– Так это может быть кто угодно, – пожал плечами Гарт.
Виноватым он совершенно не выглядел.
– Может, – согласился Рошер. – Продолжим же. Так вот, мне удалось установить, что обеих убитых напоили чем-то вроде змеиной травки. А травку эту покупали в нашем городе. У двоих травников. И оба они показали на тебя, Гарт.
– Ну да, – Гарт выглядел удивленным. – Я покупал этот чай. Мама попро… си… ла… Мама?!
Рошер фыркнул:
– А ты думал, подозревают тебя? О нет. Ты, друг мой, не дурак. При всех своих достоинствах ты неглуп, ты не пошел бы на убийство ради обряда. А вот кто мог…
– Лара Анфимия, вы были великолепны. – Яна усмехнулась. – Сначала мы и правда заподозрили Гарта, но потом поняли, что ошибаемся. Если бы он участвовал в вашем плане, он бы с самого начала мог сильно осложнить нам жизнь. Запутать расследование, увести в сторону, убить свидетелей до того, как мы их допросили… Мы же его во все посвящали!
– А он просвещал вас, лара. – Рошер вздохнул. – Просто с опозданием. А чего-то и вовсе не говорил, поэтому вы и совершали ошибки.
– Да и змеиная травка! Мужчина и женщина, если будут наедине, скорее всего выпьют вина. – Яна поддержала друга. – А вот травяной взвар с медом – чисто женское питье.
– Мужчина всыпал бы змеиную травку в вино, – поддержал Рошер. – Но отдаю должное вашей изобретательности. Вы умудрились убить человека так, что никто ничего не понял. Не расскажете, зачем это понадобилось?
Лара Анфимия выпрямилась:
– Да что бы вы понимали, ничтожества!
– Ну, пока мы поняли достаточно, чтобы вычислить вас. – Рошер склонил голову к левому плечу, взгляд у него был заинтересованный. – Хотя это больше Яна. Так как – расскажете?
Лара Анфимия помолчала минуту. Молчали и остальные, боясь спугнуть момент. Потом лара махнула рукой:
– Пожалуй, что и расскажу. Слушайте.
Итак, жила-была девочка. И звали ее Анфимия. Тогда еще лайри Анфимия Ланкоран. И все-то было у нее хорошо. Любящий и любимый отец, мать, покой и достаток. Хочешь розовые ленты с хрусталем, доченька?
Пожалуйста!
Хочешь сладостей из Равхи?
Кушай, деточка.
Хочешь?..
Анфимия привыкла к покою, к достатку, к тому, что у нее есть все – и тем страшнее оказалось пробуждение. Отец в попытках содержать семью растратил все средства, влез в долги, связался с фальшивомонетчиками…
Это был приговор. И самой Анфимии, и ее матери. В единый миг они остались на улице, без гроша в кармане, зато с клеймом отверженных.
Спас их лойрио Авельен, который давно поглядывал на хорошенькую Фими. Сделал предложение, увез в другой город…
Казалось, стоит быть благодарной? Ан нет! Человек – существо странное и страшноватое. Лайри Анфимия не просто возненавидела супруга. Она… Ее тошнило, если она дышала одним воздухом с ним, мутило от его прикосновений, голос мужа вызывал омерзение. Почему?
Да как он посмел жалеть ее?!
Как он только посмел?!
Анфимия выросла с мыслью, что достойна всего самого лучшего! Лучшие платья, дома! Женится на ней обязательно трайши, и королю она будет представлена! А вместо этого – захолустье и унизительная жалость мужа?!
Да тут святая озвереет!
Так что со смертью мужа женщина испытала облегчение. Умер – туда и дорога! А она обрела свободу ездить куда захочет, делать что пожелает и ни о чем не думать. Дети есть, позаботятся о матери!
Гарт с ужасом глядел на нее. Да уж, так проживешь рядом с человеком всю жизнь – и даже не узнаешь, какой он на самом деле. Недалекая дурочка? Наивная трещотка?
Как же!
Маска надета так давно, что срослась с лицом. Стала второй кожей, прижилась, да так и осталась бы до смерти, если бы не…
Катализатором послужила Аэлена. Точнее – доставшееся ей наследство. Вот тут-то лару Анфимию и заусило, тут-то и затрепало! Это ж надо! Эта соплюха, дура, тварюшка – и такое богатство! А что она делает?!
Берет ребенка и отправляется жить в столице, блистать при дворе?!
Отнюдь!
Живет, как и жила, малюет свои картинки, растит детей и даже не думает предоставить свои столичные капиталы и дома в распоряжение свекрови! А могла бы!
Аэлене с Алинаром это и в голову не пришло. Гарту, впрочем, тоже. Они-то думали, что их мать довольна своей судьбой, но куда там! Неудовлетворенное честолюбие – страшная штука. А еще…
Анфимии хотелось быть молодой, богатой, красивой…
А средство?
Про шаонг-ра она узнала случайно. Племя хассаш вымерло, да, но кое-кто остался. Сейчас потомки некогда великих работали чуть ли не по тавернам, вот от бродячего сказителя Анфимия и услышала про шаонг-ра. Заинтересовалась, начала разыскивать книги… Тут помогла, кстати, и Шармиль Антьель. Девушка хотела выйти замуж за Гарта, и грех было не воспользоваться ее связями и даже деньгами. Известно ведь, на обиженных воду возят, а на жадных – верхом ездят. Вот лара Анфимия и устроилась.
Откуда узнала про Койна?
Вы недооцениваете силу сплетен. Действительно, про артефакт знали, и в столице его хотели купить. Трайши Ландар, не подскажете? Не знаете часом такого трайши Лиона?
Нокрист знал.
Ну да, есть такой, чудак, собиратель редкостей, обожает старинные обряды, верования, а если удается прикупить нечто вроде той же маски, так вообще радость! Счастье!
Он по своим каналам вызнал про гиенью маску. Делал Койну предложения о продаже, но тот отказывался. А еще у трайши есть жена. Болтушка страшная. И обожает хвастаться коллекцией своего мужа. Вот она и сболтнула на водах про артефакт, который и хорошо бы добыть, но…
А Анфимия запомнила.
И все сошлось один к одному.
Далинар, артефакт, наглая тварь Аэлена, не менее наглая тварь Шармиль…
На Шармиль ритуал опробовали, потому что ларе было интересно. Да и вызов демона – штука сложная. Начнешь без подготовки – потом взвоешь.
А вот кто опробовал?
Анфимия скривила губы. Мол, догадывайтесь, сколько вам угодно! Я ни слова не скажу.
Понятно, что одна лара просто не смогла бы провернуть все. Сил не хватило бы, да и денег, и вообще…
Злобы и глупости в избытке, а вот остального…
– Да кто же это?! – не выдержал Гарт. – Мама?!
Рошер ждал. Ждала и Яна, поглядывая то на дверь, то на часы.
– Ну?! – не выдержал и трайши Ландар.
Словно в ответ на его слова дверь распахнулась.
– Сар Турмис, – провозгласил сар Шойс.
Впихнул в комнату благообразного пожилого человека с бегающими глазами, вошел сам, закрыл дверь и прислонился к ней, давая понять, что никто эту комнату без его разрешения не покинет. Так-то.
