Пришлось вмешаться инопланетянам. Тем самым, которые спасли человечество от Чибаркульского метеорита. Они заставили всех успокоиться своим голубым лучом, и люди разошлись спать.
Ко всему этому Петрович не имел абсолютно никакого отношения. Потому что он решил проникнуть в Украину через Крым, и улетел на самолёте в Симферополь.
В самолёте Петровичу посчастливилось познакомиться с одним забавным молодым длинноволосым человеком. Тот представился Арсением, и говорил постоянно не от своего имени, а от «мы».
Петрович славно провёл с ним полётное время, потому что раньше ему такие никогда не попадались.
− Да нет, вы что?! — Умильно убеждал он Петровича. — Ни в какую Европу мы на самом деле не хотим! Это отвлекающий манёвр! На самом деле мы вступим в Халифат «ИГИЛ».
Стюардесса, подкупленная ранее Петровичем, исправно подносила к их креслам новые маленькие бутылочки с коньячком. Время так шло гораздо быстрее и веселее.
− «Нафиг» нам эти немцы с итальяшками, а то хуже — англичанами?! Понаедут всякие гомики, педофилы, толерасты, продыха не будет! А мы своих никак добить не можем. Иммигрантов станет обязательно принимать, многоязычие, демократию вводить, свободы раздавать, границы рушить.
Нетушки, будущее за «ИГИЛом», однозначно! У нас похожий на них менталитет. У них и чистота расы, и свободы много для мужчин, всё просто и понятно… Ты только никому пока не говори, Петрович, ладно?
Арсений икнул и густо покраснел.
− Сам понимаешь! Вот у меня денег много, а жену могу позволить себе только одну.
Есть, конечно, любовница в Крыму. Я там пару лет когда-то министерство возглавлял. Но это не то! Она меня тоже за «фаберже» держит.
Жёны должны в гареме сидеть, мужа ждать и беспрекословно слушаться. А в Европе и Америке бабы творят, что хотят. Даже развестись нормально невозможно — обдерут как липку.
Арсений обречённо снял с себя длинноволосый парик и надел очки.
— Как это вас угораздило-то, Арсений Петрович, в Крым на Российском самолёте к любовнице летать? — Усмехнулся Петрович.
— Не на малазийском же! — В ответ засмеялся Яценюк. — Сам знаешь, какие наши парни горячие, если не сказать больше. Нажмут случайно не ту кнопку! Вот и приходится, как говорится, инкогнито. Да и границу с Крымом я сам перекрыл…
В этот момент в проходе самолёта и спереди и сзади выросло по двое здоровых «шкафчиков» в деловых чёрных костюмах, но с бантиками.
«Ё-моё!» — Сказал Арсений. — «Сейчас начнётся!»
«Уважаемые пассажиры!» — Выпорхнула из-за спин громил раскрасневшаяся стюардесса. — «А сейчас главная фишка нашего рейса! Проход президента! Ура товарищи!»
Тут же появился Владимир Владимирович и деловито зашагал в сторону хвоста самолёта. Слегка приподняв перед собой руки, он приговаривал: — «Ничего-ничего, товарищи, не вставайте пожалуйста! Работаем!»
Яценюк при приближении Путина стыдливо прикрылся ладошкой, но это ему не помогло.
«Арсений! Опять ты неправильно заполнил иммиграционку?!» — Сказал очень вежливо Владимир Владимирович, притормозив у кресел наших приятелей. — «Последнее моё тебе китайское предупреждение!»
Яценюк продолжал делать вид, что это говорят не с ним.
«Ну ладно! У меня работы много!» — Продолжил президент. — «Передавай всем привет. И здоровье пожалуйста береги!» И двинулся дальше.
При последних словах Арсений икнул и суматошно полез в карман за ингалятором.
— Вот кому я по-настоящему завидую! — Сказал он, придя в себя. — У него всё получается!
— Ну ладно, работаем! — Ответил Петрович, глотая очередную порцию коньячка. — Хотя странно всё-таки. Как он везде так успевает побывать?
— Он вездесущ, Петрович! Не поверишь! Он и в Раде частенько так проходит. Обама бесится, но он и в Белом доме регулярно бывает. И никто с этим ничего не может поделать…
3
− Тук-тук! Почтальон Печкин! — Ожил вдруг айфон Петровича
− Да, Никита Сергеевич. Я уже в Симферополе. Приступаю к проникновению…
− Не спеши проникать Петрович. Дельце тут одно появилось к тебе по общественной линии из нашего отдела культуры. Заедешь в Коктебель и найдёшь там некоего Мешкова, у которого заберёшь группу товарищей для препровождения в Незалежную.
− А что, они сами не могут?
− Не могут, они «с катушек съехали»! А ты сам знаешь, как сейчас в Украину пускают. Коньки на границе отбросить можно.
− Будет сделано товарищ генерал!
* * *
Петрович шёл по дикому пляжу Коктебеля и удивлялся. Прямо у воды вдоль крутого гористого склона стояли деревянные виселицы. Он насчитал девяносто девять штук.
Около сотой трудился с рубанком, топором и пилой бородатый, неухоженный мужик с диким выражением глаз.
Поскольку пляж был не муниципальный, нудистский, местное голое население относилось к «виселичному» творчеству весьма доброжелательно. Как к альтернативному искусству.
В петлю на одной из виселиц залезло головами сразу трое обнажённых молодых людей, две девушки и парень. Четвёртый их фотографировал на мыльницу. Девушки потешно высовывали языки и изображали удушение. «Бесстыдство какое!» − Подумал Петрович. Но отметил, про себя, что с этими девушками его тоже неотвратимо потянуло залезть в эту петлю.
− Ну надо же мне где-то было их выгуливать, пока вы не приехали! Понимаете?» − Сверкнув стёклами интеллигентных очков, сказал быстро объявившийся Мешков. — Я подумал, что на натуристском пляже самый раз.
− Возможно. — Буркнул Петрович. — А что это он у вас виселицы строит?
− Для врагов Украины, говорит.
− А он что, не знает, что Крым уже наш?
− Не верит! Говорит, что это Российская пропаганда.
− Хреновато тут у вас! — Подытожил Петрович.
− Не без этого! — Улыбнулся Мешков. — Всё началось когда-то с моей любви к фантастике. А закончилось должностью главврача в психушке, отвечаю я теперь за них, лечить их надо…
Оказалось, что вдогонку с Блигом (так звали строителя виселиц) в группе шли ещё два «писателя-фантаста», Мехеев и Коротиньш.
Мехеев невдалеке от трудящегося Блига бегал по пляжу между камней, хватал коряги, шмотки водорослей и изображал космические бои. «Тпруу! Бум-бум! Кха-аа!». Иногда надевая себе на голову водоросли, он изображал, скорее всего, злобных инопланетян, а, может быть, ещё кого.
− Пусть только вякнут! Мы сразу разбомбим планету Иерусалим! — Выкрикнул он, пробегая мимо Петровича с Мешковым.
− Да! Паноптикум! Сложно с ними, наверное, пришлось. — Сказал Петрович главврачу.
