Строго говоря, Чеченская война, конечно, началась не в декабре 1994 года, а значительно раньше. Еще весной 1993 года в фактически независимой республике, как и в Москве, обострились противоречия между президентом Джохаром Дудаевым и парламентом. 17 апреля было объявлено о роспуске парламента, Конституционного суда и МВД, а 4 июня вооруженные дудаевцы под командованием Шамиля Басаева захватили здание Грозненского городского совета, в котором проходили заседания парламента и Конституционного суда. После этого в северных районах Чечни, неподконтрольных правительству в Грозном, начала формироваться вооруженная антидудаевская оппозиция, вскоре начавшая борьбу с режимом президента. При поддержке России эти силы и развернули полномасштабные боевые действия с применением танков и артиллерии. Несколько раз пророссийские чеченцы штурмовали Грозный, однако из-за нехватки сил эти операции завершались провалом. 26 ноября 1994 года оппозиционеры в третий раз атаковали столицу и снова потерпели поражение. При этом в плен к сторонникам Дудаева попало несколько российских военнослужащих, воевавших по контракту с Федеральной службой контрразведки, а также российские добровольцы. После этого провала терпение Ельцина, видимо, лопнуло, и он решил больше не маскировать свои намерения под «оппозицию». 11 декабря в Чечню вошли российские войска. А уже через пару дней северная группировка в районе поселка Долинский, расположенного в 10 километрах от Грозного, была внезапно обстреляна из «Градов». Появился первый груз-200…
«Война принесла горе в две нижегородские семьи, – рассказывала статья „Президент скоро утонет. В крови“. – Официоз не торопился сообщить об этом, но мы все же узнали. Так и не встретил новый год дзержинец младший сержант Ковыляев Сергей Николаевич, служащий в ВДВ. Он погиб в Чечне 12, в День российской конституции им. Б. Н. Ельцина. Похоронен 20 декабря. Еще один „груз-200“ прибыл в Нижний на Автозавод 9 января в 12:30. В Чечне погиб рядовой Емелин Алексей Сергеевич. В Чечне льется кровь, а президенту на это плевать. Как было наплевать и на то, когда в стремлении к единоличной власти проливалась кровь в октябре 1993-го с той и другой стороны». «Ленинская смена», в то время самая смелая газета в Нижегородской области, даже открыла постоянную рубрику под названием «Хроника объявленной смерти». В ней в первую очередь печатались данные именно о погибших на войне нижегородцах. «Новые сведения о погибших в Чечне нижегородцах: рядовой Шаргатов А. Е. (погиб 12 января, проживал в Московском районе Н. Новгорода; рядовой Беляков В. И. (погиб 7 января, проживал в Княгининском районе области); младший сержант Лебедев ДА. (проживал в Дзержинске); старший сержант Короткевич С. Г. (погиб 13 января, проживал в Сормове), рядовой Кленков А. И. (проживал в Ардатове), – сообщало издание в конце января 1995 г. – Все они – служащие в Российской армии. Среди военнослужащих нижегородцев из внутренних войск МВД РФ погибших, слава богу, нет. Есть раненые и заложники, достоверно о судьбе их ничего не известно».
Ну а потом СМИ опубликовали обращение 83 российских военнопленных к премьер-министру Черномырдину, президенту Ельцину и русскому народу. Оно напоминало аналогичные воззвания пленных немецких солдат к своим товарищам с призывом отречься от Гитлера, печатавшиеся в газете «Правда» в 1941 году: «Мы, российские военнопленные, заявляем следующее: обманутых однобокой пропагандой, нас послали в Чечню наводить конституционный порядок. Нас уверяли, что боевых действий не будет и что наша задача – стоять по периметру, „оберегая мирное население от вооруженных бандформирований“. По существу же нас бросили в мясорубку и били нас не „бандформирования“, а весь народ, в защиту своей свободы. После пленения нас провезли по улицам и показали, как наводят „порядок“. Мы увидели разрушенные и раскуроченные огнем жилые кварталы и заводы, сотни трупов российских солдат, съедаемых одичавшими собаками… Огромные жертвы среди мирных жителей: стариков, женщин, детей, среди которых много русских. Мы солдаты и по-солдатски просто говорим: Россия совершает преступление против целого народа. Требуем безотлагательно отдать приказ о прекращении огня и начале переговоров для мирного решения вопроса».
На граждан все эти события, сводки, списки погибших и обращения пленных, сведения о заложниках произвели тяжелое впечатление. Больше всего переживали конечно же матери и родственники тех, кто в это время проходил службу в армии. А также матери и девушки парней, которым вскоре должно было исполниться 18 лет. Количество уклонистов от службы резко возросло. Для большинства главным способом спасения от войны стало поступление в вузы. Ну а наше поколение, в то время студенты, стало с еще большим страхом ждать приближения очередной сессии! Ибо за неудом на экзамене в то время зловеще всплывал образ объятой пламенем Чечни и тех самых трупов из упомянутого «обращения». Конечно, панический страх перед службой в армии был силен и в былые годы. Рассказы о диких зверствах, избиениях, унижениях и убийствах, от подробностей которых волосы вставали дыбом, ходили из уст в уста. Но в 1995 году этот страх уже превратился в настоящий ужас.
Те, кому служба в силу возраста или иных причин не грозила, переживали о бессмысленных жертвах и разрушениях, а также огромных военных расходах. И это в нашей бедной-то стране! Из СМИ граждане узнали, что одна заправка штурмовика Су-25 обходится бюджету в 9 миллионов рублей, заправка танка – 2,5 миллиона, выстрел из пушки – 200 тысяч рублей, выстрел из танка – 8,5 миллиона рублей. «События в Чечне уже существенно затронули экономику области, – говорил Немцов в эфире телекомпании „Сети НН“. – Москва отказывается выделять ранее обещанные деньги, которые должны были пойти на конкретные местные программы, как то: развитие метрополитена, строительство жилья для военнослужащих и т. д. Москва ссылается на то, что все деньги направляются и будут направляться в Чечню».
Между тем Борис Немцов стал первым из глав регионов, который публично и открыто осудил войну в Чечне и назвал ее ошибкой Ельцина. Вернувшись в начале февраля с Всемирного экономического форума в Давосе, он собрал пресс-конференцию, на которой заявил, что российскую делегацию, в состав которой помимо него входили Чубайс, Явлинский и Гайдар, там фактически бойкотировали. Причиной, по мнению Немцова, была «братоубийственная война, развязанная правительством Ельцина в Чечне». Правда, при этом оговорился, что так называют происходящие события зарубежные СМИ. «Самое прискорбное – трансформация отношений к „российскому вопросу“ коснулась не только политиков, но и делового мира, – говорил губернатор. – Что чревато замораживанием перспективных контрактов и инвестиций. Рассчитывать в этом году, например, на получение от Мирового валютного фонда 6 миллиардов долларов России в свете чеченских событий трудно». Тем не менее Немцов заявил, что «тягостную для России войну» все равно надо как-то заканчивать, и чем быстрее, тем лучше. «И если войну не могут остановить Госдума и Совет Федерации (там есть силы не заинтересованные в ее прекращении), следует действовать иными средствами, – говорил Борис Ефимович. – Например, провести мирную конференцию или переселить президента Ельцина в Грозный».
Впрочем, война – она всегда кому-то «мать родна». В условиях ухудшавшегося экономического положения для глав регионов и мэров городов появился повод свалить все беды на правительство. Мол, тратят все деньги на войну, а нам ничего не дают. А мы-то налоги перечисляем! А вот для легендарной газеты «Ленинская смена», которая одной из первых «перестроилась» в 80-х годах и интересно освещала все знаковые события, публикация о «переселении Ельцина в Чечню» стала одной из последних. После 16 февраля издание безо всяких объяснений перестало выходить в свет. По воспоминаниям Владимира Кочеткова, в то время журналиста «Ленинской смены», редакцию попросту лишили помещения, а делать газету на улице или в подъезде дома, понятное дело, было невозможно. Поскольку независимое и порой больно кусавшее Немцова СМИ не находилось на иждивении у областной администрации, никто ему помогать не стал. Неизвестно, расстроился ли Борис Ефимович по поводу схода со сцены «Ленинской смены», так или иначе серьезная критика губернатора в регионе практически прекратилась.
