в него воды, братья выплеснули ее. Словом, пришлось Пашкову-старшему выкладывать деньги за срочное изготовление новых зубов для тещи.
Правда, к настоящему времени проблема с зубами была давно решена. Что позволило Лешке уверенно ответить Кате:
— Бабушка наша сейчас нормально.
— Пролюняев-то хоть на какого-никакого Боярского смахивает, а вот жена его вообще ни на что не похожа, — продолжала обсуждать новых знакомых Моя Длина.
— А Женька тоже хорош! — усмехнулась Катя. — Назвал ее матерью Пролюняева!
— Ну и чего такого? — пожал плечами долговязый мальчик. — Эта Заповоротная больше подходит Пролюняеву как мать, а не как жена.
— Да она тебя убить была готова, — покачала головой Катя.
— Ясное дело, Пролюняев на деньгах женился, — с уверенностью произнесла Моя Длина.
— Где же в таком случае деньги? — полюбопытствовал Темыч. — Контора-то у них вроде не из богатых.
— Это все туфта, — продолжала Моя Длина. — Контора такая для видимости. А деньги — в швейцарском банке.
— Одним словом, два века высокой духовности, — потряс перед носом у друзей блеклой брошюркой Темыч.
Поезд прибыл на станцию «Красные Ворота». Друзья вышли из метро и направились к дому Карена Ильича.
Возле подъезда машин вообще не оказалось. Ребята свернули во двор. Там стояло несколько «Жигулей», однако других моделей и другого цвета.
— Может, о. ни где-нибудь на Садовом Кольце в пробках стоят? — пришло в голову Олегу.
— А что? Вполне вероятно, — кивнул Пашков. — Иногда на метро скорее доедешь, чем на машине.
— Тогда давайте подождем, — предложили девочки.
Ребята, прохаживаясь взад-вперед, проторчали в Уланском переулке не менее получаса. Однако машина Пролюняева так и не появилась. Всем стало ясно, что эти трое поехали куда-то в другое место.
— Ладно, — сказал наконец Олег. — Пора по домам.
— А что дальше-то делать будем? — поглядели на него остальные.
— Пока точно не знаю, — отозвался мальчик в очках.
— Но ведь они точно связаны, — заявил Женька.
— Связаны-то связаны, — ответил Олег. — Но вот только чем и как?
— Ясное дело. Они «крышу» предоставляют, — напомнил Женька.
— И, судя по всему, от имени «Пролюняева и сыновей», — уточнила Катя.
— А этого парня Карен, по-моему, скоро грохнет, — радостно сообщил Женька.
— Почему обязательно грохнет? — удивился Олег.
— Если бы ты сам видел, какая зверская рожа была у Карена, то не сомневался бы, — сказал Женька.
— Все равно совершенно не обязательно, что он собирается этого парня грохнуть, — возразил Олег. — Но вообще-то парень явно напуган, — вспомнился ему короткий разговор, подслушанный возле дверей Пролюняева.
— Карен дал ему срок три дня, — снова вмешался Женька.
— Три дня, — повторил Олег. — Значит, сегодня уже, считайте, день прошел. Придется нам действовать оперативно.
— Только вот как? — внимательно посмотрел на него Темыч.
— Полагаю, нам завтра снова придется изображать из себя любителей голубей, — усмехнулся Олег.
— А кстати, Карен порт-депешник нам так и не показал, — не преминул отметить Темыч.
— Точно! — воскликнул Пашков. — Я ведь перед нашим уходом специально к нему обратился с просьбой. А Карен нас просто заболтал.
— Потому что вознаграждение сам заграбастать хочет, — нахмурился Темыч.
— Еще раз скажешь про вознаграждение, и я с тобой, Темочка, сделаю то же самое, что Иван Грозный с собственным сыном, — пообещала Катя.
— Действительно, Темка, — был с ней согласен Олег. — Заело тебя с этим дурацким вознаграждением. Если мы не ошибаемся, тут творятся какие-то дела почище.
— А почему же он нам порт-депешник от голубя не показал? — не оставляли подозрения Те-мыча.
— Думаю, потому, что Карену хотелось поскорее нас выставить, — ответила Таня.
— Зато у него клетка Мичмана осталась, — потер руки Пашков. — И завтра мы уж за ней явимся.
— Обязательно, — подтвердил Олег. — Ладно. Пошли по домам.
— А мы и так идем, — сказал Женька. — Вернее, почти дошли.
За разговорами они и впрямь незаметно поравнялись с поворотом на Большую Спасскую. Когда вся компания достигла Портняжного переулка, Олег, крикнув: «До завтра!» — пошел было к своему дому, но неожиданно вспомнил: у Женьки осталась его тетрадь по истории.
— Женька, стой! — закричал Олег.
— Чего тебе? — обернулся долговязый мальчик.
— Историю мне почему не вернул?
— Забыл, — виновато улыбнулся Женька.
— А учить как теперь мне прикажешь? — нахмурился Олег.
— Делов-то, — махнул рукой Женька. — Сей час ко мне забежим, и возьмешь тетрадь..
— Придется, — вздохнул Олег.
Дело в том, что Андрей Станиславович преподавал свой предмет очень увлеченно. Не ограничиваясь рамками школьного учебника, он излагал подопечным множество фактов и сведений, почерпнутых из самых разнообразных источников. Поэтому все, кто у него занимался, вынуждены были вести конспекты, по которым и готовили домашние задания. И вот Женька, пропустивший две последние темы, взял у Олега конспект, чтобы переписать их. А так как Андрей Станиславович обещал то ли на следующем уроке, то ли через урок устроить зачет, без тетради было не обойтись.
Ребята вместе дошли до широкого блочного дома в конце Большой Спасской улицы. Там компания разошлась. Темыч и Таня удалились в четвертый подъезд. А Олег вместе с Катей и Женькой вошел во второй. Вскоре, попрощавшись с девочкой, они уже стояли возле Женькиной двери, за которой тихонечко подвывал Зевс.
— Что это с ним? — удивился Олег.
— Он сегодня один сидит, — объяснил Женька. — Вероятно, соскучился.
— А ты днем-то хоть с ним погулял? — поинтересовался Олег. -
— Нет, — покачал головой Женька. — Я поел, а потом к тебе заторопился. А то ведь с ним выйдешь, а он потом целый час возвращаться не хочет.
— Если он с самого утра без прогулки сидит, то неудивительно, что так воет, — авторитетно заявил Олег.
— Ничего. Сейчас погуляем, — беспечно проговорил Женька.
Зевс уже не только подвывал, но и бурно скреб дверь лапой.
— Да открывай ты быстрей! — поторопил Олег. Женька отомкнул верхний замок и занялся
