Проходили минуты. Рульф продолжал смотреть на пляску кораблей в гавани. Молнии выхватывали из сумрака сторожевые башни и верхние части Кораблекрушителя. Ураганный ветер раскачивал и их.
Скорее всего, Рульфу не понадобилось никакой магии, чтобы узнать об их прибытии. Он просто увидел их в окно. На руках у него были темные кожаные перчатки. Далеко не новые, если кожа успела потрескаться. И поди узнай, есть ли на его ладонях татуировка.
Рован как вошел, так и застыл на месте. Дорин с детства был искушен в политических маневрах. Он знал силу молчания и силу молчаливого ожидания. Иногда было важно, кто кого «перемолчит». Главное, они не нарушали этикета. Их позвали. Теперь они терпеливо ждут, когда хозяин соизволит заговорить.
С их мокрых плащей капало на другой ковер – такой же истертый. Капли падали почти бесшумно, впитываясь в ворс.
Капитанский палец забарабанил по подлокотнику кресла. Еще минуту или две он смотрел на гавань, словно хотел убедиться, что его «Морской дракон» не погублен стихией. Потом повернулся к гостям:
– Откиньте капюшоны. Я хочу видеть тех, с кем говорю.
Дорин невольно сжался, успев отвыкнуть от приказного тона. Рован спокойно ответил:
– Судя по словам твоей подавальщицы, ты прекрасно знаешь, кто мы.
Дорин не помнил, чтобы Рован к кому-нибудь обращался на «вы».
Рульф криво усмехнулся. В левом уголке рта мелькнул шрам.
«Надеюсь, не память об Аэлине», – подумал Рован.
– Моя подавальщица чересчур болтлива.
– Тогда зачем ты ее держишь?
– Приятная мордашка. Мы тут не избалованы обилием красавиц.
Рульф пружинисто встал. Он был примерно одного роста с Дорином. Черный камзол: простой, но искусно пошитый. Элегантная рапира на правом боку. На левом – кинжал с узким лезвием.
К удивлению Дорина, Рован откинул капюшон. Делая это, он слегка хмыкнул.
У Рульфа были глаза цвета морской волны. При виде серебристых волос, заостренных ушей и удлиненных клыков они вспыхнули. Но еще большее впечатление на пиратского капитана произвела татуировка Рована.
– Гляжу, передо мной человек, чья любовь к татуировке совпадает с моей, – удовлетворенно кивнув, произнес Рульф. – Думаю, принц, мы с тобой неплохо поладим.
– Я действительно мужского пола, но я фэец, а не человек, – поправил его Рован.
– Игра слов, – отмахнулся Рульф, переводя внимание на Дорина. – А ты и есть король, из-за которого было столько треволнений?
– И что дальше? – спросил Дорин, откидывая капюшон.
Рука в перчатке указала туда, где стоял письменный стол. На нем, как и на ковре, громоздились кипы бумаг. Перед столом стояли два мягких стула. Дорин снова задумался о том, зачем Рульфу перчатки. Действительно ли он прячет под ними части магической карты? Или его руки изуродованы?
Гости уселись. Рульф, умело обойдя бумажные рифы у стола, тоже сел. Его резной стул с высокой спинкой вполне мог быть троном, украденным в каком-то далеком королевстве.
– Ты держишься на удивление спокойно для короля, которого объявили предателем короны и заочно свергли, – сказал Рульф.
Дорин радовался, что эту весть он услышал в сидячем положении.
– Откуда такие сведения? – невозмутимо спросил Рован.
– От посланцев, приплывших не далее как вчера. – Рульф скрестил руки и откинулся на спинку. – Герцог Перангтон… или теперь его следует называть королем? Словом, он издал указ, собравший подписи большинства адарланской знати. Согласно указу, твое величество объявляется врагом королевства. Далее там сказано, что он освободил Рафтхол, вырвав город из твоих хищных когтей. Тебе припоминается разрушение стеклянного замка, осуществленное вместе с королевой Террасена, что повлекло многочисленные жертвы среди ни в чем не повинных горожан. А еще там говорится, что любой твой союзник… – Рульф кивком указал на Рована, – становится врагом Адарлана. Если ты не прекратишь сопротивление и не сдашься, то будешь раздавлен силами Перангтона.
В голове Дорина установилась странная тишина. Рульф продолжал, несколько смягчив тон:
– Наследным принцем и преемником Перангтона объявлен твой брат.
Боги милосердные! Холлин ведь еще ребенок, но… гнильца успела проникнуть в душу этого капризного, безмерно избалованного мальчишки. Дорин до сих пор не знал, правильно ли он поступил, оставив мать и младшего брата в горной резиденции. В Рафтхоле они могли погибнуть при налете ведьм. Но и там они находились в окружении двуногих волков.
Дорин опять почувствовал, как ему остро недостает Шаола. Прежнего. Здорового, полного сил. Временно переложить бы все заботы на плечи капитана, а самому начать собирать себя по кусочкам. То, что можно собрать и привести в подобие порядка.
– По твоему лицу нетрудно догадаться, почему ты оказался здесь, – сказал Рульф. – Рафтхол лежит в развалинах, жители разбегаются кто куда.
Дорин усилием воли оттолкнул все жуткие мысли и с нарочитым спокойствием произнес:
– Я приплыл сюда, чтобы узнать, на чьей стороне ты, капитан.
Рульф подался вперед, уперся локтями в бумаги.
– Должно быть, положение твое отчаянное… А твоя королева тоже жаждет моей помощи? – спросил он у Рована.
– Мы сейчас ведем разговор не о моей королеве.
Рульф насмешливо посмотрел на Дорина:
– Желаешь знать, на чьей стороне я? На своей собственной. Мне нет дела до ваших войн. Для меня главное, чтобы никто из вас не лез на мои земли. Вряд ли Мертвые острова – такой уж лакомый кусочек.
– Кому как, – с предельным спокойствием возразил Рован. – Ходят слухи, что восточная оконечность архипелага тебе не принадлежит.
Рульф выдержал взгляд Рована. Прошло полминуты. Минута. И вдруг на подбородке Рульфа дрогнула жилка. Он вдруг сбросил перчатки… Татуировки покрывали не только ладони, но и все пальцы, и часть запястья. Рульф показал им левую ладонь с картой архипелага. Дорин и Рован вытянули шею.
Карта была живой. По ладони текли голубые морские воды, двигались крохотные точки. На востоке архипелаг изгибался, выдаваясь в океан, и там… Воды в тех местах были серого цвета, а острова – рыжевато-коричневого. И никакого движения. Никаких точек, обозначавших корабли. Казалось, в этом месте карта замерзла.
– Они прикрываются магией, сила которой превосходит силу моей карты, – признался Рульф. – Я не знаю, сколько там кораблей, людей и морских чудовищ. Ни один из моих разведчиков оттуда не вернулся. Нынешней зимой с той части доносился не то рев, не то стон. Иногда звуки были почти человеческими, иногда нет. Там на скалах часто видели… странных существ. Похожи на людей, но не люди. Мы слишком долго делали вид, что нас это не касается. Вот и пришлось расплачиваться.
– Чудовища? – переспросил Дорин. – А какие именно?
