– Верно подмечено, я тоже сегодня только завтракал, а время к ужину. Надо это исправить. – Монарх встал, вышел в приемную, отдал распоряжение своим людям, число которых увеличилось, и вернулся обратно. – Не обессудьте, Марго, но я заказал еду на свой вкус, надеюсь, вам понравится.
– Я не гурман, так что ем практически все, что съедобно, – улыбнулась, прикидывая, как бы сбежать от Эдуарда.
Королевские предпочтения в еде были в меру изысканными и полностью совпадали с моими. Впервые в этом мире я наслаждалась вкусом блюд и общением с интересным мужчиной, а так как сверху все это было полито коньячком, вечер прошел на удивление приятно. И все же Эдуард прирожденный дипломат, потому что мы говорили обо всем и в то же время ни о чем. Он умело обходил личные вопросы и не сообщал ничего о себе или жене, а я следовала его примеру и тоже не торопилась посвящать в перипетии своей жизни. Естественно, король спрашивал о моем мире, но не было похоже, чтобы его это на самом деле интересовало. Скорее всего, он задавал вопросы обо мне просто для поддержания разговора. Пила я мало, хотя Эдуард активно пытался подливать коньячок. Но вот что занимательно, сам он тоже следил за объемами выпитого и моим состоянием. Даже возникла мысль, что он пытался меня напоить и затащить в постель. Правда, эту идею пришлось забыть, за весь вечер король ни словом ни делом не намекнул, что он хочет продолжить общение в спальне. И теперь я даже не знала, как относиться ко всему происходящему. Ведь какая-то подоплека у этого «свидания» есть? Ее просто не может не быть, ну не тот человек Эдуард, который решит выпить с незнакомой бабой только потому, что больше не с кем.
Пока я вспоминала о прошлом вечере, ректор собственноручно строчил приказ, по которому за мной закреплялись определенные помещения и предоставлялся доступ к складам академии. Я уже ощутила радостный подъем сил, но Вениамин Савельевич всего несколькими словами спустил меня с небес на землю:
– С Серафимом Эдиктовичем будете договариваться сами. Склады – его вотчина. Мое разрешение у вас есть, но это не значит, что он пойдет вам навстречу или окажет помощь.
– Главное, чтобы не мешал, – скривилась я, предвидя войну с интендантом. – А кто мне покажет лабораторию? И остальные помещения, которые вы так лихо на меня повесили?
– Любимая, ключи от алхимического крыла хранятся где-то у тебя? – обратился ректор к супруге. – Выдай их Маргарите Васильевне, пожалуйста, и расскажи, куда идти. К тому же выбирать все равно не из чего, либо это помещение, либо ничего.
– Кстати, а почему оно пустует? – спросила я. Воображение рисовало всякие ужасы, начиная от призраков, кончая какими-нибудь магическими аномалиями.
– Пять-шесть лет назад Министерство магического контроля запретило размещение опасных веществ и помещений вблизи или в стенах учебных заведений, а также в жилых кварталах и в местах с большим скоплением людей. Так что нам пришлось пересмотреть программу обучения, – с недовольным видом пояснил Вениамин Савельевич.
– Я правильно поняла, алхимия никуда не делась, просто вывезли лаборатории?
– Да, за город. У нас налажено сообщение, ходят автобусы. Но если раньше практические занятия проходили после обеда, то теперь приходится выделять на них целый день. Маргарита Васильевна, вообще-то мой рабочий день уже закончен, – раздраженно произнес ректор, указывая мне на дверь в прямом и переносном смысле этих слов.
Я не стала усугублять ситуацию, про заработную плату можно будет узнать и в бухгалтерии. Поэтому с ключами от алхимического крыла и весьма смутными напутствиями Лидии отправилась обследовать выделенную мне территорию.
– Маргарита Васильевна, мне кажется или вы меня избегаете? – заступил дорогу Черный Властелин, когда я была близка к своей цели.
– Заметьте, Мстислав Федорович, вам уже не первый раз что-то не то кажется, – ехидно проговорила я, собираясь обойти препятствие.
– Издержки профессии, знаете ли, – хмыкнул он и пристроился рядом со мной. – Куда мы держим путь?
– Я иду осматривать помещения, которые мне выделил ректор для организации клубов по интересам. А вы – не знаю.
– А я с вами, потому что вы единственный участник событий, которого я еще не опросил, – нагло заявил мужчина, взял мою руку и пристроил ее на сгибе своего локтя. – Это чтобы вы в очередной раз не сбежали. Ну что, Марго, поговорим?
– Задавайте вопросы, – вздохнула я, даже не думая возмущаться. Все же Мстислав ведет официальное расследование, и помогать ему мой гражданский долг. Кстати, это не пустые слова, в этой стране могут и к уголовной ответственности привлечь, если не стаешь помогать следствию.
– Как вам Эдуард? – с ехидной улыбкой спросил Черный Властелин.
– Это к делу не относится…
– Ну почему же, он отец малолетнего преступника, в его интересах сделать так, чтобы сына не судили строго…
– Вы сейчас на что намекаете? – Я даже с шага сбилась от возмущения. – Думаете, мне предложили взятку, чтобы я отказалась от своих показаний?
– Ну что вы, Эдуард никогда не преступит закон и не опустится до такого. А вот вести задушевные беседы и давить на жалость – как раз в его духе. Так что вы сами не заметите, как захотите сделать для него что-то хорошее. – Интонации Мстислава говорили, что он не шутит.
– А я думала, вы друзья. – У меня сложилось практически такое же мнение о короле, но Мстиславу я об этом пока говорить не собиралась.
– А вы считаете, если друг делает ошибку, ему надо потакать? Скажите честно, вам уже жаль Радована?
– Жаль, но не из-за разговора с Эдуардом. Я могу ошибаться, но мальчик показался мне по-настоящему несчастным. Знаете, это только кажется, что подросткам не нужны любовь и внимание родителей. А еще я против телесного наказания Радована. Я вчера пыталась убедить Эдуарда не делать этого, но он остался непреклонным. – Пусть тему нашего разговора с Мстиславом и не назовешь приятной, но его присутствие радовало. А еще то, что он может быть серьезным, а не только язвительным и ехидным.
– Если вам станет легче, я тоже против, – нахмурился маг. – Я предлагал перевести Радована в какое-нибудь закрытое военное учреждение с жесткой дисциплиной.
– И разлучить его с единственным человеком, которого он любит?
– А вы уверены, что это любовь?
– Нет. Наоборот, думаю, что это первая влюбленность, которая очень быстро пройдет. Но это мнение взрослого циничного человека, который уже прожил половину отмеренного судьбой срока. А они имеют право на собственные надежды и ошибки. Кто знает, вдруг у них получится то, что не смогли когда-то удержать мы.
– Я мог бы с вами поспорить, сказать, что обязанность родителей как раз заключается в том, чтобы передать свой жизненный опыт потомству, но не буду.
– Почему?
– Во-первых, потому что довольно сложно рассуждать о воспитании детей, когда их у тебя нет. Зная себя, могу предположить, что я был бы не очень хорошим отцом. Во-вторых, мы уже пришли. Давайте ключи, вряд ли замок удастся легко открыть. – Мстислав так резко сменил тему, что я не сразу среагировала.
