Нехемия оторвала взгляд от звездного неба. Элиане захотелось упасть на колени перед юной принцессой и умолять о прощении.
– Один из них должен быть готов сделать то, что необходимо, – сказала Элиана, поскольку лишь так могла что-то объяснить Нехемии и показать свою вину.
Принцесса кивнула:
– Я буду помогать всем, чем могу. Ради Эрилеи. Ради моего народа.
Глава 66
Эдиона Ашерира учили обороняться и наступать с тех самых пор, как его руки смогли удерживать меч. Его обучением занимался сам наследный принц Роэс Галатиний. Дядя предъявлял к Эдиону такие требования, которые казались немыслимыми и невыполнимыми для мальчишки.
Но Роэс уже тогда знал. Эдион это понял только сейчас, стоя на носу корабля. Вооруженные люди Ансель из Верескового Утеса молча стояли у него за спиной, ожидая приказа. Роэс предвидел: однажды Эдион будет служить Аэлине и, когда чужеземные армии дерзнут испытать могущество Огненосицы… он столкнется не только со смертными людьми.
Роэс… и, конечно же, Эвалина… не сомневались, что бессмертная армия, корабли которой заполнили все пространство, однажды двинется к этим берегам. Родители Аэлины думали о будущем. Им требовалась уверенность, что Эдион (тогда уже взрослый и опытный) сумеет должным образом подготовиться к встрече с противником.
– Выставить щиты! – приказал Эдион, дабы уберечь солдат от второй лавины стрел, выпущенных армадой Маэвы.
Стараниями Дорина Хавильяра магический покров вокруг их кораблей был достаточно прочным и уберегал солдат от бессмысленной гибели. Но Эдион продолжал злиться на короля за «фокус», устроенный Аэлине и Маноне. Свою досаду он срывал на солдатах, которые робели от такого натиска стрел.
– Да поймите вы: они такие же солдаты, – в который раз повторял Эдион. – Подумаешь, заостренные уши! Это не должно вас отвлекать. В их жилах течет такая же кровь, как у вас. И они тоже умирают от ран.
Эдион не позволял себе оглядываться назад, туда, где его отец командовал своей линией кораблей, окружая их магической защитой. Гарель молчал, а Фенрис раскрыл солдатам Ансель секрет, как одолеть фэйского воина, у которого раны быстро затягиваются. Нужно стараться наносить не колотые раны, а метить по мускулам. Перережь бессмертному сухожилие, и он уже никуда не денется. Тогда его и прикончить можно.
На словах все выглядело просто. Но солдаты бледнели от одной мысли о схватках и поединках с фэйскими воинами. Страх их не был напрасным.
Эдион не собирался говорить им очевидные вещи. Его обязанностью было воодушевлять солдат, чтобы они рвались в бой, чтобы почувствовали крайнюю необходимость битвы. Страх способен сломить оборону быстрее любой вражеской атаки.
Этому учил его Роэс, которого он привык считать своим отцом. Все его годы на севере лишь подтверждали правильность уроков. Эдион многому научился. Сколько раз он вместе с легионом Беспощадных бился по колено в грязи и крови.
Сейчас Эдиону требовалось, чтобы солдаты Западного края (отнюдь не трусы) держали оборону флангов. Он… испытывал страх. Но все это – только внутри. Он бывал в разных переделках. Правда, на суше. Теперь на море, только и всего. Страх не поколеблет его решимость.
Армада Маэвы дала второй залп. Стрелы летели быстрее и дальше, поскольку фэйские луки отличались от здешних. Они били не только дальше, но и точнее.
Невидимый щит над кораблем запестрел голубыми и пурпурными вспышками. Стрелы пробивали его, поскольку тоже были пропитаны магией. Солдаты на палубе заволновались. Поднятые щиты дрожали, словно солдатам было тяжело удерживать их.
Нельзя позволить страху прорваться на палубу вместе с фэйскими стрелами.
– Ребята, никак вы дождичка испугались? – спросил Эдион, улыбаясь во весь рот. – А я думал, у вас в Западном краю дождит так часто, что вы к этому с детства привыкли.
Ворчание. Ругань сквозь зубы. Но металлические щиты перестали дрожать.
Эдион заставил себя рассмеяться. Пробудил в себе Волка Севера, которому не терпелось пролить вражескую кровь в южных морях. Роэс не зря учил его и готовил к грядущим битвам задолго до того, как Террасен попал под власть Адарлана.
Такого больше не случится. Больше они не попадут ни под чью власть и уж точно не станут рабами Маэвы.
Магический щит над кораблем Рована сверкнул белым. Это был сигнал.
– Заряжай! – скомандовал Эдион.
Заскрипели поднимаемые луки. Наконечники стрел глядели в небо.
Еще одна вспышка.
– Залп! – крикнул Эдион.
Небо снова потемнело, когда ответная лавина стрел понеслась к армаде Маэвы.
Это был маневр, чтобы отвлечь внимание противника от настоящей атаки. Подводной.
Вода здесь была темнее. Тонкие полосы солнечного света протискивались между внушительными днищами вражеских кораблей.
Морские хищники уже собирались, предвкушая пиршество. А оно, учитывая столкновение двух крупных армад, обещало быть обильным.
Вспышка света заставила Лисандру нырнуть глубже. На время она смешалась с хищниками, затем быстро поплыла вперед.
Она несколько изменила свое обличье морского дракона, сделав конечности подлиннее и снабдив их цепкими когтями. Лисандра усердно упражнялась все дни долгого пути сюда. Если тебя не совсем устраивает созданное богами, почему бы не придумать что-то свое?
Лисандра достигла первого корабля из указанных ей Рованом. Она четко представляла, где и как ударить. Взмах хвоста разнес корабельный руль в щепки.
Крики с поверхности проникали даже сюда, но Лисандра уже неслась дальше, торопясь к следующему кораблю.
Когти оказались как нельзя кстати. Зацепляя руль судна, Лисандра отрывала его целиком, после чего хвостом пробивала киль. Свой хвост она превратила в мощную дубину. Еще в сражении у Бухты Черепов она поняла, насколько ей мешают шипы, застревающие в остове корабля. И тогда она сделала драконий хвост тараном.
Фэйцы стреляли точнее, чем валгские пехотинцы. Стрелы целыми гроздьями прорезали воду. Однако Лисандра подготовилась и к этому. Ее чешуя была покрыта подобием паучьего шелка, и стрелы отскакивали от него. Она часами приглядывалась к материи, которой Манона укрепила крылья Аброхаса, и училась превращать собственную кожу в непроницаемую преграду.
Лисандра последовательно оборвала рули еще у нескольких кораблей.
Ее появление сопровождалось криками фэйских солдат. По ней пытались бить гарпунами. Но гарпуны были слишком тяжелыми и неуклюжими, а она – необычайно быстрой. Ей требовались мгновения, чтобы нырнуть глубже или метнуться в сторону. Ее пытались поймать в магические ловушки, но Лисандра ускользала и от них.
«Двор Аэлины способен изменить мир». Она постоянно твердила эти слова, выводя из строя фэйские корабли, указанные ей Рованом. Это было для нее чем-то вроде заклинания, отгоняющего усталость.
