Виталик отбежал. Схватился за царапины.
– Ничего себе! – вскрикивал он, пятясь. – Везука! Чуть глаз не выцарапала. Во везука! Не попала.
– Я тебя сейчас задушу! – визжала Катька, собираясь кинуться снова. Но Виталик прыгал вокруг, не подпуская близко. – Убью! Убью! Гад! Как вы могли! Предатели! Я чуть под трамвай не попала! Меня теперь Рыцарь преследует! Он меня убьет! А всё вы!
Орала она от души, поэтому зрители собрались быстро. И даже окна ближайших домов стали открываться.
Катька всего этого не замечала, трясла головой и стучала ногами.
– Предатель! Сейчас пойду и закажу тебе смерть!
Виталик сразу перестал улыбаться и попятился.
– А чего я-то? Я предупредил… – пробормотал он и мелкой рысцой побежал прочь. – Везука, – шептал он себе под нос, касаясь царапин. – А могла и глаз задеть. Промазала.
Первым желанием Катьки было, конечно, отправиться обратно на кладбище и всем, всем без исключения Димам, Сашам и Юрам пожелать смерти страшной и мучительной. А Шузу так в извращенной форме. От учебника математики, например. Или от упавшего на голову аквариума.
Она растолкала зрителей, сделала шаг к кладбищу. В правой кроссовке хлюпнуло, в левой ноге стрельнуло болью.
Остановилась. Поискала глазами.
Виталик сбежал.
А у нее к нему столько вопросов…
Катька развернулась и, стараясь не замечать ехидные смешки и обидные замечания, побрела домой.
Надо, конечно, поймать этого Виталика и обо всем расспросить подробно. Что с ней теперь будет? Как из всего этого выбираться?
Катька вдруг выпрямилась, прислушиваясь к себе. А с чего она вдруг стала такой доверчивой? Парень на класс старше сказал, что все «волшебники» обречены, и она поверила. Хотя вчера долговязый утверждал, что она везучая. И в это она тоже верила. А почему не поверить – вчера она и правда была везучей. Контрольную написала, Шуза нашла, в тренерской ей все объяснили и даже желание с литераторшей успела написать. Черного Рыцаря увидела. Если Катьке суждено было помереть, то вчера для этого было самое время. Трамвай проехал, как на заказ. Но от трамвая она спаслась. Повезло? Или трамвай был не для нее?
Катька опомнилась и пошла дальше. Заметила, что прижимает руки к груди, заставила их упасть вдоль тела.
Что там говорили мелкие? Одному ночные кошмары жить не дают, у другого бабка умерла. Старая, правда, но все равно – может быть, совпадение, а может, и нет. Значит, проклятье распространяется не только на тебя, но и на других.
Сразу вспомнилась сумасшедшая ворона, испугавшая маму. А что папа? Он уехал на работу рано утром. У них сейчас горячее время – дом сдают. А на стройке – и кирпич может упасть, и трос в подъемнике оборваться, и доска шальная прилететь.
– Папа! – заорала Катька в телефонную трубку. – Ты как?
– Дочь? – Голос папы был по-деловому холоден. – Дома все хорошо? Что мама?
А что мама?
Катька замерла. С мамой что-то случилось?
Выдохнула. Спокойно! С мамой ничего не случилось. Папа просто спрашивает.
– А у тебя как? – шепотом спросила Катька.
– Дочь? – В папином голосе появилась тревога. – Ты заболела? У мамы все хорошо?
Тут Катька решила, что она точно заболела. Голова звенит, горло першит, колени подламываются, ссадины ноют.
– Папа, ты когда дома будешь? – жалобно спросила Катька.
– Поздно, – отрезал отец. – Пускай мне мама позвонит.
И дал отбой.
Руки тряслись. Никогда Катька такого не видела. Напрягала пальцы, и они начинали ходить ходуном. Телефон не сразу попал в карман. Но как только он там оказался, по всему телу пошла вибрация. От ужаса Катька покрылась холодным потом. Но это был всего лишь звонок. Наверное, мама. Папа успел с ней поговорить.
Но это была не мама.
Это была Ириска.
– Ты представляешь! – неслась она, пропуская приветствие и вопрос, удобно ли Катьке сейчас говорить. – Наша литераторша замуж выходит и уезжает. Она вообще нас бросает, а вместо нее дают другого препода.
– Куда уезжает? – прошептала Катька.
– Да какая разница! Короче, она больше не вернется, а на следующей неделе нам новенького подсунут. Софка ворчала, что зря тебе деньги дала, и так бы все обошлось.
Софка ворчала… Новенький на следующей неделе…
– Ты откуда знаешь?
– А я еще здесь, в школе. У нас кружок!
Ах да, было у Ириски что-то… То ли макраме, то ли мулине…
– Слушай! – мчалась галопом Ириска. – А тут еще народ! Тебя хочет. Они завтра подойдут.
В голове вдруг все встало на свои места. Ириска! Это же она… Это же из-за нее!
– Все из-за тебя! – заорала в трубку Катька. У нее сегодня отлично получалось мгновенно заводиться. – Это ты виновата! Ты! Ты меня подговорила! Ты приволокла эту дуру Софку. Ты! Из-за тебя! Черный Рыцарь! Трамвай! Из-за тебя! И этот идиот Виталик со своей везукой. И куртку я испачкала. И ноги промочила. И вообще сейчас умру. И в этом будешь ты виновата. Эта дурацкая контрольная! А завтра я не знаю, что будет! Конец света!
То ли орала она так громко, что телефон не выдержал и выключился, то ли Ириска предпочла закончить разговор, пока ее не обвинили в глобальном потеплении и пятой мировой войне, то ли в душевном порыве Катька сама на кнопку отбоя нажала, результат один – наоравшись вволю, она обнаружила, что выливает свою ярость в молчащую трубку. На нее с экрана смотрел щенок с огромными жалобными глазами. Он все слышал, и он был в ужасе.
Катька сунула телефон в карман и завершила свой нелегкий путь домой. Ноги ее больше не волновали. Столько всего произошло, она и не знала, о чем переживать в первую очередь.
На пороге квартиры ей показалось, что она услышала странный звук. Как будто что-то упало. В комнате родителей.
Там был вор? Черный Рыцарь залез через окно на второй этаж и теперь устраивает засаду под кроватью?
Катька медленно отложила сумку, взяла длинную лопатку для обуви. Убить этой штукой нельзя, но оглушить – вполне. Она так и видела, как из-за угла показывается черная голова в тяжелом железном шлеме, и она стучит по ней пластмассовой лопаткой. Звук должен получиться, как по кастрюле. Или звука не получится, и лопатка просто сломается? Мама ее тогда точно убьет. Вот вместе с Рыцарем и убьет. Но это будет потом. Пока же…
На цыпочках, на каждом шаге прислушиваясь, пересекла прихожую, прошла коридор.
«Каррр!» – завопили за окном.
Катька вздрогнула, ударилась плечом о стену и выронила лопатку. Сердце колотилось так, что она вообще перестала что-либо слышать.
– Кто тут? – прошептала на всякий случай.
