— Дела-а, — изумился Михаил Валерианович. — Выходит, сапожники без ботинок?
— Ботинки на месте! — продемонстрировал собственные кроссовки сорок пятого размера Женька.
— Да это просто такая пословица, — объяснил милиционер. — Вроде как вы другие дела раскрываете, а теперь вот сами потерпевшими оказались.
— Замок, Валерианыч, заблокирован изнутри, — объяснил слесарь.
— А сколько Их там орудует? — задал новый вопрос участковый.
— Двое, — отвечала соседка. — Сперва толклись на площадке, а когда я к себе ушла, видно, к ним и проникли.
— Картина ясная, — кивнул участковый. — Замки отмычкой открыли. Потом заблокировали. Теперь выжидают подходящего момента, чтобы уйти. Иногда, кстати, такие через балконы уходят.
Он нажал на кнопку портативной рации и коротко произнес:
— Петров. Ограбление в двадцать первой. Последите снаружи, чтобы через балкон не ушли,
В ответ сквозь отчаянный треск послышалось какое-то неясное бормотание, но участковый, похоже, остался доволен.
— Теперь им не уйти, — объявил он присутствующим.
— Теперь нам бы войти, — простонала, Женькина мама. — Скоро муж с работы вернется. И мальчику нужно уроки учить.
— Обо мне, мама, не беспокойся, — всегда был готов отказаться от домашних заданий Женька. — А вот Зевс…
Услыхав свое имя, пес в очередной раз заскребся и начал скулить.
— У вас что там, собака? — спросил участковый.
— Да, — подтвердили Наталья Леонидовна и Женька.
— Как же это она жуликов впустила? — покачал головой милиционер.
— Во-первых, это не наша собака, — ответила Наталья Леонидовна.
— Неужто жулики стали уже с собаками на дело ходить? — подивился участковый.
— Не, — покачал головой Женька. — Это наша собака, но временная. Хозяева уехали. А пса нам оставили.
— Тогда понятно, — кивнул Михаил Валерианович.
— И вообще Зевс добрый, — продолжал Женька. — А эти гады его, по-моему, били. Слышите, как скулит.
— Сейчас разберемся, — бодро произнес участковый.
Подойдя к двери, он громко заколотил в нее ногой.
— Вообще-то у нас звонок есть, — подсказал Женька.
— Так лучше, — возразил участковый. — Понимать должны. Провожу психологическую атаку.
И, по-прежнему колотя в дверь ногой, он заорал:
— Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Путь с балконов отрезан! Выходите по одному и без глупостей!
Зевса поднятый шум привел в крайне нервное состояние. И он принялся оглушительно лаять. Преступники же совершенно не отреагировали.
— Теперь сидеть до последнего будут, — вздохнул участковый. — У нас тут в районе был один подобный случай. Хозяева примерно вот так же накрыли грабителей. А мы их потом из квартиры двое суток выкурить не могли. Ворам-то терять нечего.
— Двое суток? — воскликнула Наталья Леонидовна.
— Могут и неделю, — заверил ее участковый. — Еды-то у вас там много?
— Много, — вздохнул Женька. — Мать вчера на три дня обед приготовила.
— А сырые продукты есть? — осведомился милиционер.
— Полон холодильник! — всегда был в курсе съестных припасов Женька.
— Тогда, если мы их сейчас не возьмем, дней пять просидят, — вынес вердикт участковый. — Придется ломать.
— Ломать? — всплеснула руками Наталья Леонидовна.
— Дверь сломаем и скрутим их как миленьких, — кивнул Михаил Валерианович, извлекая из кобуры табельный пистолет.
— Ломать не дам! — решительно преградила путь к двери Женькина мама.
— Без взлома никак не получится, — возразил слесарь Николай. — Замок слишком сильно утоплен.
— Наплевать мне, как он утоплен! — крикнула Наталья Леонидовна. — Вы взломаете, а нам после с распахнутой дверью жить? Чтобы опять залезли?
. — Новую дверь закажете, — ничуть не расстроился слесарь.
— Нам с мужем завтра с утра на работу, — не подпускала его к двери Наталья Леонидовна. — А Женечке в школу.
— Я могу посидеть, — с охотой вызвался Женька.
— Ну да, — покачала головой мать, — чтобы тебе какие-нибудь негодяи голову проломили. Сказано: ломать не дам. Выкуривайте их оттуда, как вам угодно.
— Есть вообще-то еще один способ, — кинул слесарь какой-то странный взгляд на хозяйку. — Если, конечно, позволите снять наличник.
— А вы потом обратно его приделаете? — тут же осведомилась Наталья Леонидовна.
— Приделать все при желании можно, — продолжал выразительно поглядывать на нее слесарь. — Только затраты сил очень большие получатся.
— Затраты компенсирую, — с усталым видом пообещала хозяйка.
— Тогда нет вопросов, — заметно приободрился Николай. — Тут самое главное вот чего. Если у вас щеколда из закаленной стали, то до ночи, боюсь, не управимся.
— Во вымогает! — не выдержала соседка. — Вечно с ним так.
— Я не вымогаю. А строго взглянул на нее слесарь, — а говорю чистые факты. Мне ж ее полотном от ножовки придется пилить ручным способом. Тут сами думайте: либо будем пытаться дверь сохранить, либо ломать. Мне-то что. Дело хозяйское.
, — Пилите, Шура, пилите, — вспомнила Женькина мать знаменитую фразу из «Золотого теленка».
— Я не Шура, — надулся слесарь. — Я Николай.
— Неважно, — отмахнулась Женькина мама. — Я не про вас. Работайте.
— Сможешь? — строго взглянул на слесаря участковый.
— Попытаюсь, — с достоинством истинного мастера своего дела ответил тот.
— Тогда действуй, — скомандовал Михаил Валерианович. — Женщинам и детям очистить помещение.
— Зачем? — не дошло до Женьки. — Мы посмотреть хотим.
— А если не ровен час стрельба начнется? — посуровел участковый. — Отвечай за вас потом.
— А если в меня попадут? — попятился от двери Николай. — Я что же, по-твоему, Валери-аныч, не человек?
— Ты при исполнении, — повернулся к нему участковый. — Работай. Я тебя страхую. А если боишься, отогнись за косяк.
Тут он снова воспользовался рацией:
— Петров, как там с балконами?
Голос Петрова, прерываемый отчаянным треском, сообщил, что в районе балконов все тихо-спокойно.
— Не спускай глаз, — скомандовал участковый. — Мы уже пилим. Скоро брать буду. Конец связи.
Слесарь тем временем проделывал поистине цирковой номер. Оторвав наличник, он просунул в зазор полотно от ножовки и принялся пилить, умудряясь при этом держаться за косяком.
