В пятницу Савва обещал показать ей Воробьёвы горы. В школьные годы Клавдия бывала там не раз. Их класс часто возили во Дворец детского творчества на Неделю детской книги и другие праздники. Но Савва считал, что города не увидишь, если ходишь в табуне.
Три дня Клавдия жила предвкушением этой поездки, но с утра стало ясно, что день для прогулки выдался не самый удачный. По закону подлости с ночи задождило. К полудню дождь прекратился, но тучи волглой полстью укрывали небо. Сквозь серую толщу не проглядывало ни единого голубого лоскутка. В воздухе висела водяная взвесь. Было сыро и промозгло.
Прежде в такую погоду Клавдию на аркане было не вытянуть на улицу, а сейчас она не могла дождаться окончания занятий, чтобы хоть в дождь, хоть в слякоть встретиться с Саввой. Что с ней такое произошло? Ведь не влюбилась же она, в самом деле! Нет, на этот счёт мама могла спать спокойно. Клавдия совсем по-иному представляла себе любовь.
Из тёмного окна вагона метро на девушку смотрело её отражение, похожее на негатив. Клавдия вспомнила фото знаменитой Коко Шанель. Ничего особенного, а считалась чуть ли не идеалом красоты.
Повинуясь неожиданному порыву, девушка расстегнула заколку. Густые волосы рассыпались по плечам. Она сняла очки и спрятала в карман.
Без них лица пассажиров казались слегка размытыми, как и отражение в стекле.
«Почти красавица. Все в восторге от меня», — с иронией подумала Клавдия.
Однако пик уверенности уже прошёл. В душу закралось сомнение. Может, не стоит ничего менять? Савва наверняка забыл, что собирался заниматься её имиджем. Ещё подумает, будто она намекает на его обещание. Рука безотчётно нащупала в кармане очки. Если бы Клавдии пришлось проехать ещё остановку, привычка одержала бы верх. Но поезд вырвался из тоннеля, двери вагона открылись и монотонный голос объявил: «Воробьёвы горы».
В отличие от подземных станций, эта казалась полной воздуха и света. Стеклянные стены создавали ощущение простора. Здесь никогда не было многолюдно. Вот и теперь всего несколько человек вышли из поезда. Клавдия беспомощно огляделась и полезла за очками.
— Тебя сегодня не узнать, — услышала она голос Саввы.
Клавдия стушевалась, поспешно достала очки и собиралась водрузить их на нос, но Савва её остановил:
— Э-э-э, нет. Постой. Я всё же чудом умудрился тебя узнать по твоему прикиду. Его ни с чем не спутаешь.
— Чем тебе не нравится мой прикид? — вскинулась Клавдия. Она не собиралась выслушивать его критику.
— А тебе он нравится? — вопросом на вопрос ответил Савва.
— Он практичный, — холодно сказала Клавдия.
— О мир людей, погрязших в прагматизме! Есть ли в нём место красоте? — с пафосом воскликнул он.
— Не паясничай.
Через стёкла было видно, что дождь разошёлся не на шутку. Погода явно не подходила для осмотра панорамы города.
— Кажется, наша экскурсия накрылась медным тазом, — вздохнула Клавдия.
— Да-а, ситуация. Ты без зонта?
— Я его редко беру. Мама говорит, у меня особый дар терять зонты.
— У меня тоже, поэтому я зонтом так и не обзавёлся. Пустая трата денег. Что будем делать?
— Не знаю, — Клавдия пожала плечами. Как всегда, не везёт.
— Зачем так печально? Нужно во всём видеть хорошее, — улыбнулся Савва.
— Ну да. Гуляние обломилось, зато в метро покаталась. Когда бы я ещё проехала по этой ветке? — с сарказмом произнесла девушка.
— Эврика! Ты гений! — воскликнул Савва. — Поедем на экскурсию по метро.
— Шутишь? — усмехнулась Клавдия.
— Я серьёзен, как никогда. Разве ты не слышала, что московское метро самое красивое в мире? Поедем, я тебе его покажу.
— Я его вижу по два раза на день. И надо сказать, это довольно сомнительное удовольствие.
— Ты видишь не метро. Ты видишь толпу. А метро — это поэзия. Это — сказка.
— Ненормальный, — покачала головой Клавдия.
— Нормальность — понятие относительное, как и всё в этом мире.
Савва потянул её к подошедшему поезду.
— И куда мы отправимся? — без энтузиазма поинтересовалась Клавдия, всё ещё считая затею Саввы нелепой.
— В бесконечность. Иными словами — по Кольцу.
Они доехали до «Киевской». Савва сделал картинный жест рукой и, подражая экскурсоводам, сказал:
— Эта великолепная станция прославляет дружбу русского и украинского народов. Обратите внимание на мозаичные панно. — Внезапно Савва отбросил пафосный тон и озорно улыбнулся: — Ты их когда-нибудь разглядывала?
— Так, мимоходом.
— А ты остановись и посмотри. Представь, сколько времени и труда понадобилось, чтобы из кусочков смальты сложить эти картины. От безразличия творчество умирает. Хотя бы кто-то хоть изредка должен оценить мастерство художника. Иначе все станции можно облицевать одинаковой плиткой, как общественные туалеты. Практично, но уныло.
Клавдия приняла последнюю реплику на свой счёт. Мало того, что сняла очки и распустила волосы, теперь ещё и гардероб поменяй! «Практично, но уныло».
— Ты намекаешь на мой прикид? — с обидой в голосе спросила она.
— Ни на что я не намекаю. Расслабься. Перестань искать подвох в каждом слове. Хочешь прикол?
Клавдия молча пожала плечами, всё еще не зная, то ли дуться, то ли она и впрямь ведёт себя глупо.
Савва подвёл её к большому мозаичному панно и объявил:
— Вот. «Борьба за Советскую власть на Украине».
— Ну и что? — не поняла Клавдия.
— Не видишь ничего прикольного? Смотри, какой красноармеец продвинутый.
Савва указал на солдата с рацией. Создавалось впечатление, что перед тем ноутбук, а в руках боец держит мобильный телефон.
Клавдия улыбнулась.
— В самом деле, прикол. Как будто мобильник. Никогда бы не заметила.
— Мы много чего не замечаем. Как насчёт доисторических животных?
— В каком смысле?
— В самом прямом. Метро ими просто кишит. Если не ошибаюсь, в метро около тридцати станций, где они встречаются, — объявил Савва.
— Опять прикол?
— На этот раз всё по-честному. Едем дальше по Кольцу.
Клавдия гадала, что же имел в виду Савва, но он только загадочно улыбался.
«Краснопресненская» с колоннадой из тёмно-красного мрамора выглядела помпезно. Савва, ни слова не говоря, одну за другой осматривал колонны.
— Думаешь, за ними прячутся доисторические животные? — подтрунила Клавдия, следуя за ним по пятам.
— Смотри глубже. Внутри них. Кстати, вот и он! Отличный экземпляр. Раковина моллюска, который жил за много веков до нашей эры.
