– Да, милый. – Амалия рассеянно почесала кота за ухом. – У меня нет для тебя угощений, прости. Может быть, Агнешка или Ливи принесут что-нибудь с бала. А я сегодня плохая.
Кот недовольно фыркнул, но потом все же принялся вылизывать Амалии ладони. Его чувства не отличались сложностью и тонкостью – чего только стоила манера бесцеремонно топтаться по груди и животу в середине ночи – но зато были искренними и бескорыстными. И ему действительно было не так уж и важно, удалось ли хозяйке стащить для него кусочек вкусного мяса. А уж такие мелочи, как шрамы, туфли и платья, для кота и вовсе ничего не значили. Его вообще мало интересовало то, что нельзя было съесть.
До конца бала оставалось еще несколько часов, и жилой корпус пустовал. Амалия никогда бы не подумала, что здесь может быть так тихо. Только чуть поскрипывали от ветра ставни и едва слышно подвывал в каминных трубах ветер. Или… не ветер?
Амалия затаила дыхание. Нет, ошибки быть не могло. Звук шел откуда-то сверху, с чердака. Кто-то или что-то тихонько всхлипывало, словно вторя ветру за стенами.
– Вот странно, – пробормотала Амалия, сползая с подоконника. – И кто же это может быть?
Кот негромко мявкнул. Конечно же, он неплохо знал обитателей чердака – особенно тех, которые годились в пищу. Но едва слышные через толстый потолок рыдания мало напоминали птичий гомон. Человек… или привидение. Может быть, дух первокурсницы, повесившейся на чердаке из-за несчастной любви? Нет, ерунда! Амалия помотала головой. Никаких призраков не существует. А людей ученице темного мага бояться не пристало. Кот чуть покрутился у ног, пока она надевала туфли, а потом запрыгнул на кровать и тут же засопел. Амалия накинула на плечи плащ и вышла в коридор. Путь вниз, на первый этаж, освещался почти двумя десятками свечей. А лестница наверх?
Конец коридора утопал во тьме – дверей в жилые комнаты здесь не было. Только какие-то чуланы или кладовки, в которые давным-давно никто не заглядывал, а за ними – пыльные деревянные ступеньки, уходившие под потолок. Амалия кое-как разглядела на стене уродливый старый подсвечник, в котором не осталось даже огарка свечи.
– И кому понадобилось туда лезть? – проворчала она, зажигая магический огонек. – Только пыль и сырость. Брр-р!
Ступеньки тоскливо скрипнули под ногами, но выдержали. По бокам их покрывал чуть ли не дюймовый слой пыли, но посередине было сравнительно чисто. На старом дереве отчетливо виднелись отпечатки ног. Амалия поставила рядом свою. След оказался лишь чуть крупнее бальной туфельки – на чердаке пряталась девушка. Амалия запустила магический огонек в распахнутый люк и втянула носом воздух. Ничем особенным не пахло. Загадочная незнакомка не принесла с собой смертоносного железа, не варила какое-нибудь загадочное зелье и не откручивала головы птенцам. Просто тихо плакала… и, кажется, пила вино.
– Кто здесь? – негромко позвала Амалия. – С вами все в порядке?
– Проваливай к черту!
Магический огонек словно испугался крика и бестолково заметался по чердаку, а потом прицепился к какой-то балке, выхватывая из темноты огненно-рыжую шевелюру. Не просто волосы – будто бы живое пламя, подобного которому в замке Ринвуд не было. Агнешка сидела на перевернутой деревянной бадье около слухового окна. Без плаща, в бальном платье, кое-как державшемся на одном плече. У ее ног валялась пара бутылок из темного стекла.
– А-а-а, это ты, леди Фалмут. – Агнешка мотнула головой. – Кур-р-р-вамать… Я думала, бал еще не скоро закончится. Что ты забыла в этой дыре?
– Просто услышала тебя… – пробормотала Амалия. – Зачем ты вообще сюда забралась?
– Грязный вонючий чердак. – Агнешка отхлебнула из бутылки. – Мокрый, холодный и темный. Отличное место для такой, как я, разве не так? Да-да, мое место здесь, среди крыс и птичьего дерьма. А вовсе не на празднике для богатых и знатных господ.
– Да что с тобой такое? – Амалия нахмурилась и шагнула вперед. – Что ты несешь? Ты ничем не отличаешься от меня или Ливи!
– Разумеется. – Агнешка пьяно хихикнула и чуть покачнулась. – Разумеется, я точно такая же, как дочь герцога или виконта. Бестолковая девка из Серединных Земель со странным именем. Агнешка, которая вечно влипает в какие-то истории. Агнешка, которая может перепить любого стражника. Агнешка, которую в первый же день в Академии трахнули в Дозорной Башне! Точно такая же?!
– Значит, и мое место тоже здесь. – Амалия решительно толкнула соседку и уселась рядом. – Я тоже удрала с этого чертова бала.
– Ты? – прыснула Агнешка. – Амалия Хэмптон, особенная девочка? Иногда мне кажется, что вся Академия крутится лишь вокруг одной тебя. Ректор, старик Коннери… даже страшила Дерек Каннингем сошел с ума от малышки Ами. А я-то надеялась, что хоть этот достанется мне. – Агнешка горько рассмеялась.
– Но я не виновата! – Амалия схватила соседку за руку. – Я не знала… не думала…
– Конечно, милая. – Агнешка легонько погладила пальцы Амалии. – Даже если бы я хотела, я бы все равно не смогла на тебя злиться. Да и кому нужен этот Дерек?.. Нет, я совсем не о нем.
– Ты влюбилась в кого-то? – догадалась Амалия. – Из-за этого ты… такая?
– Пьяная и бестолковая? – Агнешка рассмеялась. – Можно сказать и так. Он все равно никогда не сможет полюбить меня. Никогда не женится на такой – безродной девчонке, от которой даже собственная мамаша поспешила избавиться. Мы с ним… нет, мне даже думать об этом смешно. Между нами пропасть.
– Мой Мастер?! – Амалия привстала на месте. – Коннери?!
– Сядь на место, валькирия. – Агнешка бесцеремонно толкнула Амалию в грудь. – Никто не собирается срывать камзол с твоего драгоценного старикашки, хотя без своей дурацкой бороды он стал еще лучше. Нет, я не о нем. Можно сколько угодно любоваться на его великолепные руки, спину и задницу… но в его глазах Преисподняя. Ты ведь знаешь, о чем я, леди Фалмут?
Амалия молча кивнула.
– С ним нельзя играть, его невозможно любить, – продолжила Агнешка. – Обычную женщину он спалит дотла. День, месяц, год – больше не продержится никто. Подобные старику Коннери всегда одиноки. Разве что… разве что когда-нибудь ему встретится такая же, как он сам. Но разве это возможно? Нет, малышка, я не о твоем Мастере. Но и тот, кого я люблю, тоже… тоже твой.
– Алекс, – тихо произнесла Амалия и зачем-то уточнила: – Брат Ливи. Старший.
– Глупо, да? – вздохнула Агнешка. – Мы ведь с ним совсем разные. Но я ничего не могу с собой поделать – с того самого дня, как впервые увидела. Благородный болван, само совершенство, курвамать. И даже если на тебя свалится флюгер Дозорной Башни, мы все равно… все равно не будем вместе. Никогда!
Последние слова дались Агнешке с явным трудом, а потом она снова тихо разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Амалия тряхнула головой. Она ни в чем не провинилась перед подругой – но гадкое чувство все-таки скреблось в груди маленькими коготками. Будто Амалия украла что-то чужое, и украла не из нужды, а только лишь из глупого и низменного желания обладать. Агнешка, вечно улыбающаяся во все зубы, – даже когда дела шли совсем плохо, сейчас рыдала, словно маленькая девочка. Слезы тоненькими ручейками текли между пальцами и капали на залитый вином подол платья. Сколько же она держала в себе это, неизменно скаля зубы при встрече с Алексом, – и даже слова не сказала! Не желала мешать подруге, не желала бросать тень на счастье Амалии. От этого становилось еще тяжелее – хотелось рухнуть на пыльные доски чердака и расплакаться вместе с Агнешкой.
