8
Двор был забит битком. Несколько экипажей ППС, фургон дежурной части из ближайшего ОВД, несколько машин оперов из местного отдела и из окружного управления. Позже подъехал фургон СК и бригада из двух криминалистов с чемоданчиками. Также на место приехали сразу два экипажа «скорой помощи». Оно и к лучшему, потому что один тут же увез истекающего кровью Ваху в больницу, а фельдшеры второго занялись рукой Гущина. Все было не так страшно, как могло показаться. Оперу повезло: пуля лишь задела мягкие ткани по касательной, поэтому о бодибилдинге Гущину какое-то время и мечтать не придется — но это было легкой потерей, так как бодибилдингом Гущин не занимался. Эскулапы руку обработали, продезинфицировали и туго перебинтовали, после чего отпустили парня с миром.
От Следственного комитета прибыл незнакомый Богданову человек, но это тут же исправили — уже через полчаса на месте перестрелки объявился и старый их знакомый.
— Опять вы? — всплеснул следователь СК руками. — Гражданин, эээм, Богданов…!
— Можете звать меня просто Богданов. Все свои.
— …Вас изолировать нужно, честное слово!
— Да я здесь при чем? Вон, местные опера уже двух свидетелей нашли, те видели выскочивших из окна уродов.
— С ними я еще поговорю…!
— Сделайте милость.
— …А сейчас я говорю с вами. Кто потерпевший? Это же гражданин, эээм, Хевсуридзе, правильно? Я как услышал, глазам своим не поверил! Как вы здесь оказались? Что вы скрываете?
— Ничего!
— Ой ли!
— Ваха был напарником Кузьмы, они часто работали в метро. Мы приехали к нему, потому что он может что-то знать.
Следователь прищурился:
— Я дал поручение найти его, чтобы взять показания, но он же не прописан в Москве нигде. Это съемная квартира? Как вы узнали адрес?
— Это наша работа. Мы все-таки опера угрозыска. Ну, пока нас не посадили за то, что делаем свою работу.
Следователь пропустил колкость мимо ушей.
— Дальше.
— А дальше мы решили с ним поговорить. И спасли ему жизнь.
Гущин отделался от врачей «скорой помощи» в хорошем настроении. Во-первых, он был жив. Во-вторых, он был ранен лишь слегка, и теперь этим ранением можно было козырять. «Да так, бандитской пулей зацепило», — планировал говорить Гущин. Он даже знал, каким голосом будет это произносить. Скромно и слегка небрежно. Всем своим видом говоря — «Да, я герой, но в остальном я такой же, как и вы, простой парень».
Да, и в-третьих — фельдшер дал ему пузырек с обезболивающим, которое оказалось сильным, и после двух проглоченных таблеток Гущину заметно похорошело. В этом состоянии его и застали двое в штатском.
— Вы Гущин?
— А вы кто?
Они показали удостоверения. Скромно и слегка небрежно — тоже репетировали, что ли? — всем своим видом говоря: «Да, мы из ФСБ, так что выполняй приказы и молчи в тряпочку».
— Вы разглядели нападавших?
— Их было трое. Двое прыгнули назад, третий был за рулем. Итого три. Я правильно посчитал? Погодите. Два плюс один…
— Вы что, пьяный?
— Кто, я? Могу дыхнуть. Вот: эээаааа!
Чекисты напряглись, уворачиваясь от дыхания Гущина. Положение спас Богданов, вовремя вышедший из подъезда.
— Ему обезболивающее дали, войдите в положение.
— Вот как, — успокоились сотрудники ФСБ и переключились на Богданова. — Вы разглядели нападавших?
— Издеваетесь? Конечно, нет. Знаю только, что их было трое.
— Да-да, это мы поняли.
— Номер машины запомнили.
— Номер мы уже пробили по базе. Он поддельный. Эти номера сняли с «Шевроле» неделю назад у «Новых Черемушков». Что-то еще можете сообщить? Потерпевший, он был еще в сознании? Успели с ним поговорить?
Богданов поколебался.
— Может быть. Но я не уверен, что вам стоит об этом рассказывать.
— Мы ведем расследование, которое касается государственной безопасности. Вы обязаны нам рассказать, если не хотите проблем.
Богданов от этих слов не стал более лояльным. Наоборот, он рассвирепел.
— Моего друга, с которым я 15 лет служил бок о бок, разорвало на мелкие куски! Я был там! А мне до сих пор ни одна собака даже не намекнула, что, вашу мать, происходит! На меня грозят завести уголовное дело, потому что я поймал карманника, а теперь ищут еще и киллера, которого я якобы нанял. Думаете, мне еще не плевать? Вешайте на меня что угодно! Но я вам хочу напомнить, что это мы вот с этим прибалдевшим от таблеток пацаном спасли сейчас жизнь человеку, а не вы! Гущин, поехали. Ты готов?
— Всегда готов!
Гущин вскинул руку в пионерском приветствии, но жест больше смахивал на что-то неприличное, поэтому Гущин растерялся и стал смотреть на свои руки.
Чекисты переглянулись. Один из них, постарше и в костюме подороже, вздохнул.
— Ладно. Как та история в метро связана с карманниками?
— А как вы здесь оказались?
Старший контрразведчик поколебался, но сдался.
— Давайте присядем где-нибудь и поговорим. Тем более, вашему парню, кажется, нужен кофе. И покрепче.
В чем прелесть Москвы, так это в том, что недостатка в кофейнях здесь не наблюдается. Одно из таких заведений располагалось буквально в 100 метрах от дома Вахи. Вчетвером — норовивший отключиться Гущин, Богданов и двое сотрудников ФСБ — они заняли столик и заказали кофе. Богданов внимательно посмотрел на Гущина и попросил ему сразу две чашки. Покрепче.
— Мы выехали сразу, как узнали, что вы инициировали план «Перехват» синей «Киа» с этим номером, украденном с «Шевроле», — сообщил старший чекист.
— Что у вас есть на синюю «Киа»?
— Эта машина пару раз заезжала на тот самый адрес. Где был взрыв. Где погиб ваш коллега. Мы нашли ее на камерах наблюдения.
— Если вы расскажете, что вообще происходит, нам всем будет легче.
Сотрудник ФСБ колебался недолго.
— Хорошо. Все строго между нами, потому что… сами понимаете, в общем. Итак, у нас несколько месяцев назад появилась оперативная информация. О возможной подготовке в Москве серии одновременных терактов. Планируется полномасштабная атака. Где именно, мы не знаем.
— Черт побери, — сказал мигом пришедший в себя Гущин.
— Погибший в метро молодой человек был одним из взрывников. Он проходил подготовку в лагере боевиков. Информация по нему появилась у нас, к сожалению, совсем недавно, и мы не смогли перехватить его на въезде в город. Оставалось только искать по своим каналам.
— Один из взрывников, — повторил Богданов. — И что он должен был делать?
