— Можем попробовать захватить один из грузовиков и двинуться в сторону города, — сказал Оливер.
— Они бронированные, даже стекла, — возразил Мэтт.
— А у нас есть рельсотрон.
— Думаешь, пробьет?
— Тут проблема не в том, чтобы пробить, а в том, чтобы машину не угробить, — ответил Стальной Генерал.
Командир задумался.
— Мелисса, а ты сможешь взять над водителем контроль?
— Простите, командор Мэтью, — ответила женщина, — но цель в движении, слишком мало времени, да и я устала.
— Ладно, — сказал Мэтт, — значит, будем атаковать. Сколько их там? Три? Два джипа и грузовик, да? Значит, таран и щит в расход, возьмем среднюю.
Все трое еще раз проверили свое оружие, Мэтт и Мелисса подготовили гранаты, а Стальной Генерал устроился с рельсотроном чуть поодаль, чтобы принять головную машину.
Когда грузовики подъехали поближе, Мэтт с Мелиссой вырвали по чеке каждый из своей гранаты и бросили прямо под первую машину. Как прикинул старый командир, она и грузовик как раз успеют проехать, а взрыв уничтожит последнюю, третью. Оливер перевел рельсотрон в режим одиночного огня и ждал взрыва.
Пять секунд с момента, как они выпустили из рук гранаты, показались Мэтту вечностью. Он крепко сжимал рукоять автомата и готовился к бою.
— Командор, — начала Мелисса, — там…
В этот момент гранаты взорвались, повредив задний мост последнего джипа, от чего тот ушел в занос, едва не перевернулся и почти сразу загорелся.
Почти синхронно с взрывом гранат начал работать рельсотрон Оливера. Стальной Генерал точными одиночными выстрелами нашивал кабину и двигатель, пока джип не вильнул и не остановился посреди дороги. Водитель грузовика пытался объехать препятствие, но Мэтт уже вскочил на ноги и, настигнув машину в два огромных прыжка, запрыгнул на подножку, одним мощным, усиленным боевой броней ударом локтя буквально вынес бронированное стекло из рамы и дал по кабине с водителем и солдатом рядом с ним длинную очередь.
Все закончилось.
— Командор, — к Мэтту бежала Мелисса, — я не уверена, но в кузове ктото есть.
Оливер был еще далеко — добивал раненых в головной машине, поэтому Мэтт знаком дал Мелиссе команду следовать за ним.
То, что издалека казалось обычным грузовиком, на деле оказалось бронированным автозаком и, судя по тому, что шел он, фактически в военную тюрьму, внутри ктото мог быть.
— Мелли, слышишь чтонибудь? — спросил Мэтт.
— Там будто ктото есть, но я не могу к нему пробиться, — ответила Мелисса. — Может, без сознания. А может, кузов экранирован.
— Ладно, — Мэтт проверил, сколько патронов осталось в магазине, и опять поднял автомат, направив его на машину, — на счет три резко открывай створки, поняла?
Женщина молча кивнула и поудобнее перехватила свой пистолет.
— Раз, два, три!
* * *
Солдаты особо не церемонились: двое схватили Ричарда, который почти сразу стал приходить в себя после нокаутирующего удара, под руки, еще двое подняли все еще бессознательную Астрею. Волосы на затылке девушки стали темнеть от крови, которая уже тонкими струйками стекала по шее, и полковник надеялся, что это просто рассечение.
«У девчонки кусок железа в шею зашит. А если повредили?» — подумал О’Коннелл.
Их выволокли на улицу и потащили к бронированному грузовику, который, по всей видимости, использовался для перевозки заключенных. Один из солдат попытался отобрать у Ричарда его трость, но мужчина вцепился в нее намертво и процедил в ответ:
— Отберешь, и, как доедем, тебе придется тащить меня на себе, понял?
Боец ничего не ответил, но попытки вырвать трость оставил. Так Ричарда прямо вместе с ней и забросили внутрь грузовика, а следом, будто мешок, закинули и девушкутелепата.
Первым делом после того, как створки захлопнулись, Ричард подполз к своей помощнице и проверил, жива ли она. Пульс был, но не слишком сильный.
«Второй удар по голове за сутки, — подумал Ричард, — да уж, не завидую я ей, как очнется».
Он был неимоверно рад тому, что их погрузили в одну машину, так как объяснить солдафонам, что при отдалении от него на пятьдесят метров Астрее оторвет голову, не представлялось возможным. Во всяком случае, вдаваться в подробности происходящего прямо сейчас Ричарду очень не хотелось.
Машина тронулась и, судя по пейзажу, который можно было наблюдать через маленькое решетчатое окно под потолком, двигались они прочь из Столицы, за город.
«Неужели я проиграл? — мрачные мысли одолевали полковника. — Генри провел меня, как мальчишку, да еще и так подставил. Надо было стрелять, и дело с концом».
Астрея все не приходила в себя. Когда Ричард в очередной раз поднялся с пола, чтобы посмотреть, где они находятся, пейзаж за окном радикально изменился: вместо бетонных высоток Столицы вокруг простирались только пустоши, перемежаемые редкими подлесками и небольшими рощицами.
«Уже за городом. Черт побери, Астрея, пора просыпаться!» — подумал полковник.
Он попытался привести девушку в чувство: хлопал по щекам, звал, но она приходить в себя отказывалась.
«Да, второй удар по голове за сутки…» — опять подумал полковник.
Когда он уже почти смирился с тем, что его спутница не сможет им помочь, гдето сзади, за их машиной, прогремел взрыв. Через секунду грузовик резко вильнул в сторону, от чего О’Коннелл вместе с Астреей, будто куклы, полетели в другую сторону кузова.
Машина остановилась. Ричард очень чувствительно приложился плечом о стену грузовика, но было в этом происшествии и коечто хорошее: Астрея стала приходить в себя. Она тяжело поднялась на ноги и дезориентировано стала оглядываться по сторонам, пытаясь понять, где находится.
— Эй, ты как, Астрея? — начал О’Коннелл. — На нас напали, но я думаю…
— Напали? — перебила девушка.— Кто? Как — напали?
Полковник не успел ответить. В этот момент ктото одним резким движением открыл створки кузова. Астрея не желала быть жертвой в третий раз за двадцать четыре часа. Обратившись к своему модулю, она, сконцентрировавшись, обрушила всю свою силу на человека, который стоял рядом с машиной и, как думала Астрея, пытается проникнуть внутрь.
«Напали, да? — билось в травмированном сотрясением сознании девушки. — Очень зря».
Неровный свет от горящей позади машины бил Ричарду в глаза, и он не мог понять, что происходит. Прежде чем он успел хоть чтото сказать Астрее, та усилием мысли поставила нападавших — их было двое — на колени.
Женщина — это единственное, что смог различить О’Коннелл, — подняла руку с пистолетом и приставила к собственной голове. С мужчиной все было немного сложнее: у него в руках был автомат, ремень которого тот перебросил через плечо, что и мешало ему выполнить процедуру с той же легкостью.
