Между виртуально присутствующими начался быстрый разговор. Брат, молодец, не мешался и скромно стоял в сторонке и вскоре Орлова о нем забыла, погрузившись в работу.
Через полчаса после долгих безуспешных попыток удалось остановить процесс мутации и некроза тканей. Пораженные части были удалены, а часть органов блокирована в непроницаемые сферы для дальнейшей реконструкции. Предстояла большая работа для специалистов по расшифровке и изучению новой нано- и биоугрозы.
Мальчик с отсутствующими руками и кожным покровом выше груди производил гнетущее впечатление.
— Похоже, это новый образец синтетических вирусов, — сказала Елена Васильевна. — Надеюсь за пару месяцев управимся. Как у вас с загруженностью, Николай Иванович?
Бородач на виртуальном экране помолчал с минуту, потом сказал.
— Я смогу выделить под ваши цели восьмую и одиннадцатую лаборатории, но боюсь только после двадцатого числа, загруженность у нас большая. Два ЧП на Енисее.
— Да, конечно.
«А сейчас ты будешь спать и тебе будут снится хорошие сны», — мысленно ласково и успокаивающе, будто пациент мог ее слышать, сказала Елена Васильевна, взглянув в последний раз на маленького мальчика и развернулась к выходу. И тут ее взгляд споткнулся о сидящего брата. Сидел он… на воздухе, по крайней мере под ним ничего не было. Глаза его были прикрыты, но почему-то Орлова была уверена, что он не спит. Она легонько дотронулась до его плеча.
— Да, да… Сейчас, еще пару минуток, тут сложно… — Совершенно не сонным голосом, скорее просто рассеянным, ответил Колька.
Орлова вздохнула, огляделась. Увидела в углу комнаты стул, непонятно как оказавшийся тут — здесь ему совсем не место, но сейчас это было хорошо. Она перенесла его поближе к капсуле с пострадавшим мальчиком (все время лечения она провела на ногах) и устало села. Мальчик спал. Только сейчас на Орлову накатило — к сожалению, не успела она уйти и уединиться. Она всегда тяжело переживала проблемы больных, особенно детей, но обычно держала себя в руках и только ночью, вернувшись домой, отпускала себя. Пружина распрямлялась и до сих пор порой она могла проплакать полночи. А сейчас вот что-то расслабилась и не удержалась — по лицу потекли слезы. Елена уперлась лбом в прозрачный корпус капсулы и стала глубоко дышать, пытаясь взять себя в руки.
Кто-то погладил ее по голове. Колька, конечно. Она поймала его руку и прижалась к ладони брата лицом. Стало легче. Да и вообще тоска вдруг куда-то стала утекать, слезы сами остановились и настроение быстро вернулось в норму. Орлова удивилась.
— Ты такими переживаниями себя в могилу сведешь раньше времени. — Брат погладил ее другой рукой по волосам. — Все будет хорошо.
Елена посмотрела на брата и поразилась выражению его лица. Брат прищурившись смотрел на мальчика в боксе, а выражение на лице совсем не походило на всепрощение и доброту.
Елена вздохнула:
— Конечно все будет хорошо. Мы справимся: не в первый раз замужем. — она даже попыталась пошутить, но видимо неудачно. Мысленно поморщившись, Орлова продолжила мысль: — В принципе, ничего экстраординарного. Главное — вовремя перехватить инициативу. Меняются типы синтетических вирусов, бактерий, боевых нанитов, но в целом, как я сказала, — вопрос в скорости реагирования на проблему. Да, тяжело бывает, бывают и смертельные случаи, но бороться со всем этим можно. — Орлова споткнулась о взгляд брата и замолчала.
— Не успокаивай ни меня ни себя, — сказал Коля, — Хотя нет, себя можешь, а меня не надо. У меня своя мораль в этом плане. Можно сказать, что я асоциален, так как руководствуюсь не нормами общественной морали, а собственным мнением. Я сам себе являюсь и судьей и палачом. И у меня достаточно возможностей поддерживать это статус-кво в отношении себя. — Брат как-то криво улыбнулся, но Орловой было не до смеха. Ее по-настоящему испугали слова брата. — Но ты не беспокойся. Это не так страшно, как может показаться — мои принципы основываются как я считаю, не на букве закона, или религиозных постулатах типа «не убий…», а на его духе. Не убий просто так ради удовольствия, но убий врага и не мучайся после этого. Ибо если этого не сделаешь ты, то сделает он — убьет тебя, твою семью и нассыт на твою могилу, это если она у тебя еще будет. А то плюнет на твой труп и пойдет дальше. Меня это не устраивает. Поэтому не беспокойся. — Брат снова улыбнулся, но уже не так страшно, — Все будет хорошо. Скажи, — брат вдруг переменил тему, — что это вообще было? Что-то с войны осталось?
— Да нет, — вздохнула Орлова, — это подходит под категорию «террористический акт». По крайней мере под такой категорией, как жертва террористического акта, он поступил сюда.
— А смысл? В смысле, почему одного человека, да еще и пацана?
Орлова пожала плечами:
— Может потому, что его отец — министр иностранных дел?
— И он как раз сейчас сюда несется по коридору. — Николай продолжил ее мысль.
Орлова подключилась к внешним датчикам и точно — спереди и сзади охрана, а в середине чуть ли не бегом, иногда подталкивая переднего телохрана рукой, вызывая у того недовольство, быстро двигался глава МИДа Кедров Виктор Сергеевич.
Открылась дверь. По протоколу в нее влетел первый телохранитель и быстро просканировал присутствующих. УНИК показал, что женщина — врач, а вот про второго человека ничего, кроме разрешающей подписи присутствующего врача. И это во внутренней охранной базе, кроме обычных жителей включающей в себя не только местный криминал, но и некоторых международных террористов и бандитов! Поэтому первое правило: как минимум заблокировать неизвестного от необдуманных поступков. Так как никакой другой опасности (ни человеческой, ни технологической, ни биологической — кроме центральной капсулы с больным) не наблюдалось, телохранитель мягко проскользнул к неизвестному и попытался его оттеснить в угол комнаты. Но как-то так получилось, что вроде бы двигаясь как положено, его ноги сами обогнули стоящего человека, да и обстановка на мгновение поплыла в глазах и он сам оказался в том углу, куда стремился оттеснить неизвестного. А тот как ни странно остался стоять на своем месте, с интересом наблюдая за передвижениями присутствующих.
Резко развернувшись, телохранитель, все еще не чувствуя опасности такого уровня, при которой необходимо применять оружие, снова попытался заблокировать неизвестного и снова вдруг оказался не там, где хотел, а именно у открытой двери, в которую заглядывал недовольный Кедров и второй телохран.
— Уверен, Лен, что этот человек был финалистом конкурса «Танцы». Красиво двигается. — Незнакомец слегка улыбнулся, а сидящий тут доктор неожиданно прыснула в ладонь.
Отодвигая замершего и покрасневшего лицом телохранителя, в комнату вошел министр.
— Отставить, — тихо сказал он. Оглядел присутствующих. Остановил взгляд на Орловой, которая невольно встала. — Сын там? — он кивнул на капсулу.
— Да. — Елена чуть отошла в сторону. Министр подошел к капсуле и остановился. Лицо его ничего не выражало. Вот он поднял руку и дотронулся до стекла. Рука заметно дрогнула.
