Закостеневшее, стылое тело Мэг готово было содрогнуться от ужаса, но вместо дрожи накатила новая волна боли.
Неведомые твари остановились. Наверное, они разглядывали людей — трудно было сказать это наверняка о тех, у кого нет глаз. Мистер Мурри не поднимался с колен, продолжая массировать Мэг руки.
И Мэг подумала, что папа убил их, притащив на эту планету. Она больше никогда не увидит Чарльза Уоллеса и маму, и близнецов…
Кельвин вдруг выпрямился. Он так учтиво поклонился тварям, словно они могли его видеть. И сказал:
— Здравствуйте, господа… или леди?
— Кто вы? — произнесла самая высокая тварь. Голос звучал холодно и сурово и доносился явно не оттуда, где на заросшем шерстью лице должен быть рот. Звуки как будто испускали извивающиеся щупальца.
Мэг охватил дикий ужас. Их наверняка сожрут! А сначала будут пытать! Ох, как больно… пальцы, ноги, руки…
Но Кельвин постарался совладать с дрожащим голосом и ответил:
— Мы… Мы с Земли. Я не могу вам объяснить, как мы сюда попали. Это произошло случайно. Мэг… Эта вот девочка оказалась парализована. Она не может пошевелиться. И она вот-вот замерзнет до смерти. Наверное, поэтому она и двигаться не может.
Одна из тварей присела возле Мэг на корточки, и ее охватили брезгливость и отвращение, когда щупальца принялись ее обследовать.
Но вместе с щупальцами вернулся тот чудесный весенний аромат, что так приятно ласкал ее лицо, и Мэг почувствовала, как ручеек нежного ласкового тепла вымывает из тела жгучий режущий холод и уносит боль. Ей вдруг ужасно захотелось спать.
Она еще сонно подумала, что должна казаться этой твари такой же противной и несуразной, какой кажется ей тварь… И тут вдруг осознала, что тварь вообще ее не видит и не может видеть. Тем не менее ощущение безопасности делалось все сильнее, а боль уходила все дальше под мягкими прикосновениями гибких щупалец. И вдруг оказалось, что тварь держит Мэг на одной из двух пар своих сильных рук и ласково баюкает.
— Что вы делаете? — всполошился мистер Мурри.
— Держу ребенка.
Глава 11 Тетушка Зверь
Нет! — сердито воскликнул мистер Мурри. — Пожалуйста, оставьте ее!
От созданий словно прошла волна смеха и иронии. То, что было выше всех и говорило с людьми, спросило:
— Мы вас испугали?
— Что вы собираетесь с нами делать? — яростно спросил мистер Мурри.
— Прости, — ответило создание, — но лучше мы поговорим не с тобой, а с ним, — и оно обратилось к Кельвину: — Кто ты?
— Кельвин О’Кифи.
— Что это значит?
— Я — мальчик. Ну… молодой мужчина.
— И ты тоже напуган?
— Я… я и сам не знаю!
— Тогда скажи мне, — предложило создание, — вот если бы мы втроем попали на вашу планету, что бы вы стали с нами делать?
— Скорее всего, пристрелили бы на месте, — честно ответил Кельвин.
— Так разве нам не следует сделать с вами то же самое?
— Надеюсь, что вы так не поступите, — тихо, но твердо отвечал Кельвин, у которого от волнения снова стали особенно яркими веснушки на лице. — То есть Земля, конечно, моя родина, и я больше всего хотел бы вернуться туда, где бы я ни был… во Вселенной, но мы там успели здорово накосячить.
Создание поменьше, то, которое держало на руках Мэг, сказало:
— И вряд ли там привыкли к посещениям инопланетян.
— Привыкли! — фыркнул Кельвин. — Да мы вообще не видели ни одного, насколько мне известно.
— Почему?
— Не знаю.
Тут среднее создание спросило, и каким-то образом стало ясно, что его голос дрожит от волнения:
— Вы ведь не с затемненной планеты, верно?
— Нет! — Кельвин решительно мотнул головой, как будто создания могли его увидеть. — На нас… на нас уже пала тень, но мы все еще с ней боремся.
— И вы трое тоже боретесь? — уточнило то, что держало Мэг.
— Да, — подтвердил Кельвин. — С той самой минуты, как узнали об этой угрозе.
Высокое создание строго обратилось к мистеру Мурри:
— Ты. Самый старший. Мужчина. Откуда ты прибыл? Сейчас.
— С планеты под названием Камазоц, — с запинкой признался мистер Мурри. И тут же от созданий пошла волна тревоги. — Но мы не с этой планеты, — медленно и твердо отчеканил мистер Мурри. — Там мы такие же чужаки, как и здесь. Меня там захватили в плен, а дети пришли, чтобы освободить меня. Но мой младший сын, совсем еще малыш, остался там, в ловушке черного разума Предмета.
Мэг извивалась что было сил на руках у мохнатой твари, чтобы посмотреть на отца и Кельвина. Они что, рехнулись, вот так запросто выкладывая все этим непонятным существом? Разве они не понимают, как это опасно?! Но уже в который раз вспышка гнева отступила перед ласковым теплом, исходившим от щупалец и пронизавшим все ее существо. Она вдруг почувствовала, что пальцы начали потихоньку шевелиться, но это уже не приносило прежней боли!
— Мы должны забрать с собой это дитя, — заявило то создание, что держало ее.
И тут Мэг не выдержала и завизжала:
— Только не вздумай бросить меня одну, как Чарльза! — ярость разбудила новый судорожный спазм, и она охнула от боли.
— Перестань вырываться, — сказало создание. — Ты только вредишь себе. Успокойся.
— В точности то же нам предлагал Предмет! — не унималась Мэг. — Папа! Кельвин! На помощь!
— Этому ребенку грозит опасность, — создание обратилось не к ней, а к мистеру Мурри и Кельвину. — Вам придется нам доверять.
— У нас нет выбора, — согласился мистер Мурри. — Вы сможете ее спасти?
— Надеюсь.
— А я могу оставаться вместе с ней?
— Нет. Но ты будешь совсем близко. Мы чувствуем твой голод и усталость, и желание вымыться и отдохнуть. А эта маленькая… Как правильно ее назвать? — создание направило щупальца в сторону Кельвина, адресуя вопрос к нему.
— Девочка, — подсказал тот.
— Эта маленькая девочка нуждается в особом уходе и процедурах. Холод… Как вы называете это?
— Темное Нечто?
— Темное Нечто. Да. Нам надо выжечь Темное Нечто из ее организма, чтобы он снова начал действовать правильно, — троица окружила Мэг и словно принялась исследовать своими щупальцами. Движения щупалец были мягкими, ласковыми и подчинялись общему ритму, как волны морских водорослей, качаемые легким течением. Несмотря ни на что, Мэг вдруг стало очень уютно лежать в объятиях мохнатых рук: давно она не чувствовала себя так хорошо, спокойно и безопасно. Наверное, с тех пор как когда-то малышкой засыпала у мамы на руках под мерное покачивание старого кресла. Да, с папиной помощью ей удалось не покориться Предмету. Но сейчас сил на сопротивление не оставалось. Она опустила голову на грудь неведомому существу: оказывается, его шерсть была мягче самого нежного пуха и пахла той же весенней свежестью, что и воздух на этой планете.
