Но он ушел. Постоял еще немного и вернулся в дом.
Глеб потащил сестру за руку прочь. Их еще закрывал куст, за спиной были высокие заросли картошки, но они все равно чуть ли не ползли, до боли в коленях низко пригибаясь к земле.
Пригорок скрыл от них дом, только тогда они смогли выпрямиться и по пояс в траве побежали к лесу.
– Что это было? – кричала Светик в спину брату.
Глеб молчал. Он был непривычно собран и сосредоточен. Бежал, стараясь не наступать на кочки, чтобы не спотыкаться. Чтобы не упасть.
– Что?.. – снова заговорила Светик уже около леса.
Глеб не дал закончить фразу, увлекая за собой в темноту деревьев.
Дождь все никак не начинался. Вяло капало, гоняло ветром зазевавшиеся дождинки, крутило еще не намокшую пыль.
Вдруг Глеб остановился. Словно налетел на что-то. Но перед ним ничего не было.
– А! – взвыл он. – Все равно бесполезно.
– Что?
– Она услышит!
– Кто?
Хотелось ударить Глеба, чтобы он перестал говорить загадками, чтобы уже наконец все объяснил.
– Покойница эта!
Глеб резко посмотрел направо-налево, задрал голову.
Они были одни. Только ветер, только деревья, только…
– Какая покойница? Та, что была в комнате?
– Пойдем, может, она нас хоть ненадолго потеряет.
– Не пойду, пока не скажешь!
Глеб, казалось, только сейчас заметил, что с ним Светик. Что она не его двойник, не его тень, а совсем другой человек, что она может что-то хотеть.
– Ты постоянно где-то ходишь! Ничего не говоришь! Я твоя сестра! Я должна знать!
На его губах появилась знакомая ехидная усмешка.
– А тебя не удивило, что дядя Лёка принес шоколадку? Константин захотел, ее и принесли…
– Нашел где-нибудь в шкафу. – В шоколадке не виделось ничего странного. Бывали у них такие особенности – вдруг находилась давно забытая плитка.
– А печенье?
– А что печенье?
– Каждый раз новая, неоткрытая пачка.
– Ну и что? Новая… Предыдущую доедал, для нас другую доставал.
Светик говорила, но тревожные мурашки уже бежали по затылку, толкали в легкие, сбивая дыхание. Вспомнила хлеб. Свежий. Такой, что только из магазина. Если повезет, он еще и теплый будет. Но здесь нет магазина. Раньше был. Теперь – нет.
Глеб по ее лицу увидел, что она все поняла. Оглянулся, прислушиваясь к шуму ветра, прищурившись, посмотрел вдаль.
– Я как эту шоколадку увидел, сразу понял, что плитка здесь не могла просто так появиться, – прошептал он. – Это все она.
Светик испугалась разом: в груди похолодело, а ноги вдруг стали ватные, неожиданно согнулись, отказываясь идти. Пришлось вцепиться в брата, а он уже уверенно шагал вдоль опушки, прячась за крайние деревья.
– Она? – жалобно спросила Светик. Пальцы разжались, она выпустила локоть Глеба, и он, как будто почувствовав себя свободным, зашагал быстрее. – Кто – она?
Глеб остановился, посмотрел себе под ноги.
– Она мертва, это понятно. То ли дочь, то ли еще кто-то. Призрак. Надо разобраться. Помогает ему. Дядя Лёка здесь один. Ему грустно. Поговорить не с кем. Вот она и…
– С чего ты взял?
Глеб обернулся, казалось, что он внимательно осматривает каждое дерево.
– Пойдем, – поманил он сестру в глубь леса. – Непонятно, где она сильней – на открытом пространстве или под деревьями. Я как увидел хлеб на столе, сразу сдал назад. У него там есть еще одна комната. От входа направо. Думал, там кто живет. Может, девчонка? Но там взрослые вещи. Ничего девчачьего. А потом вы засобирались, вышли. Я решил подождать. Вы только за порог, сразу голоса стали слышны. Я и не понял, откуда она появилась. Сначала все спрашивала, доволен ли он, все-таки люди, ему не так одиноко. Но он стал выговаривать, что мы боимся, что хотим уехать. Что, мол, ей не надо нас пугать. Особенно Костю, он самый трусливый. Что она уже повыгоняла всех с острова. Хватит. Он устал жить один. Но она стала упирать, что Анке тут нравится, что мы сами кричали, какое классное кладбище…
– Мы это кричали? – прошептала Светик.
Она очень ярко представила себе девочку, какой ее увидела среди деревьев за крестом. Эти пронзительные темные глаза…
– В первый день… – Глеб поморщился. – Забыла? Сама все твердила, что кладбище классное, такое готичненькое, что там хорошо бы ночью оказаться.
Светик облилась холодным потом с головы до ног.
Вспомнила. Было такое. Как только они переступили порог кладбища, как только увидели первые кресты, все такие в разные стороны наклоненные, такие старые, такие потертые временем… Да, она первая закричала, как ей все нравится, что ночью там должно быть суперски…
И вот она там оказалась.
Светик закрыла глаза. Сердце бухало в голове, сотрясая тело. Мысли разбегались.
– А Костик? Почему с ним?
– Жрать постоянно хотел, ныл, вот его и отправили жрать к дяде Лёке, у которого всегда все есть. Только он с перепугу ничего съесть не смог. Тогда и появилась шоколадка.
Над головой словно взорвали хлопушку. Голову обсыпало конфетти, уши заложило.
Светик тряхнула головой, прогоняя разошедшиеся мурашки, сглотнула. Никаких конфетти, это все страх. Самая обыкновенная паника.
Глеб терпеливо ждал, пока она придет в себя.
– Нам надо от нее как-то уберечься, – выдала Светик весьма, на ее взгляд, мудрую мысль.
– Ты знаешь, как уберечься от призрака? – прошептал Глеб. – Чтобы не промокнуть, нужно брать с собой зонтик. Чтобы не получить двойку по контрольной, нужно к ней готовиться. А что надо сделать, чтобы не встретиться с призраком? Прятаться от нее бессмысленно. Она везде.
– Не надо прятаться! Надо уезжать! – Светик вцепилась в Глеба. Он был старше. Он был надежен.
– Куда? Она нас не отпустит.
– Тогда давай звонить родителям. Они что-нибудь придумают.
– Звонить? – усмехнулся Глеб. – Ну попробуй!
Светик вытянула телефон. Связи не было. Вообще. Даже сигнал тревоги подать было нельзя. Никаких сигналов.
– Как это? – всхлипнула Светик. – Разве так бывает?
– Он еще от этого разряжается быстро. – Глеб напряженно смотрел по сторонам. – От того, что постоянно связь ищет. Дядя Лёка говорил, что может заряжать телефон от солнечной батареи. Надо к нему с зарядкой прийти… Если позволят.
Заскрипели волнуемые ветром деревья, в кронах загудело, заворчало. Поняв, что дальше тянуть время бессмысленно, хлынул дождь.
