– Прошу в шатер, – пригласил Одер. – Я велел
накрыть стол…
Иггельд сказал торопливо:
– Пировать некогда, я передам то, что увидел, да мы
улетим снова. У нас много дел.
Одер сказал суховато:
– За столом и поговорим, дорогой друг.
Он наконец выбрал форму, как обращаться к этому незнатному,
но благодаря дракону достаточно могущественному человеку. По крайней мере,
обладающему мощью, хотя, по его виду, он сам еще не понимает своей силы.
Стол в огромном шатре занимал половину площади. Слуги
торопливо расставляли изысканные кушанья, дорогие вина, в центре стола
появилась ваза с редкими цветами. Одер широким жестом пригласил за стол.
Антланец не заставил себя ждать, лавка заскрипела под его тяжелым телом, он
вытащил из-за пояса нож и сразу отхватил почти половину жареного гуся.
Одер поморщился, на Иггельда взглянул благосклоннее, тот не
решился сесть раньше, чем сел сам Одер, за еду не хватается, вопросительно
смотрит на Одера.
– Ешьте, пейте, насыщайтесь, – пригласил Одер
радушно. – Дракон накормлен, пришла ваша очередь… Так что вы увидели с
высоты? Наверное, это удивительное зрелище…
Антланец фыркнул:
– То же самое, что смотреть с горы. Я из окна своей
крепости далеко внизу вижу этих мошек, именуемых людьми! А на драконе… гм… то
же самое, как если бы гора подо мной летала.
Иггельд кивнул:
– Да, похоже. Так вот, я два дня тому пролетал над
воинским станом наместника Долонца. Все было как обычно, даже готовились к бою.
По ту сторону накапливались артане. Их было впятеро меньше, они высматривали
брод. Наши войска, судя по всему, готовились запрудить их телами реку.
Одер хмурился, покряхтывал. Долонец успел собрать войска
раньше и выступил раньше. Теперь он первый примет бой, и, если разобьет артан,
вся слава победителя достанется этому прохвосту. А он, благородный Одер,
оказался на второй линии обороны! И все лишь потому, что медленно собирались
его вотчинники, обнаглели, слишком отпустил им вожжи.
Антланец проглотил большой кус, просипел:
– Так что, нам возвращаться?.. Не испробовав, как
заточили свои мечи?
Иггельд ел мало, скупо, а сейчас вообще опустил на стол гусиное
крыло. Лицо помрачнело.
– Не беспокойся, дядя, – сказал он
невесело. – Придется испробовать.
– Хорошо, – сказал Антланец довольно.
Одер тоже повеселел, но спросил с настороженностью:
– А что случилось?.. Неужели Долонца разбили? Или
оттеснили?
– Хуже, – бросил Иггельд.
Он ощипывал мясо тонкими волокнами, ел вяло. В его светлых
глазах гнездилась грусть, такие же светлые волосы почти пепельного цвета на лбу
перехвачены простым кожаным шнурком, лоб чистый, но уже со скорбной складкой
между бровей. У Одера сложилось впечатление, что этот Иггельд перенес в жизни
очень многое, выжил с трудом, но теперь с легкостью перенесет все невзгоды.
– Не томи, – сказал Антланец.
Иггельд тяжело вздохнул:
– Я не томлю. Просто язык не поворачивается. Словом,
сегодня там войска нет.
Антланец нахмурился, Одер спросил тяжелым голосом:
– Разбили?
– Хуже, – ответил Иггельд со злостью. –
Сунули мечи в ножны и побрели по домам очень довольные, что воевать не
придется. Оказывается… знаете, что случилось? Артане пообещали их… не трогать!
Я глазам не поверил, когда увидел, как обозы тянутся обратно, а передовые
артанские отряды скачут рядом. А то и обгоняют.
– Обозы, – повторил Одер. – А само войско?
Иггельд лишь стиснул челюсти, желваки вздулись и застыли.
Антланец махнул рукой:
– Какое войско? Это о той нестройной галдящей толпе,
что бахвалилась артан вбить в землю по ноздри?.. Вы же слышали: кто на телегах
едет, кто на конях, кто пешком… Войска нет, есть бредущая домой толпа. Все
довольны: и на защиту Куявии доблестно выступили – и домой вернулись целы
и здоровы!
Одер посерел, лицо мгновенно стало старым и болезненным.
Разнылись старые раны. Спохватился:
– Но как же так? Такого позору еще не было! Измена?
– Это просто… наша натура, – сказал Антланец. Одер
покачал головой:
– Спасибо, что принимаешь и на себя. Но это чересчур
благородно. Вы, горные племена, так бы не поступили. Хотя вы уже давно куявы.
Дорогой Иггельд, ты сказал, что артанские отряды начали обгонять отступающее
войско… даже не войско, а толпу. Значит…
– …через два дня увидите первых артан, – закончил
Иггельд. – Если, конечно, они будут двигаться так же, как сейчас. Но могут
сделать рывок, у них быстрые кони. Тогда увидите уже завтра.
Одер хлопнул в ладоши. Появился молодой красивый берич с
гладко зачесанными назад волосами.
– Збиранько, – сказал Одер, – немедленно от
моего имени удвой стражу, а ночью патрули выдвинь еще дальше. Долонец,
мерзавец, сдался, вся надежда Куявии лежит на нас! Если не мы, то Куявию никто
не спасет!
Лицо берича сперва отразило недоверие, потом вспыхнуло
радостью, он исчез. Одер нахмурился, метнул острый взгляд на Антланца и
Иггельда. Заметили, что и здесь все рады поражению соседа?
* * *
По слухам, основное войско вел сам Придон, но два
десятитысячных отряда под командованием Меклена и Волина он пустил справа и
слева от себя.
Западную Куявию потряс страшный удар: туда вторгся с десятью
тысячами конников Ральсвик, умелый и жестокий полководец. Правитель Западной
Куявии князь Годлав схватился за голову, ибо этот же Ральсвик десять лет назад
уже опустошил быстрым набегом эти земли, захватил и разорил его стольный
княжеский город, жителей предал огню и мечу, погибло пять тысяч человек, в том
числе его единственная дочь Илона. По слухам, ее изнасиловал прямо на ступеньках
его летнего дворца сам Ральсвик под хохот своих воинов, а потом всех пленных
велел утопить в реке.
В своих покоях он торопливо наставлял Мунгу –
полководца:
– Спешите изо всех сил!.. Вся сила артан во внезапности
удара. Сами они уже отвыкли… нет, сдачу им еще дают, но никто не осмеливается
напасть на артан первыми. Если вам это удастся – сотрете с лица земли.
Лица военачальников оставались мрачными, но возражать не
осмелились, поклонились, слуги перед ними распахнули двери. Скоро Годлав
услышал из окна удаляющийся звон подков.
– Думаешь, – послышался за спиной равнодушный
голос, – у них получится?
Годлав в раздражении оглянулся. Промек, единственный сын,
бледный, изнеженный, уже с утра в подпитии, едва на ногах держится, но смотрит
нагло, насмешливо.
– Если не остановят артан, – сказал Годлав
сухо, – следующее войско поведешь ты!
