— Кто о чём, а вшивые о бане! — сказал Карташов и многозначительно посмотрел на Неклюдова.
— Что? — не вытерпел его взгляд Неклюдов.
— Ничего. Как какаято проблема, то ты тут же теряешься. У тебя начинается паника. Вместо того чтобы собраться и начать искать решение — ты кричишь «Всё пропало! Мы скоро умрём!». А как только немного отлегло от жопы, то сразу давай биться за власть, хотя сейчас ни время, и не место.
— Я такого не говорил!
— Да не важно! В критической ситуации ты не будешь искать решение, а будешь спасать свою шкуру. И какой после этого из тебя руководитель, если ты будешь думать только о себе?
— Я найду решение и спасу компанию!
— Да, но только в своём отделе. Это твой потолок. Выше головы не прыгнешь.
— Я смогу возглавить компанию!
— Ты даже нас не смог возглавить в критической ситуации. А нас всего тринадцать, неужели ты думаешь, что сможешь возглавить целую компанию? — спросил Прохоров.
— Но ведь ты сам вызвался! У тебя есть какойто план?
— Что мешает вызваться тебе?
— Хорошо. Я беру руководство на себя!
— Э нет! За меня проголосовали. Если за тебя проголосуют, то можешь командовать.
— Так давайте проголосуем! Кто за меня? — он поднял руку и обвёл всех взглядом. Никто не хотел поднимать руку.
— Ну, давайте! Вы же сказали, что верите в меня. Что из меня выйдет хороший руководитель. Где же Ваша поддержка?
— А её нет. Если речь идёт о собственной выгоде, то за тебя конечно бы проголосовали. А если речь идёт о спасении собственной жизни, то никто не сможет довериться тебе.
— Да пошли Вы все! — сказал Неклюдов и рванул дверь газели. Он выскочил из машины и побежал по двору.
— Его надо вернуть! — сказал Круглов.
— Не надо. Тут все, что он хочет. Сам заварил эту кашу, пусть сам и расхлебывает — Сказал Карташов.
Неклюдов прошёл по двору и сел на лавочку. Я вышел из машины и направился к нему.
— Ты должен вернуться в машину — сказал я.
— Зачем?
— Ты работник компании. Мы все здесь…
— Мы все боремся за власть. Я проиграл.
— Давай это обсудим в машине.
— А почему не здесь?
— Хочешь устроить скандал здесь? Может, ещё прессу позовём?
— Ты не понимаешь. Я десять лет к этому стремился. Я просил, договаривался, даже подкупал нужных людей, а теперь понимаю, что все мои усилия пошли прахом. Я так и остался там, где был десять лет назад. Ничего не изменилось.
— А с чего ты взял, что тебя вообще выберут? Откуда такая уверенность?
— Но ведь они мне обещали!
— И ты им веришь? Ты же не ребёнок. Ты должен понимать, что эти выборы — это внести разлад в работу компании. Мы должны в борьбе за власть перебить друг друга. А это выгодно нашим врагам. Это может быть только «Лунная энергия». Они убили моего брата, и пытаются убить нас сейчас. Никто не дал бы тебе стать генеральным директором. Тебя просто использовали.
— Сейчас я это понимаю. Но чтобы добиться этого понимания я должен был потратить десять лет жизни? Не слишком ли высокая плата?
— Людям свойственно ошибаться. Это часто происходит изза неверной оценки своих возможностей. Многие недооценивают свои возможности и даже не пытаются изменить свою жизнь к лучшему, пока совсем не припрёт к стенке. Другие наоборот переоценивают свои возможности, и понимание этого факта приводит к таким разочарованиям. Ты амбициозный человек. Ты стремишься к большему. Но ты не умеешь держать себя в руках. Иногда надо после удара судьбы сжать зубы и перетерпеть боль. Если этого не сделать, то тебя просто сломают. Другого пути просто нет.
— Но ведь они меня предали!
— И что теперь? Жизнь продолжается. Они использовали тебя. Ты получил урок, что нельзя слепо доверять тем, кто пытается тебя использовать. Теперь ты используй их.
— Как?
— Не подавай вида, что ты сдался. Борись до конца.
— Но ты же за Круглова.
— Круглов ведь не вечно будет генеральным директором. Вы на десять лет его моложе. Когда он уйдет, сможете снова побороться за его место.
— А Вы бы за меня проголосовали?
— Если бы ты смог изменится и держать себя в руках, то почему нет?
— А Вы правы. Я амбициозен, но у меня нет опыта. Я не могу заставить поверить в себя других людей, если сам в себя не верю. Надо научиться держать себя в руках.
— Значит, ты снимешь свою кандидатуру с голосования?
— Ни за что. Помните, надо бороться до конца.
— Конечно. Так держать! А теперь пойдём в машину. Нас уже заждались.
Мы подошли к газели и сели в неё.
— Что Вы так долго? — спросил Круглов.
— Обсуждали рабочие вопросы — ответил я.
— Ладно. Хватит терять время. Надо начинать искать гостиницу.
— Гостиницу? Разве сегодня мы не полетим обратно в Москву?
— Не сегодня. Я приказал Столбову, чтобы он купил билеты на завтра на обычные рейсы. Билеты будут на подставные фамилии. Нас проведут зелёным коридором. Но это будет завтра утром. Вы же не хотите ночевать в машине?
— Нет. Конечно, не хотим. Но разве Вы не договорились о гостинице? — спросил Карташов.
— Я тоже думал, что нас отследили по телефону. Именно поэтому не стал поручать Столбову, найти гостиницу. Мы ни кого не будем обзванивать. Сами чтонибудь найдём. Справишься? — последнее он спросил, обращаясь к Прохорову.
— Конечно. Нам нужна частная гостиница, номеров на пятнадцать знаешь такую? — спросил Прохоров у водителя.
— Да. Но она на другом конце города — ответил водитель.
— Поехали.
Машина снова покатила по улицам Мурманска. Через полчаса мы уже подъезжали к небольшой частной гостинице. Она была расположена на первом этаже десятиэтажного дома. Мы вышли из газели. Прохоров щедро расплатился с водителем и отпустил машину.
— А если здесь нет мест? — спросил Круглов.
— Наймём другую «Газель».
Но в гостинице, рассчитанной на двадцать мест, как раз нашлись номера. Хозяева гостиницы были семейной парой. Полная женщина лет пятидесяти и мужчина с седыми волосами и залысиной на голове.
— Здравствуйте. Нам нужно тринадцать мест на ночь. У вас есть номера?
— Конечно. Стоимость одного номера составляет…
— Стоимость нас не интересует. Покажите номера.
Женщина показала нам номера.
— Миленько и без излишков, но нам подходит — сказал Круглов.
