Потасовкам, насмешкам.
Духу товарищества.
Семье. Прежде всего клан кроганов – это семья, возможно, в большей мере, чем у других рас. В конечном счете у кроганов никого, кроме друг друга, не было.
На другую сторону, с печалью подумала Кеш, означало – к одиночеству. К предрассудкам, так и не забытым, и конфликтам, получившим новые поводы для развития.
Предполагала ли это Гарсон?
Кеш не была идеалистом. Она работала для станции, для Инициативы не покладая рук и готова была умереть за это, если понадобится.
Или оставить собственный клан для его же блага.
С разрешением конфликтов эта миссия обещала новое начало, шанс к миру… что, однако, стоило крови. Огня. Утраты. Та почва, которую все они обрели, те связи, что они выковали между отчаявшимися расами как поселенцы Андромеды, – все это стало размываться, когда ушла Гарсон и ее совет.
Может быть, кроганы найдут новый путь на этой стороне, может быть, выживут, даже начнут процветать. Кеш верила в вождя их клана. Она верила в искренние намерения руководства «Нексуса» управлять станцией хорошо. Исполненная надежды, она осталась, а семена Инициативы, политые кровью и укрепленные огнем, рассеялись по Андромеде.
Кем они станут, какой урок извлекут из случившегося – зависит от них. Кеш останется здесь, на станции, которую она помогала строить. Она будет ждать их возвращения.
Но сначала нужно было оплакать ушедших. А их было много. Нужно было утешить выживших, скорбящих и рассерженных. Эта работа для более мягких душ, чем ее. Ее работа – восстанавливать.
«Готовить „Нексус“, – думала она, отворачиваясь от последних мерцаний двигателей, уносивших ее соплеменников, – к возможному миру».
Слоан смотрела на тающие вдали щербатые очертания покалеченной станции. Когда – нет, если – «Нексус» наконец будет отремонтирован, если все поломки будут устранены, а все элементы установлены на свои места, – он станет настоящим шедевром.
Которого она никогда не увидит.
Это единственное, о чем она жалела. Глядя на призрачное мерцание далеких нитей Скверны, Слоан видела, как кривые линии станции исказили все вокруг нее.
Ннеброн, сидящий спиной к иллюминатору, ссутулился от усталости. И от страха, подумала Слоан. Страха вокруг было немало. Они все знали, что есть вокруг них… вернее, чего вокруг них нет. Нет планет. Нет еды.
Нет надежды.
Черт бы подрал Гарсон. Вот она, другая сторона; оказалось, что шедевр женщины-идеалистки окрашен кровью. Прежней ненавистью.
Глупой гордыней нескольких человек.
Слоан в безмолвном прощальном жесте прикоснулась к стеклу, а потом окончательно повернулась спиной к «Нексусу».
– Ладно, – поспешила сказать она, резко хлопнув в ладоши.
Несколько ее спутников подскочили на месте. Ннеброн пробормотал что-то, и она даже не потрудилась спросить – что. Игнорируя его, она пошла прочь от последних остатков надежды и настроила свой компас на то, на что его следовало настраивать с самого начала, – на выживание. Ее собственное и тех, кто положился на нее с самого момента пробуждения.
Она должна была сделать это. Именно это. С самого начала.
– Пусть у нас нет станции, – сказала она твердым тоном, спокойным взглядом осматривая свою новую команду. – Пусть у нас нет миссии, но у нас есть кое-что другое, – говорила она, идя по кораблю, – у нас есть мы. И сила и решимость пережить это.
Ирида стояла, опершись на панель и сложив руки на груди; она повела плечами и сказала:
– Это гиблое место. Что, по-вашему, мы можем сделать?
– Сдохнуть с голоду, – мрачно сказал Ннеброн.
– Да брось…
Он оборвал рыжеволосую женщину, стряхнул с себя ее успокаивающую руку.
– Все так, Андрия. Еды на две недели, за которые мы должны найти что-то, что проглядели опытные разведчики? – Он горько рассмеялся. – Может, лучше сразу застрелиться?
Страх на корабле повысился еще на один градус.
Слоан посмотрела на Ириду. Потом на Ннеброна. Даже Андрия замкнулась в себе. Слоан видела перед собой только отчаяние.
«Значит, вот у нас как?» Она взвесила варианты. Хороший директор службы безопасности присел бы рядом со своими подчиненными и выслушал бы их. Заверил бы, что все будет хорошо.
Подыграл бы им.
«Нет уж. В жопу! Игры закончились». Закончились, когда они оказались здесь.
Слоан направилась к Ириде. Азари подняла голову, но вот чего она никак не ожидала, так это почувствовать руку Слоан на своем горле. Слоан размахнулась, держа воротник Ириды одной рукой, а другой ударила азари так, что та врезалась в обшивку корабля, которая завибрировала, отчего все вскрикнули.
– Какого черта!..
– Заткнись! – строго сказала Слоан и наклонилась к Ириде так близко, что увидела себя в глазах азари. – Ты думаешь, что если все формально подписали согласие на участие в Инициативе, то ты можешь говорить, что хочешь? Делать, что хочешь?
Ннеброн вскочил на ноги:
– Эй!..
– Сидеть! – рявкнула Слоан; она повернула голову в его сторону, грозно посмотрела на него, на всех.
– Здесь вам больше не «Нексус», и если бы у вас не случилось недержания – вы бы здесь не оказались.
И Каликс остался бы жив.
Ириде удалось оскалиться и выдавить:
– И что вы собираетесь делать? Вышвырнуть нас в космос?
– Если понадобится.
Ее спокойный ответ поначалу вызвал у Ириды ухмылку. Но когда пальцы Слоан сжались еще сильнее, у азари перехватило дыхание при мысли о том, что женщина не шутит: если понадобится, то она выполнит свою угрозу.
– У нас есть одна попытка, – без обиняков сказала Слоан. В жопу всякие нежности. – Одна жизнь. Если прогадим наш шанс – умрем. Не знаю, как вы, но я выживу. Я использую все возможности. – Слоан ослабила хватку. – С вами, – закончила она тем же ровным тоном, – или без вас.
Ирида вдохнула, ее фиолетовая кожа побледнела. Она потерла затылок, опасливо поглядывая на Слоан.
– Хорошо, договорились.
Ннеброн отступил на шаг, когда Слоан в полную силу своего раздражения повернулась к нему. Выкинув вперед обе руки, он быстро проговорил:
– Успокойтесь. Я с вами.
– И я тоже, – тихо сказала Андрия. Она закрыла глаза, опустила голову. – В память о На’то и Редже. Черт возьми, не знаю. Просто потому, что я хочу жить.
Для Слоан эти слова прозвучали убедительно. Она повернулась, оглядывая свою новообретенную команду, – они кивали, пожимали плечами, иногда даже улыбались и поднимали вверх большой палец. А она кивала им в ответ.
– Хорошо. – Потом повторила чуть громче: – Хорошо. Они думают, что мы тут сгинем? Пусть думают. – Она чувствовала, что Ирида все еще прижимается к стене, ощущала своим затылком пронзительный, ядовитый взгляд азари. Черт с ней. Если Ирида попытается что-то предпринять, то будет примерно наказана. – У нас начинается новая жизнь. Новые правила. Мы не романтические искатели приключений, как они про нас говорят.
