Слезы все-таки навернулись. Ох!.. Знал бы он, как я этого ждала! Хоть и не смела надеяться.
— Ведь моя, Миша? — все никак не могло угомониться мое вредное счастье.
— Ага. — Горло сдавил спазм, говорить было трудно.
— И если мое лицо покроется язвами, ты все равно будешь меня любить? — не отставал этот неугомонный тип.
Ясно уже, что не покроется. По заверениям лекаря и мага, он вообще легче других перенес болезнь. Язв было всего несколько — на руках и шее, но они уже начали затягиваться. Ридуш уверял, что следов остаться не должно.
— Больше всех на свете, — тем не менее правдиво ответила я и, чтобы не вздумал сомневаться, крепко-крепко его обняла.
Совесть у Говарда все же была, так что он дал нам наобниматься вволю, потом бегло осмотрел Тавиша и заставил его принять все необходимые снадобья и только после этого занялся мной. Еще не до конца осознавая, что все происходящее — явь, я обводила узкую комнатушку немного осоловелым взглядом, сонно моргала и больше не сопротивлялась.
Повязка выглядела ужасно, ибо в последние дни всем было как-то не до нее. Впрочем, даже это всяко лучше того, что скрывалось под ней.
Пока Анб разматывал бинты, я с любопытством разглядывала потрескавшуюся краску на противоположной стене. А про себя тихо радовалась, что зеркала здесь нет. Ни к чему портить такой замечательный день.
Из уютной задумчивости меня вырвал изумленный возглас Говарда. Ну и что там? Все так плохо? Новые язвы? Хотя больной я себя не чувствовала.
— А чему ты удивляешься? — меланхолично вопросил Тавиш из-под одеяла. — Должно же ей было от риссов достаться что-нибудь, кроме паршивого характера! Регенерация — самое оно.
Опять он меня дразнит. И в такой момент! Я, конечно, держусь, но можно иметь хоть каплю сострадания к девушке, которая теперь уже точно пропустит долгожданный бал?!
— Однако, неожиданно, — пробормотал Анб.
А потом ка-а-ак улыбнется! Ну совершенно счастливо!
Мне даже обидно стало. Нашли время радоваться.
— Все зажило, да? — сделала вполне логичные выводы из всего услышанного я.
Чудесно! Не придется больше ожившей мумией ходить. Можно надеть любимую маску.
— Миша, ты должна… нет, обязана это увидеть! — сверкнул очередной улыбкой Анб и попытался меня куда-то утащить. — Идем со мной.
Но я уперлась.
— Мне и здесь хорошо. Чего я там не видела, в самом деле?
Помимо регенерации мне от риссов перепала еще и сила, так что сидеть на стуле я так и осталась, а к двери лекарь направился один. Почти побежал!
— Ладно, я сейчас! — на ходу крикнул он.
Пожав плечами, я перевела растерянный взгляд на Тавиша, но лицо того было совершенно непроницаемо. И я снова попыталась сделать выводы из имеющейся информации:
— Стала еще страшнее, да? Извини, маска осталась в доме Аольских. Но я могу поискать какой-нибудь платок. Сейчас, подожди…
Встать мне не дали, перехватив за запястье. У некоторых выздоравливающих наследственность похлеще моей, так что Тавиш со мной легко справился.
— Не надо платка, посиди спокойно. Пожалуйста.
Прохладные пальцы, коснувшиеся моей кожи, немного отрезвили. Что это я в самом деле? Будто есть какая-то разница!
Договориться с собой толком не успела. Говард вернулся. Со здоровенным зеркалом, видимо, только что снятым где-то со стены. Он пыхтел и отдувался, и руки, не привыкшие таскать тяжести, тряслись. Выглядело это до того забавно, что я прыснула.
Только поэтому не отвернулась.
Ой…
Первой мыслью было растерянное: что в зеркале делает незнакомая особа, почему на ней мое платье и куда запропастилось мое отражение? Когда же недоверие чуть померкло и мне хватило смелости взглянуть реальности в глаза, из горла вырвался тихий всхлип.
Краснота на щеках еще осталась, все же жара в этом году стояла неимоверная, а я все это время ходила в плотной повязке… Но застарелых струпьев от язв не было. Их не было! Они пропали!
И новые шрамы и ожоги не появились!
— Но есть и плохая новость: мы не уверены, есть ли у тебя еще иммунитет, — не сумел остаться равнодушным к чужому счастью риссий лекарь.
Всхлип сменил счастливый писк. Какая разница?! Лихорадки больше не будет! А если и будет, всегда можно выяснить, что это был за плотоядный цветок, и использовать его в приготовлении лекарства.
На радостях я бросилась Анбу на шею, опрокинула его на кровать и обняла еще и Тавиша за компанию.
Кажется, я все же иду на бал!
Невероятный день.
Эпилог
Розовато-оранжевое платье эффектно подчеркивало фигуру, а в смелом разрезе при ходьбе иногда мелькали ноги. По уверениям Тавиша, стройные и соблазнительные. Полгода назад… да что там, еще неделю назад я бы ни за что не согласилась надеть такое, но сейчас восхищенно-недоверчиво оглядывала хрупкую белокурую девушку со спрятанным под зачарованным кружевом лицом, отражающуюся в зеркале, и совершенно счастливого мужчину рядом с ней и не верила, что все это происходит со мной. Это моя новая жизнь! Видимо, покровители таким образом рассчитались за годы невнимания.
— Учти, домой переодеваться я тебя не повезу. — Изумлялась произошедшим со мной переменам я долго, и Тавиш забеспокоился. — Иначе пропустим самое главное.
Зла на Гордика я не держала, но, думая о моменте, когда сниму маску, почему-то представляла именно его лицо. Вытянувшееся, с упавшей челюстью и выпученными глазами! Это был бы последний штрих к началу новой жизни.
Но в замок мы все же уедем и поживем там некоторое время. Я устала от столичной суеты, хочется просто побыть счастливой. Гейра с собой возьмем. Тавиш говорил, там горы, сосны и река… Все это должно потрясающе выглядеть с высоты полета моей пушистой прелести.
— Даже в мыслях не было. — Я прижалась щекой к плечу любимого и счастливо вздохнула.
— Хватит уже обниматься, идемте! — поторопила нас Нала.
Зеркал в холле королевского дворца было достаточно, и мы никому не мешали, так что воззвание к совести не сработало. Но пропустить что-нибудь интересное не хотелось. Ладно, еще минутку… Мне нужно собраться с духом.
— Леди, не торопите их. — Пока Тавиш смотрел исключительно на меня, Адриан погладил свою неугомонную возлюбленную по спине. — Они только обрели друг друга. Естественно, что им не хочется расставаться ни на миг.
Да, они пришли вместе. И нет, в своих тайных отношениях так и не признались. Просто накануне Нала подошла к Тавишу и попросила разрешение и Адриану присутствовать. Мол, она хочет, чтобы он видел ее успехи.
Простое прикосновение вызвало у Налы волну плохо скрываемой дрожи и румянец на щеках. Я внутренне поморщилась. Да сколько ж это будет продолжаться!
