— Чего-чего, — наконец смог выговорить Васька. — В речке динозавр, вот чего!
— Динозавр? — не поверил Павлик. — Ну, ты врать!..
— На удочку попался, — выдохнула я.
— Пойдём посмотрим? — обрадовался Павлик.
— Сам иди! У него морда — как шкаф. Сожрёт и не почешется!
Тут я ахнула:
— Мальву забыли! — и припустила обратно, а мальчишки за мной. По пути нам встретился дядя Сеня. Он, оказывается, за нами на рыбалку пошёл. Мы ему крикнули на ходу про динозавра, и он тоже побежал.
Мальва как ни в чём не бывало сидела на берегу и стерегла наши вещи. Голова динозавра всё так же выглядывала из воды. Дядя Сеня к ней присмотрелся и давай хохотать! Мы с Васькой расстроились: вот ведь у страха глаза велики! Никакой это оказался не динозавр, а большая коряга с наростом, который мы приняли за голову. Мы эту корягу вытащили.
— Динозавр за нос укусил? — подмигнул дядя Сеня Ваське.
— Комар, — насупился тот.
— А синяк?
— С кастрюлей прилетел…
— Чего ты, дядя Сеня, к Ваське привязался, — вступилась я. — И так настроение плохое.
— Ваша коряга, ребята, и впрямь на динозавра походит, — примирительно сказал дядя Сеня. — Чуть-чуть подправить, и будет вылитый ящер! Вы пока тут посидите, а я домой сгоняю за фотоаппаратом. Отличные снимки получатся!
Хвост «динозавра» спускался в речку. Он был гладкий, без веток и коры. Павлик по нему проехался:
— Глядите, как по перилам!
Мы обмазали хвост глиной, чтобы лучше катилось, и как с горки — бух в воду! Это было здóрово! Когда вернулся дядя Сеня, а за ним примчалась Сардана, они нас не узнали: рядом с доисторическим зверем мы прыгали, как грязные доисторические люди. Сардана, конечно, тут же скинула платье, бултыхнулась с хвоста и тоже стала чумазая и счастливая. А дядя Сеня посадил нас на корягу, сделал снимки и рассказал про Дáрвина: как тот придумал, что человек произошёл от обезьяны.
Мы построили вокруг коряги глиняную страну, которую назвали Страной динозавров, вылепили динозаврят и вырыли для них пещерки. А ещё сделали лабиринт и пустили гулять по нему Минозáвра — такое имя дал ему дядя Сеня. Минозавр присматривал за малышами, чтобы они не шалили. Дядя Сеня помогал нам строить и рассказывал о птеродáктилях, диплодóках и других ящерах.
— А почему они вымерли?
— Точно неизвестно. Предполагают, что тогда на земле было постоянное лето, но вдруг наступила зима. Динозавры не смогли приспособиться к холодам.
Дядя Сеня еще немного посидел с нами, взял с нас обещание не заплывать далеко и ушёл.
— Я знаю, как было на самом деле, — вдруг сказал Павлик. — Динозавры не вымерли. Когда листья опали, они начали выкапывать ногами из-под снега ветки и корни. Шеи у них сделались короче, чтобы не мёрзнуть, а туловища покрылись шерстью и стали меньше. Потом появился добрый волшебник Гудвин… то есть Дарвин. Он увидел, как динозавры стараются выжить, пожалел и заколдовал их. Ходячих ящеров превратил в обезьян, летучих — в птиц, плавучих — в рыб, а уж обезьяны сами додумались и стали людьми.
— Выходит, мы все — бывшие ящеры? — растерялся Васька.
— Да, мы их потомки и должны помнить об этом — так завещал великий Дарвин, — заключил Павлик.
— Зато мы сфотографировались на память с динозавром! — порадовалась я.
— Ой, не знаю, хорошо ли я получилась, — заволновалась Сардана. — Я ведь такая нефотогигиеническая!
— Скоро наступит осень, и дожди смоют нашу Страну, — сказала я.
— У нас дома есть клей для дерева, — оживился Васька. — Клеит как бешеный. После него такая крепость, что пушкой не пробьёшь. Если мы Страну клеем смажем, она не развалится и целую вечность будет стоять как новенькая.
Он очень быстро принес тюбик, и мы выдавили бешеный клей на динозавровое государство. На солнце оно мгновенно отвердело. Наши пальцы тоже слиплись, а колени покрылись каменной коркой грязи.
Дома опять попало. Взрослые пробовали содрать клей вместе и поодиночке, но он прирос, будто шкура.
Перед сном я сказала маме:
— А знаешь, ты когда-то была динозавром.
Мне хотелось поделиться нашим открытием, а она обиделась. Я испугалась и сказала:
— Нет, мама, я пошутила, ты была обезьяной!
Она молча ушла. Я немножко расстроилась, но меня утешило, что сегодняшняя фотография будет самой интересной из тех, которые я, как волшебник Дарвин, завещаю своим потомкам.
Дедукция
В нашей деревне у некоторых людей есть прозвища, совсем как клички у собак. Это очень удобно, ведь по ним можно много узнать о человеке. Конечно, взрослые стараются при детях никого по прозвищам не называть, но разве от нас что-нибудь скроешь? Например, одного дяденьку зовут Оратором — не потому, что он умеет красиво говорить, а просто голос у него ужасно громкий, будто он всё время орёт. Сельского почтальона кличут Циркулем из-за его длинных ног. Он очень высокий, и когда я с ним разговариваю, то вижу только его ноги и голову. Поэтому мне кажется, что ноги у него растут прямо из подбородка. А продавца дядю Дениса почему-то называют Недовесом, хотя он довольно толстый.
Так получилось, что мы нечаянно прилепили прозвище дедушке Мише, который живёт около Васьки. Это было тогда, когда мы сделали новые рогатки. Мы шли и стреляли друг в друга мягкими бумажными пульками. Нам было весело, и мы не увидели, что в доме у тёти Лиды открыто окно, а на подоконнике стоит ваза с цветами. Я бы никогда не обратила на неё внимания, хотя, как кричала потом тётя Лида, это была особенная, очень красивая старинная ваза из Китая.
Все нормальные люди знают с пелёнок, что нельзя оставлять на виду дорогие вещи, ведь их может сдуть внезапная буря, или пронесётся смерч и вообще утащит предмет в неизвестном направлении.
Мы шли в пяти метрах от окна тёти Лиды, когда Павлик как раз в меня стрельнул, а я пригнулась. Чистая случайность, что пуля попала в вазу. Наверное, это судьба. Мы ничего и не думали разбивать, пулька просто столкнула вазу на пол, и уже там она раскололась на куски.
Павлик сказал, что у пульки было огромное поле для полёта, а она выбрала именно этот путь. Такой случай по теории вероятности выпадает раз в жизни, и все должны радоваться редкому стечению обстоятельств. Но я всегда подозревала, что взрослые только притворяются образованными людьми, а сами и понятия не имеют о теории вероятности. Всё приписали нашим хулиганским проискам, долго ругались и велели сесть и обдумать своё вáрварское поведение. А тётя Лида успокоилась лишь тогда, когда родители сложились и купили ей другую вазу из Китая за принесённый нами ущерб. Мы ведь тоже понесли ущерб: у нас отобрали новые рогатки, но никто и не думал покупать нам что-нибудь взамен!
