Светик обернулась. Никого не было. Девочка исчезла.
Она встряхнулась, сбрасывая с плеч обрушившиеся на нее проклятья!
Скорее вперед, пока кто-нибудь еще не помешал.
Деревья стали редеть – они выходили к Ладоге.
Костик вырвал свою руку, побежал, спотыкаясь на камнях. Светику его даже стало жалко – такой он был неказистый, такой нелепый. Мелкий быстро исчез за кустами, про него уже можно было не думать.
Лес упирался в воду. Дальше тянулась неширокая гряда камней, заканчивающаяся небольшим полуостровом. Венчал этот отрывок суши маяк. Невысокий. В бело-красную полоску. С черной шапочкой на макушке.
Маяк – это было круто. Это было даже как-то немножко страшно. Он возвышался над деревьями, над Ладогой. Он как будто плыл вместе с облаками по небу. Светик была не большим специалистом по маякам, но этот был явно не из рядовых. Особый такой маяк. С кладом.
Светик как зачарованная пошла по гряде. Волна с шипением подбиралась к ее ногам. Камни под подошвой шатались.
А вон там, наверху, по вечерам загорается фонарь. И чем темнее ночь, тем ярче он загорается. Виден этот фонарь издалека. И любой проплывающий мимо корабль знает, где земля.
На макушке маяка мелькнул человек. Светик нахмурилась.
Благостное настроение как рукой сняло. Проснулось подзабытое раздражение.
Человек перегнулся через заградительные перила и что-то сбросил вниз.
Мысль о том, что это Костик, сразу отпала. Мелкий нытик не успел бы так быстро до маяка добраться, залезть наверх, да еще и найти что бросить вниз.
Светик прибавила шаг.
Это был кто-то другой. Кто-то, кто так же, как и она, пришел к маяку… уж не за кладом ли?
– Обернись!
От окрика Светик чуть не навернулась на камнях. Взмахнула руками, с трудом удерживая равновесие.
Щелчок. Анка опустила руки с фотоаппаратом.
Ярость колыхнулась у Светы в груди.
– Что ты тут делаешь? – крикнула она.
– Глеб сказал, что ты сюда пошла.
Светик сжала губы. Увидит Глеба, убьет. Зачем он всем растрепал о ее уходе?
Но и лицо у Анки тоже перекосило.
– Зачем ты сюда пошла? – с вызовом спросила она.
– У меня дело, – притопнула ногой Светик и тут же вспомнила – не топать, не топать.
– Какое? – подалась вперед Анка. – С девочкой встретиться?
Светик поперхнулась воздухом от удивления. Заявление было неожиданным.
– Ты ее разве не видела? Она там, в лесу, осталась.
– Так ты с ней встречалась? – Анка решительно пошла на подругу, но тут же споткнулась и, спасая фотоаппарат, замерла, балансируя на камне.
Светик закусила губу.
– Иди туда, – показала она обратно в лес. – Там твоя девочка!
– Ага, сейчас!
Анка ловко спрыгнула с камня, проскочила мимо Светика и, с трудом удерживая равновесие на камнях, побежала к маяку.
– Стой!
Светик рванула следом, но камни под ногами подвели. Упала. Отбила колени, расцарапала ладони и здорово промокла. Но все это было неважно, потому что она видела перед собой удаляющуюся спину Анки. Конечно, она бежала за кладом, потому что девочка осталась там, в лесу, не увидеть ее было нельзя. И все эти разговоры про нее всего лишь для отвода глаз. Иначе куда она бежит?
– Нет! Я первая!
Светик побежала по воде. Опять споткнулась. В левом сапоге зачавкало.
Гряда закончилась. Каменистое пространство полуострова поросло кустами и редкими елочками. Среди них угадывались остатки фундаментов. Тут когда-то были дома. В этих домах жили люди. Уезжая, они прятали клады. И отмечали эти клады особыми знаками…
– Стой!
Анка оказалась плохим бегуном. На земле Светик проявила прыгучесть и через три прыжка смогла ухватить ее за куртку.
– Вернись!
Анка вскинулась назад, взмахнула руками. Фотоаппарат вырвался из ее пальцев. Черная тяжелая коробка лениво кувыркнулась в воздухе и с хрустом обрушилась на камни.
– Куда ты так торопишься? – Светику было плевать на технику.
– Ты что? Ты что? – беспомощно раскрыла рот Анка. – Ты мне камеру грохнула.
– А ты не беги куда не надо! – Светик удобней перехватила Анку за плечо.
– Пусти! – дернулась подруга. – Ты что?
– А я говорю, стой! Зачем тебе туда?
– Тебе надо, а мне нет?
– Я первая пошла. А ты стой за мной!
– Да какое за тобой! Пусти!
– Не пущу! Я первая пойду!
Анка беспомощно развела руками, смахнула со лба длинные волосы. Взгляд ее стал злым, колючим. Этот взгляд стал буравить Светину переносицу.
– Не пойдешь ты первая! Я тут раньше была!
– Еще неизвестно, кто тут был раньше! – уперлась Светик.
Анкин взгляд вдруг сместился в сторону.
Светик обернулась. Каменная гряда, плотная стена деревьев. Вроде бы между стволами мелькнуло белое платье.
– Так вот же она! – воскликнула Светик и только сейчас почувствовала, что под руками у нее никого нет, она Анку не держит.
Повернулась.
Анка зайцем бежала к маяку. Фотик забыт.
– А ну, вернись! – завопила Светик, устремляясь следом. Анка нелепо прыгала с камня на камень, тяжело вскидывая себя на прыжок. Светик сначала побежала, словно под ногами у нее была обыкновенная земля, но тут же споткнулась и тоже запрыгала, чувствуя себя в чем-то зайцем.
– Догоню и убью! – шептала она. – Догоню и убью! Догоню…
Анка споткнулась, рухнула на колени. Было слышно, как она ударилась. Светик скоро обскакала ее, стремясь к маяку. Он был рядом – махина виднелась за деревьями. Огромный, страшный, полосатый. Шипящая от боли Анка, утирающая злые слезы боли, осталась позади. Цель была близка. Светик успевала. Она будет первая. Все клады ее. Никто и никогда не сможет ее остановить!
А вот и маяк. Три каменные ступеньки, белесая каменная площадка, черная распахнутая дверь. На этой двери на верхней кромке висит синяя рабочая куртка. Куртка… Светик поискала глазами знак.
– Берегись!
С маяка что-то упало. Но Светику было не до собственной безопасности. Первая ступенька, вторая, третья… Вспомни, вспомни фотографию! Где был нужный ей отпечаток?
– Отойди!
К Светиным ногам упал большой черный предмет, похожий на ящик. При падении он тяжело вздохнул, потек черной вязкой жидкостью.
– Эй там, а ну ушла в сторону!
На площадке, на самой макушке маяка, стоял парень. Он сильно гнулся через перила. Лицо у него было красное, злое. Кажется, парень даже кулаком махал. От этого жеста дрожал маяк.
