На глаза попугая навернулись слезы. Он аккуратно смахнул их крылом. Сейчас расстроенный сэр Хьюго был совсем не похож на важную и напыщенную священную птицу, какой представился он Несси в минуту знакомства.
— Кстати, Несси, — перевел разговор с грустной темы Водолей, который, по всей видимости, начал уставать от рассказов и воспоминаний, — тебе бы нужно умыться. Когда я вижу тебя такую чумазую верхом на кентавре, вы кажетесь мне единым существом. Лиса и так щедро одарила природа, не хватало ему еще горба в виде маленькой негритянки.
Девочка рассмеялась и принялась тереть щеки платочком.
— Отмыться очень трудно, — быстро сказал Баткинс. — Практически невозможно.
— Как невозможно? — испугалась Несси. — Это же всего лишь кора черного дерева, вы же сами посоветовали…
— Безусловно, посоветовал, чтобы окраска была устойчивой, — начал оправдываться попугай. — А вдруг в тебя запустили бы каким-нибудь сочным фруктом, и сажа, которой ты хотела намазаться, потекла бы по лицу. Что бы тогда было?
Когда прошел испуг, девочка рассердилась. Она нахмурила брови и принялась отчитывать попугая:
— О чем вы думали, сэр Хьюго? Мало того, что у меня выросли эти мерзкие крылья, я теперь еще останусь черной как головешка! Да меня теперь родная мама не узнает, даже если мне когда-нибудь снова удастся проснуться!
— Что поделаешь, — отрезал Хьюго. — Война, как и искусство, тоже требует жертв. А крылья у тебя совсем не мерзкие, а очень даже симпатичные. Вот! Кстати, ты должна мне два пера!
— Да ладно вам, — вмешался Боб, — не переживай, Несси, я думаю, что непременно найду в своих запасах какую-нибудь травку и отчищу тебя. Если, конечно, в моей суме еще хоть что-нибудь осталось… Проклятые обезьяны все распотрошили. — И Хансен с головой исчез в своем бауле.
Сэр Хьюго тут же подскочил к продавцу пентаклей и, вооружившись биноклем, стал заглядывать ему через плечо. Наконец Боб с возгласом ликования вытащил со дна сумы маленький желтый пузырек.
— Тебе повезло, Несси! — воскликнул он. — Я тебя отмою, и ты станешь розовенькой, как годовалый поросенок. Но только не сразу, а в три приема.
Девочка безнадежно махнула рукой.
— Ну все, хватит отдыхать, — засобирался Водолей. — Мы так долго торчим в этом кругу, что, наверное, от моей земли уже ничего не осталось. Может, и там теперь бродят какие-нибудь обезьяны или каменные истуканы. — Рыцарь скрипнул зубами. Несси показалось, что Водолей был немного уязвлен своим бездействием в круге обезьян.
Путешественники распрощались с бывшим великим ученым. И Боб Хансен, восхищенный новым знакомым, подарил сэру Хьюго последний уцелевший пентакль, а девочка — обещанные перья. Надо было продолжать путешествие, и маленький отряд, который вновь возглавлял царь Водолей, выступил в дорогу. А одинокий грустный желтый попугай еще долго продолжал махать им вслед своей смешной треуголкой, которую теперь украшало железное перо Агнессы.
Глава 22
Принц Ларин
Путешественники долго ехали по открытому полю. Черный шар был уже совсем близко. И Несси то и дело с тревогой поглядывала на него, невольно представляя, как он срывается и падает на землю Великой Деи, словно гигантский метеорит. А потом катится, сминая леса и города.
«Какой он страшный, — думала девочка, — как атомная бомба. А пирамида, наверное, еще страшней».
По словам Водолея, на карте в пятом круге был изображен рыцарь в полном боевом снаряжении. И правитель Хатта очень надеялся, что его искусное владение мечом наконец-то пригодится. Однако негостеприимные джунгли уже давно скрылись за горизонтом, а рыцари Черного шара не спешили нападать на путешественников.
— Не нравится мне это, — забеспокоился вслух Боб Хансен. — Опять мы попадемся. Сейчас они ка-ак выскочат из-под земли! Или спрыгнут откуда-нибудь с неба…
Водолей ничего не отвечал, угрюмо погоняя коня.
— Лучше бы я сегодня проснулась дома, — мечтательно произнесла Несси. — Во всяком случае, вы еще не успели попасть в беду.
— Опять ты про свои сны, — фыркнул Боб. — По-моему, это безобразие — заявлять мне в глаза, что я не существую. Мы ей, видите ли, снимся… А, Лис?
— Да, снитесь! — стояла на своем девочка. — И если бы не я, вы так и остались бы навсегда у обезьян. — И Несси рассказала спутникам о своем пробуждении дома в тот самый момент, когда от нее зависело, удастся ли отряду вырваться из плена или он останется в лапах обезьян.
Ее внимательно слушали. Рыцарь, который после того, как побывал в плену у шестипалых, стал еще более угрюмым и сосредоточенным, промолчал. Зато Хансен возмущенно накинулся на Несси:
— Это все детские фантазии! — заявил продавец пентаклей. — Все наоборот! Неужели ты не понимаешь, что ты не проснулась дома, а заснула в джунглях. Заснула, и тебе приснился сон про твой дом, про маму. Ты ведь все время об этом думаешь!
— Нет, я была дома по-настоящему, — упрямо возразила Агнесса.
— Да?! В таком случае почему твоя мама слыхом не слыхала о дядюшке? Ведь ты именно из его дома перенеслась во сне к нам сюда! Сама говорила: столик, шкатулка, розовый пар? Попробуй-ка, объясни! — воскликнул Боб и торжествующе посмотрел на Агнессу.
— Значит, дядюшка мне тоже приснился. В нашем мире нет волшебства. У нас все по науке. Таким, как Эль Абдив, на Земле не место! — сердито заявила Несси и тут же ехидно спросила:
— А вот вы скажите мне, почему это вы все живете в стране Великой Деи, а разговариваете на моем языке?
— Глупости! — рассмеялся Боб, мы разговариваем на дейском. — И ты, кстати, тоже.
— А вот и нет! Я не знаю никакого дейского, — убежденно заявила девочка, — а понимаем мы друг друга только потому, что вы мне снитесь. На каком еще другом языке могут разговаривать в моем собственном сне?
— Знаешь, в таком случае у тебя дурной сон, — рассердился Боб, видя, что не так-то просто переубедить Агнессу. — Если Эль Абдив, Камбок и Черная пирамида тебе приснились, то ты и повинна в колдовстве.
Несси обиделась и надула губы. А Лис сердито стукнул продавца пентаклей в плечо, да так, что толстяк едва не свалился с коня.
— Если бы не она, — прошипел кентавр, — тебя бы сейчас уже доедал какой-нибудь каменный урод. Так что не болтай лишнего и не расстраивай девочку!
— Смотрите! — вдруг перебил их Водолей, указывая на блестящую точку, которая появилась на горизонте прямо под Черным шаром. Она быстро двигалась в их сторону, и вскоре путники разглядели всадника в рыцарских доспехах. Он оказался на голову выше могучего Водолея, а его конь, тоже закованный в латы по самые копыта, ничуть не уступал огромному Ландроверу. В руке воинственный рыцарь держал копье с черным флажком на древке и целился им прямо в повелителя Хатта.
— Да на нем живого места не видать. Одно железо. Неужели ему не тяжело? — прошептала девочка, вспомнив, сколько мук доставили ей доспехи в круге гарпий. Но ни рыцаря, ни его коня ничуть не тяготила груда железа на плечах. Скакун быстро нес своего господина, который, похоже, собирался напасть на путешественников в одиночку.
