— Да все у моих бойцов нормально, только ударники сами себе на уме.
— А ты, насколько я помню, и сам не из штаба их действия координируешь, а с этими самыми ударниками первым идешь. Так что поговори с парнями, чтобы вели себя тише, или…
— Что «или»? — перебил Оливер. — Чем ты напугаешь смертника?
Мэтт замялся.
— Просто поговори с ними.
— Хорошо.
Этим вечером Оливер напился, как никогда. Сегодня все пили за счет Стального Генерала, то есть пили до беспамятства. Вместе с бойцами «ударки» они орали песни в одном из баров так, что с потолка осыпалась бы штукатурка, если бы она там была.
В какойто момент Оливер оказался у барной стойки, чтобы заказать еще выпивки себе и своим парням, на что бармен послал его к черту и посоветовал пойти проспаться.
— Да как ты со мной разговариваешь, дерьма кусок! — Оливер схватился за свой пистолет, который, как один из командиров, мог носить всегда с собой, и рванул его из кобуры. — Я тебе сейчас объясню, как надо разговаривать с Генералом Стальная Задница!
Он попытался потрясти оружием перед собой и чтото еще сказать, но увидел в зеркале за спиной бармена серую фигуру, стоящую в дверном проеме. В этот момент пистолет выскользнул у него из рук, ударился курком об пол и выстрелил, разметав мозги своего владельца по потолку.
Глава 17
— Ты нам поможешь?
Деймос на секунду замер, будто слушая один лишь ему доступный эфир.
— Так ты нам поможешь или нет? — повторил свой вопрос Мэтт.
Их взгляды пересеклись. Оба предельно спокойные, но Мэтт при этом еще и собранный, а Деймос — вялый и расслабленный.
— Доктор Ивор, насколько он слаб?
Майкл, стоявший за спиной Мэтта, только развел руками:
— В целом Оливера я стабилизировал, но он в глубокой коме. Что делать — не имею представления. А вот у тебя, Деймос, по всей видимости, есть какаято идея.
Старый хирург старался не выдавать своего раздражения, но получалось у него плохо. Его не было в исследовательском центре буквально несколько суток, а за это время Анна умудрилась полностью потерять контроль над их главным испытуемым, Адикия переметнулась на его сторону, а Астрея находится неведомо где, и он даже не знает, жива ли старшая из сестер.
— Да, доктор. Есть одна идея, — Деймос подался немного вперед, внимательно глядя Ивору в глаза. — Вопрос в том, пойдет ли Мэтью Харрис на это.
— На что я пойду?
Деймос встал со своего места и прошелся по кабинету Ивора, в котором они втроем держали своеобразный совет, хотя, скорее, это стоило бы назвать переговорами.
— Состояние комы изучено слабо. Где сейчас находится разум Оливера Стила — большой вопрос. Вы не знаете, что вам делать, а я — знаю. Взамен мне нужно коечто от вас, — Деймос кивнул на Майкла, — доктор Ивор.
— И что же?
— Чтобы вы открыли хранилище с EP22, Майк. Хотя нет, это я могу сделать и сам. От вас требуется другое — рассчитать максимальную нелетальную дозу препарата для меня.
— Любая дополнительная доза приведет к твоей дестабилизации, — вспыхнул Ивор. — Ты и так показал максимум возможного для человека!
— Мне нужно больше.
— Для чего же? — спросил Ивор.
— Да, для чего? — вступил в разговор Мэтт.
Деймос остановился у шкафа и в который раз стал просматривать корешки книг.
— Доктор Ивор, вы и сами знаете, для чего. И да, у меня есть еще одно условие: вы все объясните Оливеру и Мэтту после моего ухода, — он развернулся на каблуках и в несколько медленных, размеренных шагов подошел к старому хирургу, который был значительно выше его. — Вы же готовы к исповеди, да, Майк?
— Что он… — начал Мэтт.
— Да, готов, — Ивор не моргая смотрел Деймосу в глаза, пытаясь понять, что тот задумал. Спустя секунду к нему стало приходить понимание.
— Да, Майк. Я помню о Генри Джонсоне.
— Но…
— Я уже дестабилизирован, старик. Маленький укол болеутоляющего от сиделки после падения — и вуаля, мы тут втроем уютно обсуждаем судьбу этого мясника Стального Генерала. Кстати, — тут Деймос повернулся уже к Мэтту, — все пройдет не так и просто, как ты думаешь. Шансов на успех мало, плюс твой друг подвергнется определенному риску.
— Какому же?
Деймос, слегка улыбнувшись, ответил:
— Нашему доброму доктору Ивору придется рассчитать максимальную допустимую дозу EP22 и для Оливера. Это ослабит барьеры вокруг его разума, и, возможно, у меня получится вернуть на эту сторону не дебила, а полноценного человека.
* * *
Он опять проснулся. На этот раз мир вокруг встретил его незнакомой комнатой, белыми больничными стенами и матовым светом потолочных ламп. Оливер попытался встать, но резкая боль в левом боку опрокинула его обратно на койку.
— Тише, солдат, тише, — мужчина, сидевший у изголовья его койки и до этого момента находившийся вне зоны видимости, встал, передвинул свой стул так, чтобы Стальной Генерал мог его видеть, и опять уселся на свое место. — Ты еще слабоват для таких подвигов.
— Где я?
— Важнее — когда ты.
— Что? Как я здесь оказался? Я был со своими бойцами в баре, а потом… Кто ты такой, черт подери?!
В ответ мужчина только ухмыльнулся.
— Я должен вернуться к бойцам. Что это за место?
— Твои бойцы уже давно мертвы, Стальной Генерал. И, вполне возможно, скоро ты к ним присоединишься.
Незнакомец встал со своего места и прошелся по комнате, в которой они находились.
— Знаешь, Оливер, меня всегда интересовало, откуда в тебе эта звериная жестокость. Когда я еще учился в академии, ты уже был страшилкой для курсантов, в особенности для тех, кто планировал быть на острие атаки в качестве боевых офицеров. Знаешь, что о тебе рассказывали? Что ты и твои головорезы не берете пленных, что у тебя есть специальный нож, которым ты оскопляешь попавших в твои руки солдат, а после бросаешь их умирать. Что ты расстреливаешь женщин и детей, вырезаешь целые семьи, живущие за пределами городов, если они сотрудничают с армией в обмен на еду и боеприпасы. Сейчас же, видя перед собой тебя, стареющего и беспомощного, мне сложно поверить, что ты был тем самым мясником, о котором вполголоса говорили в коридорах, а в пьяном угаре особые смельчаки или идиоты обещали пристрелить тебя, как бешеного пса. Так кто ты, Оливер Стил?
Оливер понимал, что оказался в плену.
— Почему я вообще должен отвечать на твои вопросы?
— А ты кудато торопишься?
Оливер, до этого державший голову приподнятой, тяжело откинулся на подушку и посмотрел в потолок.
