– Тогда вопрос о ценах и доверии отпадает сам собой, я полагаю? Заключить контракт с «Элладой» не так уж и просто, – их слава идет впереди них, но их производство не может снабдить больше клиентов, чем они уже снабжают. И совершенно логично было бы со стороны руководства завысить цены, отсеяв, таким образом, слабых клиентов и набрав более платежеспособных. Но… – развел он руками. – В контракте слишком выгодные условия, и я усомнился было в их честности.
Я робко улыбнулась.
– Максим очень обязательный человек. Он не будет подписывать договор, в котором не уверен сам.
Шеф вздохнул.
– Присаживайтесь. По какому поводу визит?
И я рассказала. О том, как люблю свою работу, и о том, что хочу выйти из декрета на прежнее место. О домогательствах Нефедова и о его угрозах. Сергей Сергеевич задавал порой очень неудобные вопросы из истории знакомства и о наших отношениях с Максимом, но… Мне уже нечего было скрывать. Было бы куда хуже, если бы он узнал обо всем со стороны и в том виде, в котором обычно преподносит славное «народное» радио, – а уж Нефедов умеет сделать из Василисы Премудрой Бабу Ягу. После таких слухов мало кому удается отмыться.
– Дело деликатное, конечно, но… Далеко не новое. Все мы люди и, несмотря на корпоративную этику и запрет на рабочие отношения, то и дело все равно приключаются интрижки. Я поддерживаю вас и поговорю с Нефедовым. Но нет никакой гарантии, что он не будет отпираться. Он любит хорошеньких женщин, и вы не стали исключением. До сих пор никто не жаловался по этому поводу…
– Но что мне делать, Сергей Сергеич? Если он приходит ко мне на прием, подкарауливает на стоянке, в лифте… Что, охрану вызывать? Применить физические навыки самообороны?..
– Упаси вас бог, это уголовное дело, – устало вздохнул, снял очки и потер руками глаза. – Идите домой. На сегодня же все закончили?
– Да, только новый закон не успела изучить…
– Потом изучите, я сам его еще не видел. Идите.
Одеваясь у себя в кабинете, я с грустью думала о том, что мне никто не поможет. И есть хочется. Ладно… Как-нибудь наладится. Слишком устала, чтобы думать. И пока помню, – может, в аптеку прогуляться?
На стоянке было тихо. Можно было бы выйти и через парадные двери, но там дольше идти. И, как наваждение, навстречу мне вышел, позвякивая ключами, Максим Свиярский. Я невольно залюбовалась им, – в костюме, в распахнутом легком черном пальто и галстуке…
– Привет, – обнял. – Ты чего трубку не берешь?
– Я?.. – удивилась и сунула руку в карман своего бордового пальто. – Прости… Забыла звук включить. Названивают тут…
– Ты чего такая грустная? – поднял мое лицо за подбородок. – Обидел кто?
– Не знаю… – устало уткнулась в шерстяное черное пальто с тонким запахом знакомого одеколона. – Ничего не знаю. Голова как чужая.
На несколько долгих секунд я забыла про обиды, ссоры, месть… Потому что окунулась в крепкие объятия, – желанные! Потому что чувствовала дыхание и теплые мягкие губы на ушке. Как же хорошо.
– Домой? – тихо спросил.
– В аптеку надо. Мне витамины прописали и еще кое-что…
– Список есть?
– Угу.
Мимо проходили немногочисленные люди, – тоже собирались домой. Их ждали семьи, собаки, кошки, дети… Я с сожалением подняла голову с мужской груди и заглянула в глаза с подрагивающими ресницами.
– Только я на своей машине поеду, ладно?
– Девчоныш, ну какая машина? Ты же спишь стоя… Беречь себя надо, беречь!..
У меня в руках зазвонил телефон, – играл похоронный марш, а на экране высветилось «Нефедов». Я только и успела брезгливо скривиться, как лишилась ненавистного уже гаджета, – Макс ловко выцепил его пальцами из руки.
– Ты из-за него так расстроилась? Все еще смеет смотреть в твою сторону?!
– Макс, я сама разберусь…
– Иди в машину.
Звучал похоронный марш. Я смотрела на Макса и решалась. С одной стороны, в том, чтобы в этой ситуации помог именно он, было что-то древнее, правильное. Даже немножечко гордость испытала за него. Но с другой… Вспомнился Юрка, который ограничивал мою свободу в общении с друзьями, коллегами, родней.
– Кать, да не смотри ты на меня так, – пока просто поговорим.
Последнее, что я слышала, приближаясь к «мицубиси», было: «да, да, малыш, спускайся. Разговор есть».
Глава 18
Смех умного виден, а не слышен.
Пьер Буаст
Светлане я все-таки позвонила. Да, мы почти не знакомы, и мне неудобно было задавать ей такие личные вопросы, но она неожиданно легко согласилась прогуляться со мной по осенней аллейке между нашими домами, вокруг детской площадки. И вопросов было действительно много: что есть? Когда есть? К чему готовиться? Что нормально, а что нет?.. Когда уже можно делать УЗИ и покупать вещички для малыша?
В Интернете, конечно, можно было все это узнать, но… Разве плохо пообщаться с опытной мамой, которая сможет и посоветовать, и ответить на все эти вопросы?
– Макс, я со Светой ухожу гулять, – крикнула в сторону спальни, вжикнув молнией сапога.
– Долго не гуляйте, сегодня холодно, – отозвался сонный голос. – Как придешь, за сапогами тебе можем съездить.
Я скосила взгляд на маленькие дырочки, оставленные собачьими зубами на голенище правого сапога. Лет десять назад, когда денег было не так уж и много, я бы не стала придавать им такого значения. Но… Теперь у меня серьезная, представительная работа, и мужчина, перед которым не хочется выглядеть плохо. Да и сбежав от Юрки, я так и не обзавелась хорошими зимними вещами и обувью, а старые уже никуда не годились.
А еще повсюду валялась шерсть и пыль, немного раздражая одним своим существованием не только в этой квартире, но и в природе в целом. Похоже, по приходу домой меня ждут вовсе не новые сапоги, а пылесос и мокрая тряпка! Хотя…
– Макси-им, – немного заискивающе протянула имя.
– Всегда к вашим услугам, сударыня…
Сонный, едва слышный из спальни голос хоть и пытался быть бодрым, но вряд ли соответствовал желанию эти самые услуги исполнять.
– Может, пропылесосишь квартиру, пока меня не будет?
Из спальни послышались обреченный вздох и приглушенные зевки.
– Ладно, – отозвался нехотя. – Только Теську тогда забери, она мешаться будет.
Что-то мне не понравилось в его голосе. Нет, не тон, – я тоже иногда ленюсь убираться, а… Такая легкая, едва слышная грудная хрипотца.
А ведь утром он так и не выходил, – полдень давно!.. Как вчера привез домой и уехал потом до глубокой ночи «по делам», так я его и не видела… Подумав несколько секунд, я стянула сапоги и неуверенно отправилась в спальню. Сквозь щель приоткрытой двери было видно, как он лежит на левом боку, положив рядом правую руку на подушку. Я даже не сразу заметила, что с ней что-то не так. Но, приглядевшись, замерла. Внутри все похолодело.
