«… – Ох, что-то я волнуюсь, девочки. Лиль, как думаешь, привезут нас обратно к общежитию или нет? Все же сорок километров – не близкий свет, а мы на каблуках и при параде. Понимаешь, у меня мама сердечница, переживает. Третий раз звонит, интересуется, а я не знаю, что сказать.
– Ты, Настя, как маленькая, честное слово!
– Почему это?
– Потому что дожила до двадцати лет, а беречь здоровье родителей так и не научилась. Что, соврать не могла, что ли? Сказала бы «Да», и все дела! Вернешься, мол, вовремя, и никакой кардионагрузки на сердце. Крепче спят – меньше бдят, ясно! Кстати, Крюкова, мне тоже интересно: до которого часа ваша семья планирует мероприятие? Вахтера бы в общаге предупредить надо о времени возвращения, а то окажемся у наглухо закрытых дверей и кукуй потом кукушкой у подъезда до утра!
И вроде бы нормальный вопрос, и задан очень даже буднично и актуально в преддверии скорой свадьбы, но на акценте «ваша семья» я снова впадаю в ступор к вящей радости соседки. Хорошо, что Лилька Еременко свой парень в доску и понимает: этим вечером провокации сойдут ей с рук, как и подтрунивание над растерянной и смущенной невестой. Особенно в близком присутствии Рыжего, когда он с расстояния в десять шагов, затягиваясь сигаретой, гипнотизирует меня кривой улыбкой и пристальным взглядом.
Ох, Рыжий-Рыжий. Мой Рыжий. Мой. Красивый, сильный, уверенный в себе молодой мужчина в компании своих друзей, и такой дурашливый, смешливый парень, внимательный и ласковый к своей Коломбине наедине. Впрочем, кому я вру, и не наедине тоже.
Странно.
У нас сегодня вообще странный мальчишник и девичник. Мы сидим двумя компаниями за разными столиками в клубе «Бампер и Ко» – пять девчонок и добрая дюжина парней, и прожигаем друг друга взглядами разной степени заинтересованности.
– Ясно, девочки. От Таньки сейчас ответа не добиться. Алина, наверняка ты знаешь, все же это твои родственники. Как думаешь, не бросят нас посреди леса в полночь одних, а? Молодых, красивых и незамужних? Может быть, стоит заранее заказать такси? А то напрашиваться к кому-то в машину на обратный путь неудобно.
– Во-первых, ничего неудобного в том, чтобы напроситься – не вижу. Во-вторых, с чего вы взяли, Лиль, что такие люди, как Артемьевы, оставят подружек невесты без присмотра? Я уже не говорю о том, что их не оставят без внимания друзья брата, – смеется Черняева, но для меня ее смех звучит где-то на периферии сознания. Я смотрю перед собой и вижу только темные глаза Виктора, спрятавшие от меня синеву за топким блеском плещущегося в них желания.
– «Белый Терем» – настоящий гостиничный комплекс, пусть и небольшой, – продолжает говорить Алинка, суя за щеку кусочек экзотического фрукта. – Зато с рестораном, отдельными номерами, банкетным залом и даже бассейном! Там классно, скажи, Женька? Замечательное место для семейного торжества. Лучше и не придумать!
– Да, там действительно очень красиво, – кивает Воробышек, потягивая молочный коктейль. – Правда, мы с Ильей были в «Тереме» зимой, но и сейчас, уверена, там хорошо и уютно.
– Представляю, какой красоты поставили свадебный шатер! Мне мама сказала, что весь комплекс на эти выходные отдан в распоряжение семьи Артемьевых, так что в «Тереме», девочки, и заночуем! Все будет цивильно и прилично, не переживай, Лиль. И ты, Настя, лучше сразу маме правду скажи, чтобы не волновалась. Какая полночь, вы что? Хорошо бы свадьба к утру утихомирилась. Лично я хочу натанцеваться до упаду, люблю живую музыку. И потом, как-никак любимый брат жениться, пусть и отбирал у меня в детстве самые вкусные конфеты! Такое мероприятие нельзя пропустить, я уже не говорю о гвозде программы – нашей Тане!
Алинка показывает Рыжему язык, но он вряд ли сейчас ее замечает, а вот друзья смеются. И девчонки смеются в ответ, когда Еременко неожиданно вздыхает, томно стрельнув в сторону парней глазками:
– Эх, девочки. А я так хочу, чтобы завтра в моей жизни произошло хоть что-то не очень приличное. Так хочется немножечко личного счастья.
Хочется. Мне тоже хочется. Прошел всего день в разлуке, а я уже скучаю по Рыжему, даже глядя на него. Как же быстро он приручил меня к себе.
Играет музыка, кружится зеркальная сфера, по стенам и потолку летают разноцветные лучи файерболов, колышется танцпол… Коктейль приятно пьянит голову, и я улыбаюсь, тайком от девчонок прочитав на экране всплывшее сообщение:
«Ты все-таки надела ее – ту самую юбку, что была на тебе в дождливую ночь»
«Да. Хотела сделать тебе приятное)»
«Я надеялся) Твоя кожа под ней оказалась как шелк, и такая прохладная от дождя»
«Зато горячими были твои руки»
«Только руки??»
«Не только)»
«Знал, что ты оценишь)»
«Еще бы! Обжигающий кофе) Спасибо, что угостил)»
«*злой смайлик* Не дразни Рыжего, Коломбина. Ему и так непросто!»
«Я сниму жакет, сегодня здесь слишком жарко.
Жаль, что нет дождя («
«Мучительница! Мой любимый желтый топ… Я говорил, вредина, что у тебя офигенные плечи?»
«Говорил)
……… Только плечи?
……… Попробуй опустить глаза ниже»
«Танька, искусаю!»
«??»
«Глаза, губы, грудь, задница, ноги! И снова губы. Я люблю в тебе все, Коломбина, но твой рот сводит меня с ума. Особенно, когда ты делаешь им «это»».
«Артемьев, фу быть таким испорченным (……
……… Но мне тоже нравятся твои губы.
……… И не только)
………«Это» у тебя тоже классно получается)»
«Оценила, значит?»
«Значит)»
«Таня, я скучаю по тебе»
«И я»
«Кто придумал эти мальчишники? Скука смертная. Хотя анекдот Стаса всех повеселил. Кстати, он сказал, что Алинка ничего. Как думаешь, мне сейчас открутить ему яйца или подождать: вдруг он сестре понравится?»
«Если понравится, появится риск, что Алинка открутит кое-что тебе»
«Ну вот, теперь его заводят обе твои подруги. Хм. Интересные у него идеи)»
«Что?! Можешь смело откручивать! Вот же
козел!»
«Я так и думал) *смайлик* Ты неисправима)»
«Я зла и одинока (А Стас – пошляк («
«Не злись, Колючка. Меня заводят только те фантазии, в которых есть ты»
«Например?»
«Даже так?»
«Да) Скука смертная эти девичники, ты прав»
«Я, ты и кровать. Ты, я и бильярдный стол. Мы и зеркало. Продолжать? Кажется, я не готов досрочно раскрыть все карты»
«Не нужно) Кое о чем не трудно догадаться)»
«Хм?»
«Думаю, можно сразу начать с фантазии «Флеш рояль»»
«?!»
«Там где голая я, смятые простыни и шелковые чулки)»
«Че-ерт… О да! На твоих стройных ногах…»
«Не угадал)
«?»
«На моих запястьях)»
«Танька! Садисточка моя! (Кто из нас еще испорченный *смайлик*) Твой Рыжий только «за»
«Если что, я пошутила!»
«Поздно! Я уже болен этой фантазией
…… Хочу быть в тебе
…… Хочу тебя
…… Очень хочу
…… Хочу!»
«Артемьев, не кричи»
«Не могу. Я умираю. Мне срочно нужна помощь! Кажется, где-то в моем кабинете был аппарат искусственного дыхания и медикаменты. И там точно никого нет»
«Нельзя! Закон девичника гласит: никаких парней!»
«Танька, Танечка – пожалей! Дышать не могу! Ночевка в общаге была плохой идеей – дохну (Репейничек мой, я же тебя так…
Я взвиваюсь вверх как юла, бросая телефон в сумку.
