Он улыбался, но Ласкезу вдруг почудилось в этой улыбке что-то тревожное. А к словам, сказанным сыщиком, почему-то хотелось прибавить еще одно. Например, «живым». Ласкез глубоко вздохнул, пока отгоняя эту мысль прочь, и заговорил:
– Стыдно, но я… пришел не просто так. Нам нужна помощь. Мне, сестре и…
Роним сухо кивнул.
– Миалю. Знаю.
Ласкез заглянул ему в глаза. Сыщик выглядел совершенно спокойным. В отдалении зазвучали тяжелые быстрые шаги. Не оборачиваясь, Роним произнес:
– Пáгсли.
Распахнулась одна из дверей. В коридоре появился грузный полукровка в кожаной куртке. Внушительные бивни и приплюснутый широкий нос показывали, что отцом сыщика был ками. Мужчина замер, но почти сразу решительно направился вперед:
– А я-то думаю, куда ты вылетел. Это кто?
Маленькие, заплывшие, но внимательные глаза скользнули по Ласкезу, с восхищенным вниманием задержались на Тауре и вернулись к Рониму. Неожиданно уголки полных губ расползлись в ухмылке:
– Пацан! Тот самый! С подружкой!
Таура покраснела, а Ласкез опустил взгляд. Незнакомец подбоченился:
– Точно! Ты ж весь светишься!
Ласкез опять поднял голову. Он не замечал, чтобы Роним «светился». Видимо, все же недостаточно его знал, да и откуда ему… Незнакомец протянул руку:
– Капрáм Пáгсли. Старший детектив, напарник этого угрюмого гения.
Короткие крепкие пальцы сдавили ладонь тисками, Ласкез ответил тем же – насколько смог. Густые, похожие на жесткую щетину брови уважительно вскинулись.
– Славно. Думаю, подружимся. И, надеюсь, с юной ла тоже.
Он подмигнул Тауре, та ответила неуверенным кивком.
– Дружище. – Капрам Пагсли повернулся к Рониму. – Я не думал застать тебя в компании, и, возможно, это не вовремя. Но тебе кое-что пришло. Радиограмма. По выделенному каналу, ну, ты знаешь. Из Такатана.
Он отдал длинную узкую бумажку, которую до этого сжимал в левом кулаке. Роним развернул ее, хмуро посмотрел и поднял глаза на Ласкеза.
– Это тебе. Вероятно, от друзей.
Смятая бумага легла на ладонь. Ласкез бегло прочел длинную строчку.
Л. В. Ничего не вынюхивать. Никуда не ехать. Ждать связи. Д.
* * *
Квартира была старая и темная, всего с одной комнатой. Она располагалась в такой же клетке, что и ярд, с одной разницей: клетка была не стеклянная, а каменная, с узенькими, прямоугольными окнами, почти не пропускающими свет. Пахло дешевым газовым освещением – примерно таким, к которому Ласкез привык под Кровом. И все же… это был дом Ронима.
Он согласился приютить их с Таурой «на столько, сколько потребуется». Злоупотреблять добротой Ласкез, конечно, не собирался. Правда, теперь, когда он вовсе не знал, что дальше, предложение оказалось как нельзя кстати. Это помогло успокоиться и перестать повторять про себя три коротких указания из послания Джера.
Не вынюхивать. Не ехать. Ждать.
– Мы все выясним.
Они сидели за столом в маленькой кухне. До этого говорили мало. Но, видимо, лицо Ласкеза было настолько встревоженным, что сыщик не выдержал. Его рука легла на плечо, а доги по имени Бино – питомец Ронима – устроил у Ласкеза на коленях свою большую лохматую голову.
– Если бы с твоей сестрой что-то случилось, он бы сказал.
Ласкез кивнул и посмотрел на дымящуюся щербатую чашку с черножаром. Затем он закусил губу и пробормотал:
– Наверное… ты прав.
Бино тихонько заворчал, Ласкез почесал его за ухом. Огонек иллиция мигнул, пришлось тереть переносицу. Роним пересел напротив. Он обхватил свою чашку ладонями и негромко произнес:
– Ты должен все мне рассказать.
Они посмотрели друг другу в глаза. Ласкез снова ощутил унявшееся было сердцебиение. Он испугался пуще прежнего. Ему вдруг вспомнился разговор с Тэсс.
«А если он просто с ними заодно?»
Примерно так Тэсс спросила. Отвратительная мысль. Тем отвратительнее, учитывая, сколько Ласкез ждал. Как тепло его приняли. И что для него готов был сделать Роним.
– Хорошо. Я…
Роним поставил чашку и мягко стукнул кончиками пальцев по столу. Ласкез замолчал и оглянулся.
– Вы говорите по делу?
Таура вышла из ванной комнаты – мокрая, взъерошенная, закутанная в темный халат Ронима. Она прятала ладони в длинных мягких рукавах и сонно моргала, но явно старалась перебороть усталость и выглядеть бодрой. Роним слабо улыбнулся:
– Ничего особенного. Сегодня вряд ли хоть у кого-то есть силы говорить о деле. Вахта на исходе. Вам нужно отдохнуть.
Таура зевнула. Роним, в некотором смущении глянув на ее выглядывающие из-под халата ноги, произнес:
– Тебе придется поспать с нами в комнате. Я уступлю тебе диван, мы ляжем на полу. У меня нет ничего вроде ширмы, но…
– Не надо, – смущенно пробормотала Таура. – Не хочу никого стеснять… я сама посплю на полу, я…
Роним покачал головой, и неожиданно на его лице отразилась какая-то мысль.
– Моя квартирная хозяйка! У нее точно найдется что-то подходящее. Она живет по соседству.
Он поднялся, прошел к висящему на стене телефонному аппарату и взял трубку. Набрав несколько цифр, заговорил:
– Я не разбудил? Хорошо. Скажи мне, есть у тебя… – он потер лоб и с некоторой запинкой произнес, – ширма?
Послушал ответ, улыбнулся, опять потер лоб кончиками пальцев и кивнул:
– Да. Так получилось, что у меня ночует девушка. – Пауза. – И да, поскольку не моя, мне нужна ширма. Ах, хочешь зайти и убедиться, что все нормально? Ну… хорошо. Ждем.
Он повесил трубку и обернулся:
– Налить тебе чего-нибудь горячего?
Таура помотала головой. Она переминалась с ноги на ногу и наконец сказала:
– Теперь у вас из-за меня проблемы. Вам нельзя сюда приводить девушек?
Роним рассмеялся:
– Все не настолько серьезно. Просто хозяйка опасается за квартиру. Она даже его, – сыщик махнул на своего доги, как раз вылезшего из-под стола и направившегося к шпринг, – приняла неохотно. Но ты не стесняйся. Она хорошая. Это моя старая подруга. Очень старая, очень понимающая.
В дверь позвонили. Роним вышел, но вскоре вернулся, на ходу объясняя:
– Можешь считать, что это кровная родня. Дальняя. Но моя.
Ласкез с любопытством посмотрел за его спину, ожидая благообразную маленькую старушку кирѝмо, а может быть, шпринг или ками, а может быть…
– Как тесен мир!
Послышались четкие и уверенные шаги. Рядом с Ронимом, взяв его под руку, остановилась светловолосая незнакомка из вагона.
