— И?
— Оказывается, у Фили рамсы с цыганами возникли. Не непонятка, а конкретный наезд со стороны цыган, прикидываешь?
— По поводу? Филя залез на их территорию?
— Вообще-то территория Фили, но у Фили крыши нет, — Бэха сплюнул сквозь зубы. — А у цыган вроде есть. Так что они его конкретно осадили.
— А кто они? Кто именно? Хотя бы один кто-то.
— Ясен перец, не два. — Бэха выудил из кармана мятую бумажку и протянул Турову. — За почерк не обессудь. Гашеный слегка был. С пацанчиком за пивом базарили.
— Чандер Баркан, — прочел Туров. — Где тут имя, а где фамилия?
Бэха с ухмылкой пожал плечами:
— Что полегче спроси. Знаю, что этот цыган коттедж снимает где-то на Речной. А дальше ты сам. — Бэха опять сплюнул сквозь зубы. — Кстати, Викторович, я тебе про пиво сказал? Поиздержался я вчера, пока с пацанчиком сидел…
Теперь вздохнул Туров. И полез в карман за кошельком.
***
— Одарич на самом деле уехал из города?
— Трубка сейчас включена, но находится за пределами региона, — подтвердил Туров. — Где именно, технари пока не знают.
Кузьмин почесал бороду.
— А звонки?
— Их куча. Матвеев сейчас разбирается потихоньку, пробивает имена. Валерий Анатольевич, нам нужно на контроль трубу поставить.
— Прослушка?
— Прослушка и биллинг. Вечно он бегать не может. Возможно, смылся, чтобы его не замели. Наверняка кого-нибудь из соседей-корешей попросил, чтобы сообщили, если к нему домой менты приедут. В общем, затихарился. Через недельку-другую увидит, что он никого не интересует — и вернется.
Подумав, Кузьмин кивнул:
— Да, хорошо. Подготовь бумажку, я подпишу. Что с игровым клубом?
— Адрес у нас есть. Теперь нужно аккуратно пробить там обстановку и дальше по ситуации действовать. Матвеев и Сечин уже занимаются.
Когда Туров вернулся в кабинет, чтобы напечатать заявку на прослушку, Савченко курил у окна. На его столе лежал сотовый и вибрировал.
— Если хочешь, чтобы этот неприятный звук прекратился, можно взять трубку, — поведал Туров.
— Тогда будет еще более неприятный звук, — проворчал Савченко. — Это Надежда.
У Савченко были очень натянутые отношения с родной сестрой. Включая монитор, Туров испытующе покосился на напарника.
— Она тебе звонила? В… годовщину?
Савченко пожевал что-то во рту, словно пробуя ответ на вкус, но отвечать не стал. Вместо этого он подошел к столу, бросил вибрирующий сотовый в ящик и взялся за блокнот.
— Пробил я твоих цыган. Чандер Баркан — это тебе не гопник с анашой в носке. Знаешь, кто он такой? Это младший сын Златана Баро Баркана.
— Теперь понял, — кивнул Туров. — Баркан это фамилия. Значит, Чандер — это имя. Все правильно?
— Златан Баркан это цыганский барон. Баро — кликуха. По-цыгански значит «важный, главный», — Савченко сверился с блокнотом. — Его лет десять назад закрывали последний раз за наркоту. Тогда о нем по всем каналам показывали. Он жил в особняке, оттуда арестованное имущество на двух «Камазах» вывозили, — Савченко присел на край стола, прислушался. — Кажется, не звонит больше. Так вот, Саня. Златан после отсидки затихарился где-то. Нет ни адреса его, ни связей, ничего. Скорее всего, вообще свалил к чертям из города. Может, даже из страны.
— А Чандер?
— Я звонил в Наркоконтроль. Они подтвердили, что он коттедж снимает на Речной.
— У них на него что-то есть?
— Ничего, кроме какой-то агентурной информации. — Савченко хмыкнул. — Которой они, само собой, делиться с конкурентами не собираются. Но адрес у нас есть. Так что ничего нам, в принципе, не мешает прокатиться туда и поговорить с Чандером.
С этими словами Савченко открыл сейф и достал оттуда пистолет.
***
Это был двухэтажный — даже трехэтажный, с учетом жилого флигеля — особняк из красного кирпича. Гараж на две машины, высокий забор, решетки на окнах, витые решетки, на уровне второго этажа висела спутниковая антенна. Перед коттеджем стоял роскошный «ягуар».
— Он дома, — кивнул Туров на машину, когда они с Самохиным вышли из «Логана» и подошли к матовой, тяжелой и дорогой металлической двери в особняк. Туров нажал на кнопку звонка.
Внутри на звонок никто не реагировал. Туров позвонил снова. Опять никакой реакции. Туров настойчиво позвонил несколько раз подряд. На этот раз реакция изнутри последовала: в окне слева дернулась штора, и за тройным стеклопакетом возник человек. Это был мощный здоровяк-цыган, бритоголовый, в футболке в обтяжку, призванной подчеркнуть его мускулатуру, и со здоровенным крестом на шее.
Савченко показал ему удостоверение.
— Полиция. Открывай уже.
Здоровяк исчез. Туров и Савченко подождали, переглянулись — дверь открывать им никто не спешил.
— Сукин сын, — буркнул Савченко и принялся без остановки жать на кнопку звонка. Изнутри до их слуха доносились звуки — звонок был громкий. Наконец замок щелкнул. Дверь приоткрылась. Здоровяк бесстрастно взглянул на оперов.
— Хватит.
— Нужно поговорить. — Савченко снова показал удостоверение. — Мы из полиции, уголовный розыск.
— О чем поговорить?
— Пропал полицейский. Скорее всего, убийство. Участковый Самохин. Слышал об этом?
Здоровяк бесстрастно посмотрел на Савченко, затем на Турова.
— Приезжайте завтра, — выдал он — и закрыл дверь. Щелкнул замок.
Савченко налился кровью.
— Ах ты паскуда стероидная, совсем охренел?!
Савченко ткнул палец в кнопку звонка. Изнутри залилась трель. Савченко, бухтя себе под нос проклятия, давил на кнопку до тех пор, пока дверь не открылась снова.
— Слушай ты, говнюк, — зарычал Савченко. — Мы пришли по-хорошему. Но мы можем и по-плохому, твою мать. Например, сейчас в УВД города может поступить анонимный звонок. Или два. А если постараться, а мы уж постараемся, поверь — то и все три. О том, что в этом доме удерживают заложников. И через полчаса здесь будет столько спецназовцев и ментовского начальства, что ты, ромалэ, задолбаешься каждому ручку золотить — золотилка отвалится.
— Чандер, — вступился Туров. — Просто пара вопросов и все. На самом деле, не обостряй. Выйди или дай зайти нам.
Амбал помолчал пару секунд.
— Сейчас, — проронил он и снова закрыл дверь.
Туров и Савченко отошли в сторону. Савченко закурил, покосился на «ягуар» и буркнул:
— Ублюдок.
Туров достал телефон и сфотографировал регистрационный номер «ягуара» — на всякий случай. В этот момент в окне снова показался здоровяк: глядя в сторону оперов, он кому-то звонил по сотовому.
