— Тогда я пеклась исключительно о твоих интересах, — уверено ответила Катя.
— А сейчас?
— И сейчас, — не сменила тона Катя. — Или ты начал во мне сомневаться?
— Нет, нет, — поспешил уверить жену Старх. — Всё очень логично, и, главное, последовательно.
— Рада, что ты это понимаешь! — поставила точку Катя.
Старх не выдержал и рассмеялся. Катя некоторое время крепилась, но не удержалась и тоже фыркнула.
Потом они сидели рядышком на диване. Голова Кати покоилась на плече мужа. Старх рассуждал:
— Пригласим Максимовых в гости. Ты приготовишь вкусный обед… — Старх почувствовал, как Катя завозилась у него под боком. — Что-то не так?
— Всё так, милый. Только пригласим мы их в хороший ресторан, где и угостим вкусным обедом.
— Точно! — поддержал жену Старх. — Так будет гораздо лучше. И выберем ресторан с караоке.
— Непременно, милый, — промурлыкала Катя.
— А потом я расскажу Геннадию — так, кажется, зовут Максимова? — про ту бумагу, которую я утаил.
— На фига? — поинтересовалась Катя. — Дело, конечно, твоё, но зачем так торопиться? Познакомься поближе. Если решишь, что он достоин дружбы, тогда всё ему и выложишь.
— А чё не сразу? — лениво поинтересовался Старх.
— После того, как ты покажешь ему бумагу, твоё участие в операции станет свершившимся фактом. Усёк?
— Усёк, — не очень уверено ответил Старх.
* * *
— Товарищ генерал-лейтенант, майор Максимов по вашему приказанию прибыл!
— Здравствуй, Гена, — Сологуб с интересом смотрел на вытянувшегося майора.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!
Сологуб укоризненно покачал головой.
— Не здравия ты мне желаешь, Гена, — погибели ты моей хочешь. Чего раскричался-то?
— Так ведь… — растерянно начал майор и замолк.
— Как «так» и что «ведь»? — строгим голосом спросил Сологуб. — Ты, кроме меня и себя, кого-нибудь ещё в кабинете видишь?
— Никак нет!
— Может, ты думаешь, что мой кабинет «слушают»?
— Никак нет, — упавшим голосом повторил Максимов.
Майор никак не мог привыкнуть к генеральским, как тот сам их называл, «загибулинам». А Сологуб очевидно наслаждался его растерянностью.
— Никак нет, — передразнил он майора. — Генерал к нему по имени, с душой, а он «никак нет», не стыдно?
— Так точно! — вырвалось у майора, но он тут же поправился: — Стыдно, Михаил Иванович, виноват…
— Другое дело, — добродушно буркнул Сологуб. — Проходи, присаживайся.
Максимов выбрал ближний к «престолу» стул и сел. Генерал приподнял лежащую перед ним бумагу.
— Значит, в отпуск просишься, Гена?
— Прошусь, Михаил Иванович, — кивнул Максимов.
— А чё так надолго? Вконец нервы, видать, поистрепал.
— Поистрепал, Михаил Иванович, ох, поистрепал! — вошёл в раж Максимов.
Сологуб хмыкнул.
— Ты играй, майор, да не заигрывайся, — пробурчал он, впрочем, совсем не грозно. — Подпишу я твою бумагу, только ответь: где нервы лечить собираешься?
— Приятель экспедицию организует. Хочет отыскать потомков друзей одного из своих предков. Ну, и меня с женой пригласил поучаствовать.
— Доброе дело другу помочь, — одобрительно кивнул Сологуб. — А друга-то не Аристархом, случаем, кличут?
— Точно. Аристарх Вяземский. А как вы догадались? — изобразил удивление Максимов.
— Работа у меня такая, — усмехнулся Сологуб. — Так вы втроём в экспедицию собираетесь?
— Нет. Ещё едет жена Аристарха Екатерина и её подруга Светлана.
Сологуб нахмурился.
— Я ведь тебя насчёт Светланы Фернандес, кажется, предупреждал?
— Так я тут и не причём, — развёл руками Максимов. — Женщины сами всё между собой и решили.
— Верю, что не твоя была идея, майор, — голос Сологуба враз стал жёстким. — Но ответственности это с тебя не снимает. Если хоть один волос… Уяснил?
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант!
— Ну и ладно, — в голос Сологуба вновь вернулось добродушие. — И где же твой друг собирается искать этих самых потомков?
— Это очень интересная история, Михаил Иванович. Приятель мой полгода как вернулся из другой экспедиции: в Латинскую Америку.
— Повезло парню! — восхитился Сологуб. — Наверное, привёз что-то интересное?
— Да. Старинный крест.
— Дорогой, наверное?
— Это как посмотреть, — хитро прищурился Максимов. — Крест может и не дорогой, но с тайником, а в тайнике — бумага!
— Как бумага? — опешил Сологуб. — Ты ведь докладывал, что тайник пуст?
— Не я один, все так думали, — пожал плечами Максимов. — Однако бумага была. Её Вяземский ухитрился незаметно ото всех вытащить.
— Вон оно как… — протянул Сологуб. — Всех, значит, Вяземский перешустрил. Молодец!
Тут Сологуб вспомнил недавний разговор с Ерёменко и добавил как бы для себя одного:
— А чутьё тебя, Дядя Миша, таки не подвело.
Заметив, как заёрзал на стуле Максимов, поспешил успокоить подчинённого:
— Не заморачивайся. Это я о своём. Бумага с собой?
— Подлинник у Вяземского. А я, — Максимов полез в карман, — сделал себе копию.
Сологуб принял протянутый Максимовым листок, затем хмыкая и жестикулируя лицевыми мускулами, прочёл глазами следующий текст:
«Туда тебе, путник, идти суждено,
где в водах реки отразилось руно.
Чтоб выбрал одно ты из тысячи мест,
в том в помощь тебе будет Вяземских крест.
И карта, что даст тебе сам Адмирал,
портрет чей у Гущина век скоротал.
Чтоб верно ты с картою крест совмещал,
прочти, что подскажете тебе портсигар.
Егоров его не молясь на авось
доселе в кармане таскает, небось».
— Хреновый стишок! — Сологуб перекинул листок обратно Максимову.
— Так ведь он писан не для того, чтобы услаждать слух, а для того, чтобы указать дорогу к золоту, — заступился за неизвестного пиита майор.
— Аргументируй! — потребовал генерал.
— Руно — золото, — начал Максимов и остановился, глядя на генерала. Видимо майор решил придерживаться пошаговой стратегии.
Сологуб этот маневр мгновенно раскусил, усмехнулся, и первый шаг одобрил.
— Ну, допустим, продолжай.
