«Полковник».
В полутьме оскверненного жилища он представлял собой кошмарную фигуру. Жирная камуфляжная краска скрывала черты его лица под бритым черепом, который был более голым, чем у Ракеты. Лицо украшала борода песчано-коричневого цвета, а безжалостные голубые глаза были обведены черными тенями. Военная униформа была еще влажной от предыдущего восхождения на водопад. На плече висела винтовка.
При виде Цезаря мужчина вытаращил глаза, и его взгляд метнулся с Цезаря на что-то, лежавшее на полу. Обезьяна проследила за взглядом и увидела – Голубоглазый безжизненно распростерся на полу, с раной от пули в затылке, недалеко от трупа человека-солдата. Рядом с ним лежала Корнелия с ярко-красным отверстием между глаз. Было чудовищно и болезненно очевидно, что этих двоих уже невозможно было спасти.
Его жена… его сын… их больше не было.
На мгновение время остановилось и окружающий мир с грохотом рухнул на него. Он закачался, ослабев каждым мускулом, и вдруг заметил, что Полковник все еще стоял на своем месте, всего в нескольких метрах от своих жертв.
Ярость охватила Цезаря. Обнажив клыки, он зарычал на убийцу, который поспешно сорвал с плеча винтовку. Чувство самосохранения заставило Цезаря броситься в укрытие за ближайшим большим камнем, и в этот момент Полковник открыл огонь. Дуло винтовки ярко вспыхнуло, и пули защелкали по камням, защищавшим Цезаря, который испугался, что камень долго не выдержит. Но яростный рев множества обезьян, мчавшихся к жилищу, убедил Полковника, что лучше будет предпринять стратегическое отступление. Попятившись к водопаду, он закричал в микрофон.
– Вытаскивайте меня! Быстро!
Отвернувшись от Цезаря, Полковник бросился прямо сквозь водопад на открытое пространство. Подняв голову над камнями, Цезарь наблюдал за тем, как человек качается на веревке с другой стороны водопада, едва различимый сквозь пенящиеся потоки воды. Он в смятении наблюдал, как Полковника, который крепко держался за туго натянутую нейлоновую веревку, поднимали вверх. Прочь от входа в пещеру.
– Нет!
Цезарь выскочил из укрытия, кинувшись за Полковником, но было слишком поздно. В жилище ворвались обезьяны. Он промчался мимо них, мимо Ракеты и Луки, которые в ужасе наблюдали за тем, как Цезарь бросился в водопад за Полковником.
– Ты не уйдешь от меня! Я не дам тебе уйти!
Одержимый местью, он почти не замечал, как холодные струи воды хлестали его, пока он пробирался сквозь водопад, в сотнях метров от бурлившей внизу реки. Его бившие по воздуху руки наконец ухватились за веревку, которая яростно задергалась под его весом. Изо всех сил ухватившись за нее, он посмотрел на Полковника, который был уже высоко над ним, почти достигнув вершины водопада. Внезапное подергивание веревки насторожило Полковника, он посмотрел вниз и увидел, что Цезарь быстро карабкается вслед за ним.
– Ты убил мою семью! Твоя жизнь кончена!
Невозмутимо взглянув на карабкавшуюся за ним мстительную обезьяну, Полковник вытащил из ботинка карбоново-стальной боевой нож и хмуро взглянул на Цезаря, который карабкался вверх по веревке, как только могут карабкаться обезьяны, почти догнав человека. Цезарь оскалил клыки и десны, не желая ничего, кроме как разорвать Полковника на куски своими собственными руками.
Однако этот шанс ему не представился, поскольку нож Полковника перерезал кусок веревки между ними, отрезая висевшего на ней Цезаря. Цезарь стремглав полетел вниз, в воду, все еще пытаясь на лету схватить своего врага.
Он тяжело ударился о воду, удар выбил из него воздух, и он скрылся в покрытой пеной реке. Внезапное погружение отрезвило его, и он, неистово забил руками и ногами, пытаясь выплыть. Пробив головой поверхность воды, глотая ртом воздух, он все равно продолжал неистово искать убийцу. Отчаяние и безысходность когтями вцепились в его сердце, когда сквозь холод и водяной туман он увидел, как Полковник исчезает за вершиной скалы, в сотнях метров от Цезаря.
Убийца сбежал.
«До поры, – горько подумал Цезарь. – Только до поры».
6
Цезарь молча смотрел, как тела Корнелии и Голубоглазого подняли с залитого кровью пола, вместе с телом мертвой солдата-женщины, к чьим останкам относились со значительно меньшим почтением. Все еще мокрый после падения в реку, он сидел неподвижно, погруженный в водоворот горя и ярости, пока тихие и внимательные обезьяны уносили его жену и первенца. Его ближайшие друзья, Лука, Ракета и Морис, стояли рядом с ним, разделяя его горе, но Цезарь был слишком погружен в себя, чтобы оценить их присутствие. Только вулканическая сила его взгляда говорила о всепоглощающей ярости, разгоравшейся у него внутри. Его сердце было таким же безжалостным и беспощадным, как пули, убившие тех, кого он так любил.
«Как они нашли нас? – жестами спросил Ракета Луку. – Как они узнали, где спит Цезарь?»
Лука, отвечая, недоуменно покачал головой: «Об этом знали только обезьяны».
Две молодые гориллы вошли в жилище и начали о чем-то докладывать Луке, который, будучи вожаком гвардии горилл, отвечал за безопасность крепости. Обезьяны бросали опасливые взгляды на Цезаря, рассказывая не предвещавшие ничего хорошего новости.
– Снежка не было на посту, – знаками показал один из них. – Мы нигде не можем его найти.
Цезарь внимательно прислушивался к разговору, но оставался недвижимым, как камень. Лука и Морис обменялись обеспокоенными взглядами – тяжесть принятия решений могла быть переложена на них.
«Он мог пойти против нас? – знаками спросил Морис».
Цезарю припомнился явный страх и беспокойство белой гориллы, когда он столкнулся с возможностью того, что Полковник со своими солдатами будет охотиться за ним. Вполне возможно, предположил он, что Снежок был просто дезертиром, сбежавшим из крепости, чтобы искать убежища где-нибудь еще, но как тогда люди нашли спрятанную обезьянью крепость и знали, где искать Цезаря? Как только что заметил Лука, только обезьяны могли раскрыть эту тайну.
А Снежок исчез.
Подозрение превратилось в уверенность, когда Цезарь нашел еще одну цель для своего гнева. Лука, по всей видимости, пришел к такому же заключению, поскольку он повернулся к Цезарю с выражением глубокого раскаяния на своем широком лице.
«Прости, Цезарь, – на языке жестов сказал он. – Снежок был из моей команды».
Цезарь ничего не сказал, но он не винил Луку за вероломство Снежка. Он знал, что такое быть преданным обезьяной, которой ты доверял. Он не хотел верить в предательство Кобы, хотя многое намекало на это.
– Мой младший сын, – наконец спросил Цезарь. – Где он?
Он боялся услышать, что Корнелиус тоже погиб, поскольку трудно было вообразить, что малыш выживет там, где не выжили его мать и старший брат. Хотя Полковник искал взрослого шимпанзе, а не малыша. Могло ли быть такое, чтобы убийца просмотрел Корнелиуса?
«Его все еще ищут», – знаками ответил Лука.
