Его вкус был отменным, и вместо половины бутылки я выпила три четверти. Испанцы совершенно не беспокоятся о времени и вине, поэтому официант взял с меня только четыре евро, как за половину бутылки. Чтобы не выпить лишнего, после ужина я сразу же поковыляла в гостиницу.
Глава 18
Встреча с Майклом
Дождь продолжался и на следующее утро, но я собиралась в Херес, где производят одноименное вино. Меня снова ждал мой велосипед, но мне ужасно не хотелось повторения пройденного. И хотя вчера мне удалось избежать сотрясения мозга, когда на меня чуть не свалилась ветка с дерева, я совершенно не собиралась рисковать. У меня болела попа, и поэтому я отказалась от намеченного плана и села на автобус.
Главное было узнать расписание автобусов. Женщина, сидевшая за стойкой администратора, убедила меня, что автобусы в Херес идут в десять пятнадцать и десять сорок пять. Я не сразу нашла дорогу и попала на автобусную станцию в десять шестнадцать. Автобус уже уехал, причем вовремя.
— Боюсь, вы опоздали, — сказал мне худой старик в поношенном плаще, потирая руки с явным удовольствием.
Он был из числа тех пенсионеров, которые любят болтаться в оживленных местах, то есть там, где полно скучающих и доведенных до отчаяния людей. Для таких, как он, это было единственным способом найти кого-то, с кем можно поговорить.
— Следующего автобуса не будет до одиннадцати двадцати пяти. Придется вам сидеть здесь и ждать его вместе со мной, — усмехнулся он.
Мне показалось, что он был доволен тем, что поймал себе попутчика, да еще в такой странной спортивной экипировке из лайкры.
Расписание автобусов, которое я увидела на стене, не соответствовало действительности. Следующий автобус до Хереса должен был появиться в одиннадцать пятнадцать, но еще один старикан клялся всеми святыми, что автобус прибывает ровно в одиннадцать. А о автобусе в десять сорок пять никто даже и не слышал. Как только я уселась, чтобы погрузиться в чтение газеты, ко мне подошел дедуля номер три.
— Так, значит, вы любите ездить на велосипеде… — начал он, кивнув в сторону моего доверху нагруженного велосипеда. — Знаете, а я сам раньше тоже катался…
И тут он поведал мне о том, как на своем горном велосипеде он каждое утро отправлялся в горы, как свежий воздух и свобода помогали ему отвлекаться от его грязной и нудной работы на заводе по розливу вина.
— Как я любил свой велосипед! Я заботился о нем так, как не заботятся о женщине. — Он вздохнул и задумался. В его взгляде я разглядела ностальгию. — Но потом врачи сказали, что у меня проблемы с сердцем, и мне пришлось забыть о моем увлечении.
Целых полчаса старикан травил истории о своих молодых годах, о своих любовных похождениях и о шальных выходках. Все это было очень нудно и неинтересно. Затем он заговорил о политике:
— Ближний Восток? Там такая неразбериха! А Афганистан! Это же кошмар! А организация «ЭТА»! Dios mio, это просто ужас какой-то!
Слава богу, автобус появился без десяти двенадцать, а в двенадцать ровно мы отправились в Херес.
Херес-де-ла-Фронтера — красивый древний город с богатой историей. Но прежде всего это родина хереса. Город знаменит также своими лошадьми, ну и, конечно же, фестивалем фламенко. В Хересе родился генерал Мигель Примо де Ривера, совершивший в 1923 году государственный переворот, избежав при этом кровопролития. Он сумел удержать власть в своих руках в течение шести лет. Мигель Примо де Ривера принадлежал к старому андалусскому роду. Он любил женщин, лошадей, вино и корриду и был настоящим мачо. Его новое государство, как говорил он сам, «настоящее мужское государство. Я призываю всех, кто еще не до конца определился в своих взглядах, набраться терпения в ожидании лучших времен. Мы делаем для нашей родины все, что в наших силах. Да здравствуют Испания и наш король!»
Несмотря на свои не слишком либеральные взгляды в гендерной политике, Примо де Ривера был значительно мягче, чем все последующие испанские диктаторы. Он всячески способствовал развитию своей страны — например, создал сети гостиниц, или парадоры, управляемые государством. Но все же сильным руководителем его не назовешь.
Вот что сказал о нем испанский философ и писатель Мигель де Унамуно:
«Испания нуждалась в железном и безжалостном хирурге, а не в дантисте с дрожащими руками».
В 1929 году после финансового краха на бирже под названием Уолл-Стрит, наступила Великая депрессия. Временное процветание в Испании, которое наблюдалось в 1920-е годы, стало сходить на нет. Король Альфонс XIII, который всегда был на стороне Примо де Риверы, тем не менее порвал отношения с диктатором и отправил его в ссылку во Францию, в Париж, где тот и умер спустя несколько месяцев, разрываясь между церковью и публичным домом. Но Херес по-прежнему хранит память о нем. На главной площади города Дель-Аренал ему установлен памятник: огромный всадник на коне, которого украшают следы голубиного помета, будто на него опрокинули ведро краски, как это делали когда-то в дешевом немом кино.
Приехав в гостиницу и забронировав номер, я отправилась на обед, который не обманул моих ожиданий. За счет заведения мне даже принесли тарелку салата из морепродуктов. А потом подали «испанскую мясную тарелку», в которую входили ветчина иберико, сыр, чоризо иберико, салями и хлеб. Затем я отведала блюдо из морской собаки в соусе бренди с картофельными чипсами, а на десерт флан, то есть сладкий карамельный крем. Все сразу съесть было нелегко, но я стоически одолела свой обед, запив всю эту вкуснятину бокалом хереса «Фино». Да, после такой трапезы сиеста мне явно не помешала бы!
Из-за постоянных переездов каждый раз мне приходилось спать на новом месте. От всей этой чехарды в какой-то момент я даже стала забывать, в каком же номере остановилась. И вот когда в очередной раз подошла к стойке администратора, который в ожидании моих реплик даже приподнял брови, я промямлила:
— Э… Buenas tardes, будьте любезны ключ от номера… Гм…
Я стала вспоминать, какой же у меня был номер. Сто десять? Нет, это было в прошлый раз… может быть, триста двадцать шесть? Нет, это было в Гранаде. А может, сто два?
Мне, что же теперь, и ошибиться уже нельзя? А администратор сам мог бы меня поправить! Я чувствовала себя прямо как школьница на экзамене, которая не знала, сдаст его или нет. Пусть дают мне ключ от чужого номера, а если я зайду и увижу там постояльца, развлекающегося с горничной, пока его жена ходит по магазинам, то это будет на их совести!
Мне вспомнилась одна история, которая случилась с моим знакомым по имени Дэвид. Он постоянно ездил по работе в командировки и, естественно, каждый раз останавливался в новой гостинице. У Дэвида был сложный характер. Он обязательно закатывал скандал, если в ресторане его усаживали за столик не у окна. А однажды у него случился жуткий приступ ярости, когда он, придя в гостиницу, поднявшись наверх и вставив ключ в замочную скважину, обнаружил, что дверь не открывается. Разъяренный Дэвид быстро спустился к администратору и стал орать:
