— Ни глаз тритона? Ни костей черной кошки?
Примула выпрямилась во весь свой стосорокасантиметровый рост.
— Ничего специального. То, что ты наблюдаешь, — это обыкновенный Вкусовой Транс.
— Что?!
— Эти несчастные дети так долго ели невкусную скучную пищу, сдобренную лишь сахаром и красным перцем, что нормальная еда просто сшибает их с ног.
— Боже мой! — сказала Маргаритка.
Средний ребенок легонько зашевелился.
В глазах малолетних Блаа де Клаа забрезжили признаки мысли. Они оглядывались в поисках новых пирожных.
— Хорошо, дети, — сказала няня Маргаритка. — А теперь назовите ваши имена.
— Отто, Бенц и Лорелея. Где еще маленькие булочки?
— Позже. Сначала работа.
— Работа? А что это такое? — спросила Лорелея.
— Если сделаешь то, что тебе сказано, я объясню.
Малолетние Блаа де Клаа сурово нахмурились:
— Сказано?!
— Слушайте сюда. Вы сделаете то, что мы предлагаем: подарите змей и тигров зоопарку, опрятно оденетесь, а потом немножко поиграете в увлекательные настольные игры… — няня Маргаритка подалась вперед, гипнотизируя детей взглядом из-под котелка. — Если сделаете это, Примула приготовит вам еще пирожных. Если не сделаете, Примула не приготовит вам пирожных. Всё просто.
Мучнистые лица осветились.
— Таких пирожных, как те? — уточнила Лорелея.
— Еще вкуснее, чем те, — сказала Примула.
— Невозможно, — сказала Лорелея, по-видимому, выступавшая от имени общественности. Она немножко подумала: — Значит, если вы скажете: «Прыгай!», няня Маргаритка, мы должны будем спросить: «Высоко?»
— Умница, — сказала Примула.
— Пока дают пирожные, — согласилась Лорелея.
* * *
А у Подержанных Сетей и Траулеров ситуация складывалась препаршивая. Старшему Механику Кронпринцу Беовульфу Исландскому (низложенному) никак не удавалось сосредоточиться.
— Это как у тепя насыфается? — спросил он, наморщив свой почти бесконечный нос.
— Креветочный траулер, — ответил Хирам Фиш, указывая на груду ржавчины, висевшую на швартовах у причальной стенки. — Принадлежал одной даме, она рыбачила только для развлечения. Красивое судно, сходная цена.
— Аха, — рассеянно сказал Старший. — Кассиан?
— Пойду попинаю шины, — сказал Кассиан.
— Только не очень сильно, — предупредил Хирам Фиш и улыбнулся обезьяньей улыбкой, хотя ноги у него приросли к земле.
Но Кассиан уже перескочил на палубу. Он спустился по лестнице в трюм и вынул из кармана молоток.
— И-и-ех, — сказал он и, размахнувшись, изо всей силы ударил молотком по обшивке. Раздался глухой треск, и молоток прошел насквозь. Из ржавой дыры фонтаном хлынула вода, Кассиан выскочил на пристань.
— Я, конечно, могу ошибаться, — сказал он, — но, по-моему, судно тонет.
— Легкой постройки, — уныло сказал Хирам Фиш. — Для быстроходности.
— И очень ршафый, — с отсутствующим видом промолвил Старший Механик. — Следующий?
На следующем траулере загорелся двигатель, когда его (вопреки совету Хирама Фиша) попробовали запустить.
Следующий был из дерева, и Кассиан проткнул гнилую обшивку пальцем.
Потом был еще один, и еще. К тому времени, когда они дошли до десятого, над пристанью висела туча дыма, а у Хирама Фиша ходили желваки величиной с грецкий орех. Все его сотрудники были заняты тушением пожаров и откачиванием судов, пробитых безжалостным молотком Кассиана. Два траулера безвозвратно ушли на дно гавани.
— Подойдите сюда, джентльмены, — сказал Хирам Фиш. По багровому лицу его катился пот.
Кассиан послушно проследовал за ним на середину пристани:
— И что?
— Станьте, пожалуйста, вот сюда. — Хирам Фиш показал на большую красную «X», нарисованную на досках.
— Зачем?
— Я хочу вас сфотографировать.
— Зачем?
Такого вопроса раньше никто не задавал. Хирам Фиш знал по опыту, что все обожают фотографироваться.
— Приятно, когда тебя фоткают, — сказал он.
— А как это? — спросил Кассиан, широко раскрыв глаза от детского любопытства.
Хираму Фишу смертельно надоели эти несговорчивые клиенты. Он яростно протопал к красной «X».
— Стал здесь, — сказал он. — Чего сложного-то?
— Ничего сложного, — сказал Кассиан.
Если бы Хирам Фиш не был так взбешен, он, возможно, вспомнил бы, что стоит перед табличкой с надписью: ОПАСНО. БАССЕЙН С АКУЛЯМИ. Кассиан нажал большую красную кнопку под табличкой.
— Не на-а-адо! — закричал Хирам. Под ним раскрылся двустворчатый люк, и он рухнул в бассейн с акулами.
— Да-а, — протянул Кассиан, с интересом наблюдая за хитроумными маневрами торговца и треугольных плавников. Он порылся в карманах и кинул в черную воду пару пакетиков.
— Отпугифающий порошок, я полагаю? — сказал Старший Механик, но как-то безучастно.
— Приправа к мясу, — сказал Кассиан.
В глубокой задумчивости они спустились по трапу, уселись в паровой катер и отбыли восвояси. Из бассейна с акулами доносился жизнерадостный плеск. Как всё это было ни занятно, таким способом корабль не раздобудешь. Придется придумать что-нибудь получше…
* * *
— Мадам, — сказала няня Маргаритка, — мы должны устроить праздник.
Баронесса Блаа де Клаа была чрезвычайно тощей женщиной, загоревшей до цвета швейцарской молочной шоколадки. На ее паучьих лапках блестели исполинские рубины и бриллианты.
— Праздник? — переспросила она, разглядывая эту поразительно маленькую няню из-под накладных ресниц, похожих на средней величины мохнатых зверьков. — Какое вам дело до этого?
— Детский праздник. Дети — мое дело.
— Какие дети?
— Ваши дети.
— Как, они еще здесь?
— Здесь — и притом очень послушные.
Маргаритка хлопнула в ладоши. В комнату строевым шагом вошли юные Блаа де Клаа. Аккуратно подстриженные, в военных, защитного цвета шортах, сетчатых рубашках и пробковых шлемах. Лица их светились благодарностью и кулинарным счастьем. Тихими голосами они увлеченно обсуждали сложную шахматную задачку.
— Кто это есть? — недоверчиво спросила баронесса.
— Ваши дети, мадам. Мы о них недавно говорили.
Баронесса осторожно подкралась к детям, и те вежливо приподняли тропические шлемы. Баронесса прищурилась, вглядываясь в их лица.
— Dormer und Blitzen! — прошептала она. — Гром и мольния — Вольшебство! — Она обернулась к Маргаритке. — Как ви этого добились? Ви ведьма?
