Турианец испустил протяжный, порывистый вздох. Затем поставил стакан с виски себе на коленку, продолжая придерживать его рукой.
– Сами подумайте, – неторопливо сказал он. – Вы ведь чувствовали напряжение в воздухе, верно? Люди беспокоятся.
– Я знаю. – Слоан скривилась. – Это усугубляет реальные проблемы.
– Это и есть реальная проблема, – поправил ее Каликс. – Сначала мы просыпаемся в хаосе, потом обнаруживаем, что наше руководство мертво. – Он показал рукой на нее. – Неожиданно во главе всего предприятия оказались трое никому по-настоящему не известных людей. Никаких претензий к вам или Эддисон; может быть, небольшие к Танну, но Гарсон была сердцем и душой этой миссии.
– Спасибо, что указали на отсутствие у меня души и сердца, – иронически заметила она. В его глазах зажглись смешливые искорки, но он не стал останавливаться на этом.
– Вы выводите из стазиса большую часть персонала, чтобы привести станцию в порядок, они видят хаос, нехватку припасов, не говоря уже об этой таинственной и крайне опасной Скверне, обволакивающей нас, потом вы просите их вернуться в крио, поверив, что все будет хорошо. Когда они не соглашаются, их сажают на пайки, персонал начинает голодать. Они хотят ответов. Надежды. Вернутся ли корабли-разведчики? Прибудут ли когда-нибудь первопроходцы? Прикончит ли нас Скверна? Терпение с каждым днем тает, Слоан.
Его слова вызвали у нее раздражение, главным образом потому, что все упреки были справедливыми. Слоан подалась вперед, держа бутылку пива обеими руками, уперла локти в колени и нахмурилась.
– Оправдание поступка меня не интересует, мне важны мотивы.
– У вас, у людей, есть пословица для этого. – Каликса ничуть не обескуражило раздражение, которое Слоан даже не попыталась скрыть. – У вас есть такое выражение – «дамоклов меч»?
– Да.
– Первооткрыватели на «Нексусе» преодолевают одно препятствие за другим. – Он указал на пространство жилотсека, тишина в котором была обманчивой, учитывая характер их разговора. – Напряжение возрастает. Каждая аварийная ситуация, каждое происшествие и неудача все больше погружают их в ощущение незащищенности. Опасности. Руководство грозит им, как детям, говорит, что уложит в постельку…
Она не смогла сдержаться – фыркнула.
– Ну, вы-то ведь не родитель, верно?
Он искренне рассмеялся:
– Ну хорошо, моя аналогия, может быть, неудачна. Но суть в том, что, с их точки зрения, руководство хочет, чтобы они действовали как роботы: выполняли приказы, а когда в их услугах нет нужды, отключали питание. Как послушные маленькие машинки. – Он пожал плечами. – Они испуганы, Слоан. Они думают, что, когда упадет меч, их никто не защитит. Они не хотят возвращаться в крио, быть совсем беспомощными, когда это случится.
Теперь она понимала.
– Похищая эту информацию, – неторопливо, задумчиво сказала Слоан, – Ирида могла подготовиться к падению меча – она бы знала, где что находится и, возможно, как это взять. Но ради чего? Ради осады? Угрозы?
– Нет, – тихо сказал Каликс. – Подумайте об этом иначе. Это путь к некоторой свободе. Может быть, она хочет иметь место, в котором она и другие, похожие на нее, могли бы чувствовать себя в безопасности.
– Прекрасно. – Слоан потерла лоб, потом двумя сильными пальцами ухватила себя за переносицу. – И все это путем создания угрозы всему живому на борту. Какова вероятность того, что она поделилась этими данными с кем-то еще?
– Об этом знает только она и, может быть, кто-то из ее ближайшего круга. Но главный вопрос, как мне кажется, состоит вот в чем: как нам предотвратить падение меча?
Вопрос он задал отличный, просто отличный. Как убедить рассерженных, голодных людей, что все будет хорошо? Убедить их надеяться на первопроходцев? На разведчиков? Расхваливать гидропонику? Разве слова «все будет хорошо» убедят их?
Одному богу известно.
Может быть, Эддисон знает. Может быть, даже у Танна есть какие-то идеи, кроме возвращения персонала в стазис.
– Если вы не возражаете, я поделюсь с вами некоторыми соображениями на этот счет, – осторожно заговорил Каликс. – Началом может стать то, как вы поступите с Иридой. – (Она нахмурилась.) – Я знаю, знаю – она в моей команде, и, конечно, я хочу, чтобы вы обошлись с ней помягче. Но если ее выкинут из тамбура в космос, если остальные воспримут ее наказание как предупреждение…
Она скосила глаза на Каликса, подумала о том, как вела себя во время ареста. О том, как орудовала кулаками, какие слова говорила. Но больше всего она вспоминала о том наказании, сторонником которого выступала, когда была предпринята попытка захватить шаттл.
– Неужели вы думаете, что я могу вышвырнуть кого-то в космос за то, что у него другое мнение?
Он зашелся в приступе смеха, что вынудило его накрыть длинной рукой стакан с виски, чтобы не расплескать.
– Вы? Нет. Вы сильная женщина, Слоан, но вы не абсолютно бессердечны. – Увидев ее гримасу, он опять наклонил голову. – Почему наш «временный директор» распространяет слухи?
– Чтобы укрепить свое положение. – Она снова сморщилась. – Нет. Я не должна была так говорить. У меня нет доказательств.
– Возможно, никаких доказательств и не требуется. – Он сказал ей, понизив голос до иронического шепота: – Он тот еще типчик, да?
– Не то слово.
– Стоит задуматься почему.
– Потому что он саларианец?
– Вот как я это вижу. – Каликс подался вперед, держа стакан в длинных пальцах под небольшим углом, словно чтобы вылить все содержимое. – Он из тех, кто идет к цели «любой ценой», верно? Для него важно всегда иметь решающее слово в игре за власть. В конечном счете власть – это деньги.
Следовало бы сказать: деньги – это власть. Но в данном случае турианец был абсолютно прав. Танн, молча согласилась она, предпочел бы власть.
– Для него важно все, что удастся выловить на этой плавучей развалине, – сказала она вслух.
Указательный палец турианца отлип от стакана и повернулся в ее сторону.
– А это немало. Насколько я понимаю, он хочет все держать под контролем.
Слоан усмехнулась, ей не нравилось, что разговор принял такой домашний оборот, но и точку ставить не хотелось. Ей было приятно говорить с кем-нибудь, кто понимал, в какую задницу зашел совет. Каликс, казалось, понимал.
– Извините, но новостей получше у меня нет, Слоан. Времена настали тяжелые.
– Ситуация выходит из-под контроля, – ответила она.
– Почему вы здесь?
– Фадир. И выпивка.
Турианец посмотрел на нее, неторопливо покачал головой.
– Я имел в виду – почему вы, Слоан Келли, директор службы безопасности, отправились на Андромеду?
– Новое начало, – автоматически произнесла она. Но Каликс был слишком умен, чтобы принять эту отговорку за правду. А у нее не было причин скрывать истинных причин. – Потому что меня ничто не держало в Млечном Пути. Потому что я увидела возможность хоть раз сделать что-то правильно. Стать лучше.
