Гулко распахнулись двери, Аснерд их всегда отворяет пинком,
в зал вошло грохочущее, шумное, пахнуло сухой пылью, железом и свежей кожей.
Аснерд еще издали распахнул руки:
– Что-то ты все у окна, аки красна девица!.. Может
быть, все же на коня? Да поскачем?
– Куда? – спросил Придон тоскливо.
Аснерд обнял его, пощупал плечи, серые глаза пытливо
всмотрелись в исхудавшее лицо.
– Гм… в самом деле, куда? От себя не ускачешь… Да хотя
бы вокруг города! Черных башен нет, почему не пронестись, обгоняя ветер?
Придон ответил так же вяло:
– Вокруг города – это все равно на месте. Так не
лучше ли вообще не подниматься в седло?
– Становишься куявом, – обвинил Аснерд. – Или
как?
– Не знаю, – признался Придон. – Но что-то
тревожно мне в этом большом городе. Душат меня эти каменные стены. Думаю, что
ты был прав, когда настаивал, чтобы мы ушли из этой страны… Ведь уже доказали
ей, что мы лучше!.. А как ты? И что-то я Вяземайта давно не видел…
Аснерд покачал головой, на всегда каменном лице на этот раз
проступило осуждение и сочувствие разом. Он посмотрел Придону прямо в глаза.
– Даже не знаю, – произнес он, – хорошо ли,
когда на троне тцар-герой…
Придон спросил встревожено:
– Что случилось?
– Ты, поглощенный своими страстями, даже не замечаешь,
что творится. Вяземайт уже давно за сотни верст отсюда, в горах. Сразу же после
совета и отправился. Не знаю как, но он умеет, когда захочется, шагнуть сразу
за десятки верст. Только мне шепнул на прощанье, что у него есть одна хитрая
мысль насчет горного народца… Ну, который в подземельях, на поверхность только
в дождливые безлунные ночи, им даже свет звезд выжигает глаза, а кожа так прямо
пузырится. Вяземайт откопал, что в давние времена куявы, когда пришли в эти
земли, с подземным народцем торговали, даже заискивали, а потом, когда
укрепились, стали сами добывать руду и ковать все необходимое, так намного
дешевле, а куявы ради медной монетки удавятся. Вот Вяземайт и хочет сыграть на
старой обиде…
Придон буркнул:
– Если даже осторожные куявы не считаются с этим
бессильным народцем, то зачем они Вяземайту?
– Куявы – осторожный народ, – согласился
Аснерд. – Они в самом деле все прикинули и сто раз посчитали. Верно,
подземники им ничем навредить не могли. Так куявы и жили, росли, укреплялись,
расширялись, уже совсем забыв про бессильных подземников, строили города,
возводили вокруг городов высокие стены, наконец пригласили в свою страну
могучих колдунов, а те построили эти ужасающие всех черные башни…
Он умолк, глаза хитро блистали. Придон спросил с недоумением
и недоверием:
– И что же, Вяземайт пробует уговорить их подкопаться
под башни? Чтобы завалить?
Аснерд кивнул:
– Хорошо мыслишь. В верном направлении. Правда, башни
останутся. И колдуны останутся.
– А в чем же помощь?
– Догадайся, – ответил Аснерд. – Подумай. А
то у тебя все мысли только об одном.
Он хлопнул его по плечу, посетовал, что обед затягивается,
сообщил, что, ежели чего, он внизу на кухне, и ушел.
* * *
От тысячи Ральсвика пришли новости. Высоко в горах располагался
Город Драконов, знаменитое на всю Куявию место этих крылатых тварей. Подойти
невозможно, там, помимо узенькой тропки над пропастью, которую легко защищать
против целого войска, еще и три черные башни колдунов. Сунулись только
раз – трети войска как не бывало, колдун смел, будто огненным веником.
Хотели возвращаться, но появился из ниоткуда Вяземайт, заставил идти снова.
И – чудо! – все колдуны как вымерли, ни один даже не высунулся из
башни. Поднялись наверх, порубили всех, Вяземайт что-то сказал непонятное про
магическую воду, которую спустили вниз подземные рудокопы, но это все пустяки,
а главное, что стремительным рывком удалось быстро захватить весь Город
Драконов. Взяли и сожгли высокогорный город смотрителей драконов, перебили всех
драконов, старых и малых, разорили их логова. От разбитых яиц ручей разбух и
двое суток нес в себе желтую слизь, в которой часто виднелись полупрозрачные
тельца неродившихся драконов. Всех уцелевших куявов заставили откалывать глыбы
от каменных стен и заваливать ими котлованы. Когда все ямы были засыпаны, всех
этих нелюдей, запятнавших свою человеческую честь и достоинство общением с
мерзкими порождениями противников Творца, пришлось перерезать и побросать их
трупы сверху в назидание тем, кто предаст Творца.
Отныне, сообщал Ральсвик, некому будет приручать драконов, а
все секреты их обучения потеряны навеки. Однако выше отыскалась еще одна
долина, холодная и негостеприимная, где нашли приют те пастухи драконов,
которых не то изгнали, не то они сами ушли по неуживчивости и природной
злобности. Руководит ими некий Иггельд, они там основали свою колонию,
единственный проход в свою долину перекрыли стеной…
Придон не сразу вспомнил Иггельда, это тот, которого
встретили у Антланца, милый и добрый парень, очень простодушный, ни о чем не
может ни говорить, ни думать, кроме как о своих драконах. Еще тогда Антланец
упомянул, что Иггельд в чем-то рассорился со смотрителями драконов, взял с
собой одного детеныша, которого должны были убить как негодного, ушел с ним в
дальние пещеры и сумел вырастить из него могучего зверя. Тогда к нему потянулся
молодняк, кому осточертела опека старших, они там организовали свой собственный
рассадник этой дряни…
– Но Иггельд, – рассказывал гонец, – успел
поставить стену. Там в ущелье одно очень узкое место, стоит его перегородить…
Иггельд поставил такую высоченную, разве что здесь, в Куябе, выше!
– И что? Не взяли?
– Нет, – признался гонец убито. – Наоборот,
потери… У нас же ни катапульт, ни баллист! Даже лестниц нет, а нарезать из
чего, из голых скал?
– Послать в помощь Ральсвику еще тысячу, –
распорядился он раздраженно. – Стереть с лица земли и ту, последнюю
гадость!.. Быстро и жестоко. Это здесь можем щадить этот жалкий народец, но те,
кто общается с драконами, уже не люди, а сами чудовища.
Аснерд кивнул, глаза мерцали, как осколки слюды.
– Вряд ли ему понадобятся еще люди. Он и тот большой
город захватил без потерь. Им лучше подкинуть теплой одежды… Хотя, конечно,
могут все закончить и уже возвращаться, когда встретят высланный к ним обоз…
Перед глазами Придона предстали горные вершины, хрустящий
снег, пронизывающий холод, он зябко передернул плечами.
– Да, – сказал он торопливо, – там…
жутковато. А что, тысяча Ральсвика пошла как есть?
– А ты забыл, как торопил? Да еще по дороге наткнулись
на остатки отрядов Одера, помнишь такого? Погнались за ними, незаметно
поднялись в горы. А там до того драконьего града было рукой подать, не стали
возвращаться.
