– Это если бы латентные магички перевелись, – хмыкнул противный тип, обозвавший меня «бабой не первой свежести». Но ничего, скоро паралич пройдет, и я ему покажу ху из ху.
– Да, что-то у него с ними ничего не получается, так бывает, когда ментальный дар основной.
– Не слишком ли ты много знаешь о менталах? – В голосе шпиона, которому до сих пор удавалось сохранить инкогнито, проскользнули нотки подозрения. – И вообще, она нас видела и сможет кому-нибудь разболтать…
– Не расскажет, мой знакомый хороший знаток своего дела. Уверен, ему самому не нужны неприятности, и в скором времени мы окажемся свидетелями романтической любви. А может, просто сотрет ей память и спрячет в одном из своих поместий.
– Ты говоришь так, будто он уже согласился.
– Я не ты, я все довожу до конца. Так что поверь – он согласится. – Уверенности в голосе Льена было не занимать, я даже, грешным делом, подумала, а не о себе ли он говорил. Но потом отмела эту мысль, будь он хорошим ментальным магом, давно бы понял, что я в сознании и все слышу. Стало быть, этот неизвестный тип, которому меня хотят продать, или его друг, или родственник. Удивительно, но так же рассудил первый шпион.
– И это наш благородный Льен? Что же с тобой случилось, друг, если ты решил выманить деньги у родни? – с легкой издевкой спросил напарник, небезосновательно подозревавший товарища в нечистоплотном замысле. И речь шла не о моей продаже неизвестному бабнику, а о том, что Льен не поделит деньги поровну.
– У родни? Нет. А вот у врага сам бог велел, – злорадно произнес Льен. – Ладно, я пошел связываться с клиентом, а ты сторожи товар. И это… будет лучше, если ты ее просто запрешь в пустующей камере. А то кто знает, чему ее успели научить в академии. Только в одеяло не забудь завернуть, а то нам за больной товар не заплатят.
– Стой, а что мы скажем Вьюге?
– Что с ее подарочком мы не встречались. Это с учетом того, что она выберется из этой передряги и найдет нас. Всегда считал ее неглупой бабой, но на этот раз она меня разочаровала. Ведь любовницу короля будут искать с особой тщательностью. Наше убежище вряд ли найдут, но осторожность все же не помешает.
Глава 17
Со времени ухода Льена прошел, наверное, час. Мой второй тюремщик вел себя достаточно тихо, но вот его эмоции просто фонтанировали. В нем боролись жадность, предвкушение, подозрительность и страх. Он шуршал какими-то бумагами, что-то жег и бурчал себе под нос непонятные слова. Незнакомый язык? Откуда ему в этом мире взяться? Чуть ли не на первой лекции для переселенцев я узнала древнюю притчу о том, как Бог даровал людям единый язык, чтобы они могли понимать друг друга. Мне как человеку, пришедшему из мира, где по преданию Творец разделил людей, чтобы они не смогли достроить Вавилонскую башню, было очень интересно послушать обратную земной историю. В сказании упоминалось о защитниках, которые издревле сдерживали полчища монстров. У этих магов-воителей был разработан язык жестов, ему обучали во всех странах, чтобы маги могли понимать себе подобных, если столкнутся плечом к плечу на поле боя. Бог, видя это, проникся уважением к людям и подарил им единый язык. Причем сделал это так виртуозно, что даже книги всего мира за одну ночь «перевелись» на всеобщий язык.
Так что у меня оставалось только два варианта трактовки событий: либо мой охранник тоже переселенец, либо он бубнит какие-то заклинания. И если с первым вариантом все было более или менее понятно, то второй немного пугал. Вдруг это невзрачный тип, отец скольких-то там детей, готовит ловушку для моих спасителей? Если бы опасностям подвергались какие-то гипотетические люди, я бы не особо переживала, но одна мысль, что пострадать может Мстислав, заставляла меня сходить с ума. А если добавить к этому томительное ожидание и неизвестность, я вообще находилась на грани нервного срыва. Возможно, если бы чувствительность возвращалась быстрее, я меньше нервничала, а так разум заполошно искал выход из ситуации, мысленно устремляясь к единственному близкому человеку в этом мире. Как же мне хотелось совершить чудо, дозваться до Мстислава, связаться с ним телепатически и рассказать о том, что со мной произошло. Но, похоже, здесь магия – это наука, а не волшебство. Ну или я – бездарный неуч, который не может пользоваться своим даром. Вот выберусь из этой передряги и начну учиться, обещаю!
Кому я давала обещания, не знаю. Может, себе, а может, высшим силам. Это было не столь важно, главное, что подействовало. Я неожиданно для себя смогла пошевелить рукой. Казалось бы, только несколько секунд назад придумывала неминучие кары таинственному шпиону, как вдруг в самый разгар этого благородного занятия у меня резко зачесался нос. А я возьми его да почеши. Действовала на автомате, не думая и не зная о том, что шевелиться после парализации вредно, а точнее, больно. Непроизвольное мычание вырвалось без моего желания, но, судя по грохоту какого-то упавшего предмета, для трусливого шпиона это стало полной неожиданностью. Я открыла глаза и застала радующую душу картину – поднимающегося с пола мужика. Жаль, конечно, что ему сверху на голову не прилетело какой-нибудь полкой, но не все же сразу, для начала падение со стула – тоже неплохо.
– Пить дашь, шпион недоделанный? Или дальше будешь на меня пялиться? – прохрипела я, любуясь растерянностью и бледностью мужика. Мне пришла в голову мысль примерить на себя роль великой магички и попробовать обманом уговорить этого типа сотрудничать. – Думаешь, если будешь молчать, то я тебя не запомню или не узнаю? Зря. Я уже успела покопаться в твоей голове, так что мне не составит труда найти твою жену и поведать ей о твоих маленьких слабостях. Она-то, бедняжка, уверена, что вышла замуж за героя, который хранит ей верность в ничейных землях…
Моя речь текла медленно, я еще не успела полностью оправиться от удара магией. Точнее, паралич только начал проходить, но я всем своим видом старалась показать, что полностью владею ситуацией. В общем, я блефовала. Но эмоциональное состояние мужика отслеживала, дабы успеть среагировать на малейшие его изменения. Кстати, упоминание жены шпиона не слишком задело. Конечно, для него это было неприятно, но не смертельно. А значит, следовало искать другой метод давления.
– Ты сначала доживи до этого радостного момента, – гаденько ухмыльнулся тип и достал из кармана штуку, очень похожую на ту, которой вырубил меня в первый раз. Я прекрасно помнила, насколько болезненным это было, и повторения не хотела. Дернулась всем телом вперед, собираясь сделать глупость и ввязаться в драку за артефакт, но забыла про последствия «молнии». Мой позвоночник, будто током, пронзило резкой болью, я вскрикнула, матерясь в душе и в сердцах желая поделиться этими «приятными» ощущениями со шпионом. Мужик вдруг схватился за голову и закричал, а я от неожиданности замерла на своей то ли полке, то ли кушетке.
– Ты! – прохрипел шпион, прожигая меня испуганным и злым взглядом. Свой артефакт он обронил, но не торопился его поднять, а медленно пятился к двери. – Если ты еще раз влезешь мне в голову, я убью тебя. И плевать на планы Льена!
– А ты уверен, что успеешь это сделать до того, как я расплавлю твои мозги? – со стоном приподнялась, чтобы видеть своего тюремщика. – Жаль, ты не сможешь полюбоваться, как они вытекают из твоих ушей.
