— В Москву их прибыло двое или трое человек, точно мы не знаем. Связник и двое взрывников. Связник держал связь между ними, руководством операцией и местной ячейкой, которая снабдила их всеми необходимыми для изготовления взрывных устройств компонентами. В задачи взрывников входило изготовление самих бомб и их закладка в определенных местах. Где именно, сколько этих мест, сколько планируется взрывов, какой мощности взрывные устройства — ничего этого мы пока не знаем.
Богданов вспомнил полуразрушенную девятиэтажку, на пятом этаже которой погиб Курилин.
— Судя по всему, мощность приличная.
— Мы тоже так думаем. И это нас беспокоит, как вы понимаете. После изготовления и закладки устройств эта группа должна была передать информацию другой группе, которая должна прибыть в город буквально на днях.
— Исполнители?
— Пока назовем их так. Итак, мы поделились информацией. Теперь ваша очередь.
Богданов рассказал все, что знал. Про кражу некоего предмета из кармана прыгуна на платформе метро. Про последовавшие за этим два убийства карманников и еще одно покушение.
— Хм, — озадачился старший сотрудник в костюме. — И что же они ищут? Есть версии?
— Флэшку.
— Простите?
— Ваха перед тем, как отключиться, сказал «флэшку». Это все, что он сказал. Тот карманник спер у прыгуна из метро флэшку. Что было на флэшке, не знаю, но теперь начинаю подозревать.
Чекисты переглянулись, и один из них кивнул.
— Информация. С адресами, по которым они заложили взрывные устройства.
— Значит, террористы… — подал голос Гущин. — Вот черт. Я-то думал: что же это за отморозки такие, чтобы вора в законе убивать. Теперь понятно. Они играют в игры гораздо посерьезнее.
Когда Богданов и Гущин вернулись в отдел, в коридоре их встретил набыченный Шумелов.
— Разгоню всех к чертям собачьим.
— Тут такое…
— Выгоню из ментуры ссаными тряпками.
— Мы вроде как спасли…
— Под задницу мешалкой выпру.
— Да хватит уже, — разозлился Богданов. — Со следаком вроде все уладили. Даже с чекистами контакт установили. Нет проблем. Мы не просим награду за то, что спасли жизнь, и за то, что Гущина чуть не пристрелили…
— Рука болит, — ввернул Гущин и показал забинтованную рану.
— …Но хотя бы не орать на нас — можно?
— Рапорт мне на стол. Подробный, вашу мать. Сейчас же. И для УСБ тоже, — скомандовав, Шумелов отвернулся, чтобы эффектно уйти, но вспомнил что-то еще. — Да, ответ на запрос пришел. Установили вашего карманника по фотографии.
Материал пришел в дежурку. Забрав бумаги, опера расположились у себя в кабинете и принялись изучать информацию. Карманника звали Анатолий Петрович Чебачев. Уроженец Санкт-Петербурга, 34 года. Из них пять отсидел за кражи. Еще одно задержание — и Чебачева можно будет записывать в рецидивисты.
— Карманник со стажем, — заключил Богданов, листая досье. — Смотри, первый раз он загремел за решетку за карманную кражу 12 лет назад. Отсидел два года и не попадался целых семь лет. О чем это говорит?
— Что вы быстро считаете.
— Спасибо, но это говорит нам о том, что Чебачев-Кадык — вор опытный. Питер гораздо меньше Москвы, но он там целых семь лет работал и не попадался. Неудивительно, что мы его тогда упустили. Провел, как котят.
— Почему он, интересно, из Питера свалил?
— Потому что газеты читать нужно.
— А интернет не подойдет?
— В Питере полгода назад запустили активную кампанию по борьбе с кражами на транспорте. Отдел по борьбе с карманниками усилили почти в три раза. Мы с Серегой, помню, обсуждали эту тему. Нам бы штат увеличили в три раза — мы бы из метро быстро всю дурь вымыли…
У Богданова зазвонил сотовый. Сняв трубку, он узнал голос Василича из операторской метрополитена:
— Привет, Богданов. Ты просил позвонить, когда тот человечек в метро объявится.
9
Богданов вскочил, как ужаленный.
— Где он?
— Прямо сейчас спускается на «Университете». Я вот смотрю на него. Проходит турникет…
Богданов замахал рукой Гущину, веля ему следовать за ним, и первым выскочил из кабинета.
— Василич, ты помнишь, что с меня бутылка? Я тебе не бутылку, а ящик поставлю! Но на время забей на все и просто побудь нашими глазами! Говори, что он делает и куда едет!
ОВД располагалось всего лишь в 50 метрах от спуска в метро. Богданов и Гущин рванули к станции что есть мочи, при этом Богданов не выпускал из рук сотовый телефон.
— Где он сейчас? Все еще на «Университете»? Что делает?
Кадык, он же Анатолий Чебачев, не делал, на первый взгляд, ничего. Он просто слонялся по платформе и вертел головой.
Богданов и Гущин перемахнули через турникеты, ткнув в лицо всплывшей из ниоткуда дородной женщине в форме сотрудника метрополитена, и скатились по лестнице на платформу. Им повезло — поезд, следующий по кольцевой к нужной им станции «Парк культуры», как раз прибыл. Богданов и Гущин запрыгнули в вагон в последний момент.
— Василич, не молчи! — молил Богданов, распугивая своим полубезумным видом пассажиров. — Василич?
— Подошел к поезду, — устало ворчал Василич, следя за картинкой на мониторе. — В город собирается. Подходит к дверям… А, нет. Не поехал. Посмотрел на часы. Газетку из пакета достал. И к другой стороне платформы пошел. Странный, скажу тебе, тип.
Когда поезд, промчавшись пару остановок, прибыл на место, Богданов и Гущин рванули к переходу.
— Он уже сел? Сел?
— Говорю же, стоит. Высматривает что-то… Что он там высматривает, интересно? Придурок какой-то. О, поезд пришел. Идет к нему.
Тем временем на станции «Университет» Кадык действительно шел к прибывшему поезду, потому что его внимание привлекла женщина с увесистой полуоткрытой сумкой. Он уверенно шагнул за ней в вагон, а через секунду двери захлопнулись, и голос из динамиков промычал:
— …Следующая станция — «Проспект Вернадского»…
Богданов и Гущин заскочили в ближайший же вагон остановившегося у платформы поезда. Через мгновение он дернулся и, набирая скорость, устремился на юго-запад. Богданов на секунду опустил телефон и бросил Гущину:
— Кадык на своем любимом маршруте. Там же, где и в прошлый раз.
— Он тогда вышел на «Юго-Западной», — вспомнил Гущин. — Может, живет там где-то?
— Хрен его знает. Лишь бы не разминуться… Василич, ты на связи? Переключайся на «Вернадского» и смотри в оба!
Василич так и поступил, ворча в трубку:
