Я отполз к двери, хотел было выбраться из комнаты, когда дверь распахнулась. На пороге стоял Монгол:
– Живо за мной! – рявкнул он, и я без лишних вопросов выполнил приказ.
В коридоре пахло порохом и горелым мясом. Пробежали до дальнего конца, перепрыгивая через лежащие вповалку тела.
– Где Спам? – только и успел я спросить.
Над нашими головами прыснула во все стороны штукатурка, Монгол обернулся, выпустил короткую очередь из автомата.
– Всё плохо, да? – вновь спросил я, чувствуя, как страх парализует тело.
Но и теперь я старался не отставать от Хусаинова.
В конце коридора обнаружилась лестница, ведущая наверх, и мы влетели туда, перепрыгивая через три ступени.
– Шарашь по ним из окон! – скомандовал сталкер и побежал дальше, по заваленному хламом чердаку. А внизу продолжался бой. Стрекотали автоматы, несколько раз ухнул «Бульдог», и пол подо мной содрогнулся.
– Внимание всем! Отвлекаем их, – послышался в наушнике голос Батрака – славно, что сталкер был жив!
А потом выстрелы разом стихли.
– Получилось? – это уже был хриплый бас Монгола.
– Да, всё сделано… Валим отсюда.
– Все к снегоходам! – скомандовал Хусаинов, и я, не понимая, что происходит, побежал вниз по лестнице. Потом – по заваленному невесть откуда взявшимися трупами коридору в фойе. Там меня нагнал Монгол:
– Всё нормально, держись возле меня, когда зомби попрут.
– Какие зомби? – не понял я. – Откуда тут язвенники, любить твою душу?!
Сталкер не ответил. На столь глупый вопрос и отвечать не требовалось. Мы выбежали из здания. Ветер бросал в лицо колкую снежную крупу, вырывал из набирающей силу бури отдельные людские фигуры, по которым Монгол тут же открывал огонь. Фигуры, словно кегли, падали и стирались, пропадали из виду. В совершенном непонимании происходящего мы пробежали метров триста, когда налетели на первый снегоход.
– Садись, ты поведёшь, – Монгол дождался, пока я сяду за руль аппарата, потом уместился на сиденье сзади, левой рукой ухватившись за прорезиненную ручку, а на сгибе правой сжимая автомат.
– Пошел!
Я дал по газам. Снегоход сорвался с места, резко крутанулся на свободном пятачке и полетел сквозь пургу к воротам. Пару раз мы едва не налетели на остовы машин, за которыми ночью прятался наш немногочисленный отряд. Потом из белого – не снега даже, из белого шума на нас выпрыгнул человек в камуфляже, безумно размахивая руками.
Монгол на ходу срезал его очередью и крикнул мне в самое ухо:
– Давай, Жура! Быстрее!
Сзади нас нагонял второй снегоход. На мгновение повернув голову, я увидел, что за рулём сидит Батрак, а сзади – бледный, как полотно, Спам.
– Что там произошло, любить твою душу!? – крикнул я, не в силах оставаться в неведении. Желание узнать всё и стать частью важного события не оставляло в покое.
– Потом! – отмахнулся Монгол. – Всё потом.
Ворота оказались распахнуты, и наши снегоходы скользнули меж раззявленных створок одновременно. Здесь Батрак сбавил ход, я последовал его примеру.
– Стоп! – Монгол хлопнул меня по плечу. – Останавливайся.
Я заглушил двигатель снегохода и только теперь закашлялся, чувствуя, что поездка с ветерком скоро обернётся бронхитом.
– Что там произошло? – повторил я свой вопрос.
Хусаинов не ответил и теперь. Подбежал к Спаму, который свалился в снег со своего снегохода и теперь конвульсивно вздрагивал. Я подбежал ближе, увидел, что на губах парня выступила пена.
– Я говорил, – причитал над ухом Батрак, – не нужно было надевать этот пояс с артефактами.
– Если бы он не надел, мы бы не ушли оттуда живыми, – парировал Монгол. Он сорвал со Спама знакомый мне пояс с контейнерами и отбросил в сторону.
– Он что, надел пояс и стал псиоником? – попытался я разобраться в происходящем.
– Жура, не до тебя!
Монгол хлопал сталкера по карманам, наконец, в правом нагрудном отыскал два небольших шприца.
– Рот ему открой, – скомандовал он Батраку, и тот неуклюже принялся разжимать плотно сомкнутые челюсти Спама.
Одним шприцем, скинув пластиковый колпачок с иглы, Монгол ткнул сталкеру точно в язык, отчего Спам вздрогнул и застонал.
Второй шприц пару секунд держал на вытянутой руке.
– В сердце надо колоть.
Мы с Батраком принялись расстёгивать камуфляж, стягивать бронежилет с бьющегося в конвульсиях человека. Наконец, Монгол всадил шприц точно в грудь напарника, и тот затих.
– Зачем ты ему позволил, – вновь взвыл Батрак.
Теперь Монгол не отвечал и на его вопросы, схватил автомат и пошел обратно в пургу. Спустя пару минут в белой мгле загрохотали выстрелы.
– Что там произошло? – спросил я у Батрака, застёгивающего одежду на груди обездвиженного Спама.
– Твои друзья на голову ушибленные, сталкер! – выпалил он. – Один надел пояс и принялся изображать псионика, а второй выманил на себя тех людей, и они всех их превратили в зомби.
Вернулся Монгол. Перезаряжая автомат, подошел к нам, велел:
– Батрак, привяжи Спама к себе очень крепко, чтобы не свалился, и жди нас. Мы вернёмся кое за чем и минут через десять поедем.
Мне он махнул рукой и вновь скрылся в пурге.
– Куда поедем? Зачем мы возвращаемся?
Монгол, взявший привычку в ответ на вопрос, набычась, молчать, не ответил и в этот раз. Мы прошли мимо ангара, добрались до основного корпуса, где в снегу лежало несколько свежих тел.
– Снимай с них пояса, – велел Монгол.
От такого я опешил. Его только что пытались убить, его лучший друг нацепил на себя пояс со смертельно опасными артефактами, а он охотится за «сборками» мертвецов.
– Быстрее, Жура! Сейчас каждая минута дорога. Нам нужно четыре пояса.
– Объяснишь, зачем они нам?
– Всё узнаешь в своё время… – Монгол ликовал, на его лице поселилась радостная улыбка ребёнка, узнавшего, что на обед ему дадут ведро любимого мороженого, а вовсе не опротивевшие овощи и суп.
* * *
В то, что Спам оклемается, верилось с трудом. Когда мы внесли его в основной корпус детского сада, он мелко трясся, стонал. Прощупать пульс и вовсе было почти нереально. Батрак в общих чертах обрисовал мне произошедшее. По его словам, когда стало понятно, что боя не избежать, Спам сообщил, что у него в нагрудном кармане два шприца. Один – колоть в язык, другой – в сердце. Что он имел в виду, ни Батрак, ни Монгол тогда не поняли. А потом сталкер надел пояс покойного Дугина и нажал на какую-то кнопку в районе пряжки. В течение последующих минут Монгол сломя голову носился по территории складов, вызывая огонь воинов Хозяев на себя, а Спам прицельно выжигал мозги тех, кто проявлял агрессию.
