– Ты мне расскажешь, что здесь когда-то произошло, а я… – она со значением подняла палец, – я, так уж и быть, поведаю, зачем я сюда приехала. Договорились?
Мне ничего не оставалось, как кивнуть.
Глава 5
Печальная история Ники
– Ну, так в чем же причина?.. – робко начала я, едва мы улеглись и погасили керосинку. Комната погрузилась в полумрак, разгоняемый слабым лунным светом из окна.
– Сначала ты.
Когда Ника требует, ей трудно возражать. Но я все же попыталась:
– Да глупости это все!
– Не глупости.
– Ладно, сама же потом так скажешь. Ну, как бы его…
Я призадумалась. Мне ужасно не хотелось рассказывать о тех кошмарных снах, тем более на ночь глядя. Не то чтоб я ждала их повторения наяву, просто… было страшно. И ужасно неприятно об этом вспоминать.
Но Ника выжидающе смотрела на меня, и я решила – не будет беды, если я расскажу не все. Или вообще что-нибудь выдумаю.
– Когда меня в детстве сюда отправили, – начала я, – мне лет пять было, совсем еще маленькая. И поначалу бабушка укладывала меня спать в своей комнате. Но когда я пошла в школу, то заявила, что я уже взрослая и хочу иметь собственную спальню. Бабушка выделила мне ту соседнюю спаленку, куда мы сейчас заходили. Поначалу там было вполне комфортно… Пока кровать не переставили. Понимаешь, когда начались морозы, бабушка сочла, что из форточки сквозит, и переставила мою кровать подальше. Вот тут и началось…
– Что началось?
– Ну… Мне по ночам было страшно. Там раньше дверь закрывали портьеры на карнизе. Так мне представлялось, что за ними движутся какие-то серые, мрачные тени, а на самом карнизе мелькает белесый огонек, будто там копошится какое-то мерзкое насекомое. За окнами ветер качал ветки старой черешни, и я все боялась, что сейчас в окно постучит страшная, костлявая рука… Конечно, это были выдумки, детские фантазии, но как я боялась!
– Отчего же не сказала бабушке?
– О чем? Что я сама сочиняю и сама же боюсь своих выдумок? Стыдно было. Вот только раньше почему-то ничего такого не выдумывалось, а с тех пор как кровать переставили, так и полезли всякие страшилки на ум.
– Но не это стало причиной твоего бегства, ведь так? – приподнялась на локте Ника.
Вот ведь настырная!
– Так… Потом мне стали сниться страшные сны, э-э, не помню уже, о чем, разные, но такие страшные! Редкая ночь без них обходилась. Знаешь, мне с детства вообще удивительные вещи снятся время от времени. Бабушка даже водила меня к одной знахарке в соседнее село.
– И что она сказала, эта знахарка?
– Бабушка привела меня к ней и попросила «переляк вылить», ну то есть испуг отчитать заговорами. Но знахарка, едва посмотрев на меня, сказала строго, что никакой это не «переляк». Она заявила, что это я такая уродилась, и что ведет меня моя необычная доля, и не нужно ей противиться, все равно не обойдешь. И денег у бабушки не взяла. Вот, а кошмары продолжались. И через время меня начал кто-то по ночам душить. Бабушка говорила, что это домовой. Было так страшно! Я не могла пошевелиться, а какие-то невидимые руки хватали меня за горло и душили несколько секунд, потом отпускали. И вот на это я уже пожаловалась бабушке, а та решила, что домовой таким образом пытается меня о чем-то нехорошем предупредить и что добром это не кончится. Ну, вызвала она маму, и меня забрали обратно в город. Там и кошмары прекратились. Ты все еще считаешь, что это не глупости?
– Как раз наоборот. И все?
– Все. Ну, по маме я, понятное дело, всегда скучала, и когда мне предложили вернуться домой – с удовольствием согласилась.
– А больше ничего не было? – задумчиво спросила Ника. – Последствий каких-нибудь?
– Нет, ничего, – честно ответила я. – Уехала, и кошмары прекратились.
– Понятненько. Видимо, под твоей комнатой проходит какой-нибудь тектонический разлом, вот и снится всякая дрянь, – сделала Ника вывод. – В таких местах часто концентрируется отрицательная энергия.
– Ну, ты в этом лучше разбираешься! – облегченно вздохнула я. – Но как ты вообще догадалась о том, что здесь происходило?
Похоже, она мне поверила. Да ведь я и не соврала – меня здесь действительно пару раз что-то душило, и бабушка считала, что это предупреждение от домового.
Просто я не стала рассказывать Нике всего. Мне неприятно было это вспоминать, да и какую важность могут представлять детские сны?
– Будем считать, что я тебе поверила, – вдруг многозначительно прибавила она. – Откуда я это знаю, ты спрашиваешь? А еще тебя интересовало, зачем я здесь, так?
– Ну да…
– Ты медальон мой видела?
Разумеется, я видела. Сто раз видела, и сегодня тоже – потертая, неправильной овальной формы пластина из темного металла, висевшая у нее на шее. Ника обладала настоящим чудом, об этом знала и я, и все наши друзья в городе. Ее кулон способен был предупредить об опасности, а уж нежить чуял за версту. Он в таких случаях становился или очень горячим, или холодным, как ледышка, Ника однажды в момент опасности дала мне притронуться. Подделать было нельзя. Даже Егор с Колькой, наши приятели, до сих пор не верившие в магию, вынуждены были признать – бывает еще на свете необъяснимое.
– Видела, кто бы сомневался, – продолжала Ника. – И в курсе, что он способен предупредить об опасности, так? Кроме того, с тех пор как я его ношу, у меня сильно обострилась интуиция. И знаешь, как только ты сказала, что намерена ехать к бабушке, меня будто что-то подтолкнуло – не все там ладно, куда ты едешь. А теперь я убедилась, что была права.
– Ты здесь что-то… почуяла?
– Да, и вынудила тебя на откровенность именно для того, чтобы знать, чего ждать. А то у меня часто так бывает – ждешь гадостей, но не знаешь, откуда и каких. Вот и теперь… не знаю. В этом доме все в порядке – кроме той комнаты. Там что-то есть… не пойму, что. Мне кажется, ты рассказала далеко не все, или вообще не то, ну да ладно.
– Ах, вот зачем ты здесь! – догадалась я. – Ты не хотела оставлять меня один на один с опасностью. Бывают же такие друзья!
– Если честно, я об этом и не думала. В моем случае причина проста. Как я уже сказала, мне нужны легенды. В частности, о том, как найти путь в нижний мир.
Она шутит, что ли?
Что такое нижний мир, я знала. Когда-то я искала темы для реферата по народному творчеству и нашла статью о языческом представлении мира. В древности его делили на три части – собственно наш мир, а еще верхний, где живут божества, и нижний, где нет места ничему светлому и живет всякая нечисть. Но верить этому в наше время? Впрочем, у Ники всегда был своеобразный юмор.
– А если серьезно? – мне стало немного обидно. – Я ведь над тобой не прикалывалась!
– Я серьезнее, чем когда бы то ни было. И откровеннее, чем на исповеди, – мрачно ответила Ника и, помолчав, процедила: – Хотя буквально на днях откровенность и доверчивость едва не стоили мне жизни. А насчет нижнего мира… Я вам, моим лучшим друзьям, уже рассказывала, зачем мне это нужно. Хотя, пожалуй, зря, – жестко добавила она, – не всякому другу интересны твои проблемы.
