– Родители ваши, конечно, договориться не могли. Вас послали, – в пространство высказался Вася.
– А не дурак, – по-прежнему не глядя на сына, хмыкнул Сан Саныч. – Родители-то чего не приехали?
– Но это же очевидно! – удивилась Кисонька. – Родители как раз сейчас в Англии! У нашего нового дяди лорда Чарльза и наших новых кузенов сэра Фредерика и леди Патриции, и…
– Понял, понял! И сэра Пола Маккартни…
– А нам велели все осмотреть и тщательно проверить, потому что в нашей стране часто обманывают. – Восхищение в Кисонькином голосе сменилось строгостью. – Так считает и наша новая двоюродная тетя леди Маргарет, и наш новый двоюродный дядя, ее муж…
– Весь «Манчестер Юнайтед», – покивал Вася. – А вас, значит, в Англию не взяли…
– Нас не отпустили до конца семестра! У нас очень строгая школа, – сурово сдвинула брови Кисонька. – Так считает вся наша семья – и мама, и папа, и наша тетя леди Энн, и наш дядя…
– Давайте я вам все покажу! – Сан Саныч поспешил прервать очередное перечисление родственников. – Проходите, проходите, – прямо!
Он слегка приотстал, поравнявшись с сыном, и Катька расслышала, как он прошипел:
– Ты чего к ним цепляешься, Васька? Мало того что эти английские лорды бабла за охоту отвалят, так еще наши узнают, что у нас тут сам Маккартни, – представляешь, какой шум начнется?
– Угу, – все так же мрачно буркнул Вася. – А если еще Джон Леннон с того света подъедет – шуму вдвое больше будет! Слишком большая конфетка, чтобы быть настоящей.
Катька досадливо переглянулась с остальными сыщиками – и откуда ты взялся, умный Вася!
– Что у вас здесь? – требовательно поинтересовалась Кисонька, рассчитывая отвлечь внимание Сан Саныч от сына.
– Где? Это стрелковые стенды! Между прочим, оборудование – лучшее во всей Восточной Европе, – не без гордости заметил Сан Саныч. – Здесь же после стрельбы и закусить можно горяченьким…
– О, прекрасно! – с энтузиазмом вскричала Кисонька. – И что вы можете предложить для наших английских гостей такого… местного? Самобытного?
– Местного… Самобытного… – Сан Саныч призадумался. Потом лицо его озарилось и он радостно выпалил: – Английский глинтвейн, польский охотничий бигос и фондю франш контэ!
– Из них английский глинтвейн, конечно, самый местный, – пробурчал Сева.
– Он просто с салом, – с усмешкой предположил Вадька.
И без того хмурый Вася нахмурился еще больше, а его отец обвел компанию недоумевающим взглядом:
– Ну, если не устраивает, наш повар отличное парижское фуа-гра готовит, – пробормотал он.
Стоящая за спиной Сан Саныча Катька издала шипение обозленной кобры, от которого Сан Саныч подскочил и принялся нервно оглядываться.
– А латиноамериканскую охоту на змей вы устраиваете? – невинно поинтересовалась Кисонька.
– Да… Нет… То есть… – все еще оглядываясь, забормотал Сан Саныч. – Для змей не сезон… Мерзнут на лету… То есть на ползу… А еще мы охотничье снаряжение в аренду сдаем! – в отчаянии выпалил он, даже не заводя, а почти вталкивая ребят в каморку.
– Я и не знала, что для охоты придумано столько всякой одежды! – ахнула Кисонька, разглядывая выложенные на полках защитные костюмы с трехмерным рисунком, на которых изображались то листья и ветви, то снег, то болота… – А это охотничья косметика?
– Ну да! – с энтузиазмом согласился Сан Саныч. – Против комаров, клещей, и еще специальный состав, чтоб зверь не почуял запах человека.
– Если кроме охотничьей одежды и охотничьей косметики найдутся еще специальные охотничьи сережки, охотничьи колечки и охотничьи браслетики, Кисонька заделается охотницей, – над ухом у Вадьки тихонько захихикала Мурка.
– Ваши англичане из чего стреляют? – выводя ребят из «гардеробной», спросил Сан Саныч.
На физиономии Кисоньки читалось острое желание заглянуть в файл с «охотничьим» инструктажем от Большого Босса.
– Кажется… Называется «Голланд-Голланд», – наконец выдавила она.
Сан Саныч аж споткнулся на идеально укатанной асфальтовой дорожке:
– «Голланд-Голланд»? – благоговейным шепотом переспросил он. – Ружье, которое делается пять лет, только на индивидуальный заказ, и стоит по двести тысяч баксов каждый экземпляр?! Да такое ружье разве что у членов королевской семьи… Когда? Когда они приедут? – По его тону было ясно, что появление в его охотничьем комплексе владельцев ТАКОГО ружья равноценно сошествию божества на землю.
Но Кисонька не ответила. Глаза ее затуманились, на губах заиграла мечтательная улыбка…
– Все, – с отчаянной, безнадежной ревностью в голосе выдохнул Сева. – Теперь она решит, что ее Большой Босс – принц!
Катька уставилась на него с возмущением. Ну понятно! Севу интересует только то, о чем думает Кисонька! Кисоньку интересует Большой Босс – она и думает о нем! А кто поинтересуется ею, Катькой? В смысле, кто подумает об Евлампии Харлампиевиче!
– А охотиться на кого будем? – злобно вопросила Катька, тоже почему-то глядя на Васю.
Физиономия Сан Саныча стала одновременно торжествующей и лукавой – точно как у Деда Мороза перед вручением подарков.
– Рекламу нашу видели? – заговорщицким шепотом сообщил он. – Все чистейшая правда! Завезли птичек, вот прямо сегодня утром и завезли!
Катька почувствовала, как у нее холодеет в груди и невольно поджимаются пальцы на ногах. Она судорожно хватанула ртом воздух…
– Здесь Евлампий Харлампиевич, здесь! – нервно шепнул Сева. – Обязательно! Не бойся, найдем.
И Катька сразу ощутила, как отпускает ее накопившаяся за день злость на белобрысого.
– Такой набор птиц! Все, что водятся в нашей местности! – продолжал завлекательно вещать Сан Саныч. – Утки для любителей охоты с лодок, можно будет прямо на реке бить. – Он кивком указал туда, где бережок охотничьего хозяйства спускался к воде. – Кто из «засидок» предпочитает – шалаши построили, высунул ружье и лупи! Для хороших стрелков – бекасы, они верткие, не сразу и попадешь! А для тех, что похуже, мы откормленных гусей завезли! Те пока взлетят – любой дурак… гхм, я имел в виду, даже неопытный стрелок не промажет!
– А еще у вас тут курятник и пулемет на входе, – в тон ему добавила Катька, с ненавистью глядя на Сан Саныча. – Для совсем неопытных стрелков! Чтоб уж точно не промахнулись!
– Ты что, совсем сдурела? – мгновенно утратив всякое сочувствие к языкатой девчонке, зашипел ей в ухо Сева. – Хочешь, чтоб нас отсюда вышвырнули, ты, борец за птичьи права! Можно подумать, сама курицу не ешь! А твой гусь, между прочим, червяков склевывает!
– Ем, – с достоинством сообщила Катька. – Когда голодная. И гусь червяков ест. Только никто еще не видел, чтоб гусь расстреливал червяков из рогатки исключительно для собственного прикола. Птица – создание благородное! Это только человек… – Катька осеклась, поняв, что и Сан Саныч, и Вася смотрят на нее в упор. При этом у Васи играла торжествующая улыбка, а на физиономии Сан Саныча читалось подозрение. Кисонька дергала хозяина комплекса за рукав камуфляжной куртки и лепетала:
