Элиана шумно вздохнула, увидев себя бросающейся в воду. Красивая женщина в старинном платье. Ее серебристые волосы напоминали лунное сияние. Подхватив Аэлину за талию, она потащила тонущую девчонку к поверхности. Выше, еще выше.
Они вынырнули. Элиана подтолкнула к ней бревно. Аэлина ногтями вцепилась в мокрое, наполовину обледеневшее дерево, и река понесла ее дальше.
– Я мешкала, – продолжала Элиана. – Ты отчаянно цеплялась за это бревно. У тебя отняли все… понимаешь, все! Но ты не сдавалась. Ты продолжала бороться. Боги торопили меня. Им становилось все труднее удерживать меня в теле. Они требовали забирать тебя, но… я тянула время. Ждала, пока ты не выберешься на берег.
Берег был совсем близко. Темные, сгорбленные деревья, глинистая земля с пятнами снега, крутой склон холма.
Аэлина смотрела, как она, маленькая, выползла на берег. Она двигалась еле-еле. Аэлина ощущала мерзлую глину под ногтями. Маленькая и озябшая, она ковыляла по скользкой земле, постоянно вздрагивая.
К тому времени когда Элиана выбралась на берег, маленькая Аэлина совсем окоченела. Элиана бросилась к ней, звала по имени. И вдруг сжалась…
– Я думала, главная опасность – если ты утонешь, – шепотом пояснила Элиана. – Только потом я сообразила: ты же так долго пробыла на холоде…
У маленькой Аэлины посинели губы. Она тяжело вдохнула, тяжело выдохнула, потом еще раз и…
Затихла. Замерла. Нет… умерла.
– Ты умерла, – сказала Элиана, подтверждая ее догадку. – Ты так отчаянно сражалась за жизнь, а я тебя подвела. В тот момент я позабыла про богов и про свое обещание. Я забыла обо всем, кроме…
По лицу Элианы снова текли слезы.
– Я думала о том, как же несправедливо обошлась с тобой судьба. Ты ведь едва начала жить. Судьба отказывалась дать тебе шанс… Я вспомнила о тех, кто мечтал о лучшем мире, кто надеялся на перемены… Если ты умрешь, все их мечты и надежды пойдут прахом.
Боги… немилосердные.
– Элиана, – прошептала Аэлина и обняла ее.
Адарланская королева рыдала у нее на руках, а в нескольких шагах двойник Элианы тряс маленькую окоченевшую девочку, пытаясь вдохнуть жизнь в тело, уставшее сражаться.
– Я не могла этого допустить, – всхлипывала Элиана. – Для меня твоя смерть была просто невыносимой. В то мгновение я думала не о богах, а о восьмилетней Аэлине Галатинии.
Под пальцами Элианы вспыхнул свет. Он растекся по ее руке и постепенно охватил все ее тело. Магический огонь. Она крепко прижала Аэлину к себе. Тепло растопило снег и высушило волосы, успевшие покрыться ледяной коркой.
Синие губы порозовели. Замершая грудь вновь стала подниматься и опускаться.
Темнота сменилась серым рассветом.
– Я пошла против воли богов.
Элиана опустила маленькую Аэлину на теплую землю, а сама поднялась, оглядывая окрестности реки.
– Я знала, что поблизости от этих мест стоит дом. Знала, кому он принадлежит. Твои родители тоже знали об этом, но, поскольку их дом отстоял достаточно далеко, они терпели подобное соседство. Да и сосед был не настолько глуп, чтобы осложнять себе жизнь.
Легкая вспышка света, посланного Элианой, разбудила Аробинна, крепко спавшего в своем террасенском доме. Словно зачарованный, он встал, поглядел на рассвет за окном, потом оделся, оседлал лошадь и поскакал в лес.
А ведь тогда Аробинну было немногим больше, чем ей сейчас. Аэлина уже и не помнила его таким молодым.
Лошадь Аробинна достигла берега и там остановилась, будто невидимая рука ухватила ее поводья. Ассасин вглядывался в бурлящую реку, в заросли прибрежных камышей, сам не зная, чего ищет.
Он не видел притаившейся Элианы, зато очень скоро взгляд Аробинна наткнулся на детскую фигурку в грязной рубашонке, лежащую среди камышей. Ребенок был без сознания. Аробин с кошачьим изяществом спрыгнул с лошади, скинул плащ и склонился над странной находкой. Проверил дыхание. Жива.
– Я знала, кто он такой и какая участь ждет тебя у него. Но это было лучше, чем смерть на берегу. Я рассуждала так: если ты выживешь у Аробинна, если вырастешь, станешь сильной, если никакая случайность не помешает тебе достичь совершеннолетия, тогда… у всех, кто мечтал о лучшем мире, возможно, появится шанс. Ты сумеешь помочь им прежде, чем боги потребуют уплаты долга.
Увидев Амулет Оринфа, Аробинн замер, но ненадолго. Потом он снял амулет с шеи Аэлины и убрал в карман, а ее подхватил на руки и понес к лошади.
– Ты ведь только начинала жить, – снова сказала Элиана. – Мне захотелось подарить тебе время, чтобы ты прочувствовала жизнь.
– И боги тебе этого не простили, – догадалась Аэлина. – Они усугубили наказание?
Аробинн с маленькой Аэлиной на руках садился на лошадь. Картина померкла, сменившись клубящимся туманом. Элиана обхватила себя, словно ей вдруг стало зябко.
– Когда ты отправишь богов в их мир, я тоже уйду, – сказала Элиана. – За время, подаренное тебе, моя душа расплавится и превратится во тьму. Я не увижу ни Гавина, ни детей, ни друзей… Я уйду навсегда. Перестану существовать.
– Ты это знала?
– Да. Они мне сразу сказали и потом не уставали напоминать. Но я… не могла. Не могла иначе.
Аэлина опустилась перед королевой на колени. Обхватила ладонями заплаканное лицо Элианы.
– Моя цена безымянна, – дрогнувшим голосом произнесла она.
Элиана кивнула:
– Зеркало было просто зеркалом. Уловкой, чтобы заманить тебя сюда. Возможностью рассказать и показать тебе все, что мы сделали.
Помнится, когда в Бухте Черепов Аэлина вызвала ее, Элиана назвала Замок «куском металла и стекла».
– Теперь ты здесь, ты все видела и понимаешь, какова плата. Чтобы сделать новый Замок и вернуть Ключи Вратам…
На лбу Аэлины жарко вспыхнул знак. Клеймо Брэннона, которое ставили незаконнорожденным. Знак безымянности.
– Кровь Мэлы должна быть истрачена вся, до последней капли. Твоя магическая сила – тоже до последней капли. Ты – плата богам. Тебе надлежит изготовить новый Замок, вложить Ключи во Врата Вэрда и потом навсегда их закрыть. Ты вернешь Вратам прежнюю цельность.
– Знаю, – тихо сказала Аэлина.
Слова Элианы не были для нее откровением. О своей миссии она догадалась сама и стремилась как можно лучше подготовиться к неизбежному и подготовить других.
– Два Ключа у меня уже есть, – сказала она Элиане. – Если я смогу найти третий… точнее, выкрасть его у Эравана… ты пойдешь со мной? Поможешь мне закончить это раз и навсегда?
«Пойдешь ли ты со мной, чтобы я не чувствовала себя одинокой?»
Элиана кивнула и тут же прошептала:
– Прости меня.
Аэлина опустила руки, несколько раз судорожно вздохнула:
